Черт бы побрал Кона за то, что он втянул ее в это и вынуждает бередить свои самые болезненные раны. Она не готова что-либо рассказать Беатрикс. Но Кон прав. Девочка смышленая.
Лоретта откашлялась и попыталась объяснить:
— Лорд Коновер очень любит Джеймса и ужасно сожалеет, что в прошлом не был ему тем родителем, которым должен был быть. Больше чем сожалеет. Его мучает совесть. Он сильно переживает из-за этого, просто сходит с ума. Нет, не в опасном смысле, — поспешно добавила она, заметив испуганный взгляд Беа. — Эти каникулы — начало, которое должно хотя бы частично восполнить упущенные годы. Он понимает, что совершил ошибку. Люди, случается, совершают ошибки.
— Я знаю. Лорд Коновер сказал мне то же самое, когда мы впервые встретились. Он сказал, что не исполнил долг перед своими близкими. И перед соседями. Он беспокоился обо всех, кто остался в Лоуэр-Коновер.
Лоретта постаралась не рассмеяться.
— Обо мне ему незачем беспокоиться! Я всем довольна.
— Да, но ты совсем одна, не считая Сейди. Твои родители умерли, а кузен Чарли — не лучший из братьев. Он влипает в истории похлеще Джеймса, а ведь уже не маленький и должен знать, что хорошо, а что плохо.
— Беатрикс Изабелла Винсент! Кто напичкал тебя этими сплетнями? Мой брат Чарлз не твоя забота и не лорда Коновера! Черт бы побрал этого несносного человека! — Лоретта вскочила с земли и отряхнула юбки. Зачем Кон наговорил все это Беа? И Сейди тоже. Пора обсудить это с обоими.
Но Лоретте пришлось умерить свой гнев. Негоже будет, если она совсем выйдет из себя и в сердцах скажет что-то такое, что Беатрикс запомнит и отложит в памяти.
— Извини, Беа. Ты же знаешь, я терпеть не могу людей, которые вмешиваются в мою жизнь.
— Пожалуйста, не сердись на лорда Коновера. Он просто пытается быть любезным.
— Используя тебя, чтобы рассказывать всякие глупости?
На лице Беатрикс снова отразился испуг.
— Нет, нет, он не рассказывает мне никаких глупостей. Последний раз, когда приезжал навестить меня, он вел себя как истинный джентльмен. Либо мисс Давенпорт, либо мисс Эмили все время были с нами, и ничего приличнее просто и быть не могло.
Приличия имели для Беатрикс значение. Она очень правильная девочка, какой Лоретта никогда не была, к большому своему сожалению.
— Сколько раз он приезжал в Бат навестить тебя?
— Только три раза. И он приезжал не специально для того, чтобы навестить меня. У него были там дела. Но он был очень добр. Когда мы встретились в первый раз, я немного стеснялась, но потом он рассказал мне забавные истории о том, как жили в Гайленд-Гроув и в вашей деревне, когда вы оба были детьми. — Беа потупилась. — Я думаю, ты нравишься ему, кузина Лоретта.
Замечательно. Она придушит Кона за то, что он использует их ребенка.
— Не пытайся играть в сваху, — колко отозвалась Лоретта.
— И Джеймсу ты тоже нравишься. Очень. Сейди говорит, ты могла бы стать маркизой, и тогда у Джеймса снова была бы мама.
Что ж, Сейди, похоже, тоже придется придушить.
— Какая чепуха! Если хочешь знать, — через неделю мы уезжаем отсюда. Нет, через шесть дней. — Она взглянула на часики, приколотые к платью. — Теперь уже пять с половиной. Лорд Коновер перешел все границы. Пусть узнает, что не может иметь все, что, как ему кажется, он хочет.
Беатрикс побледнела.
— Это я виновата. Я рассердила тебя.
Лоретта снова села и сжала детскую ладошку.
— Нет. Мы с лордом Коновером еще вчера договорились, что останемся только на неделю. Оставаться здесь дольше было бы для нас неприлично.
— Н-но я думала, мы приехали сюда на все лето, — жалобно проговорила Беатрикс. — И Сейди здесь как дуэнья. — Девочка выглядела удрученной.
— Сейди, видит Бог, ничем не лучше Кона, — проворчала Лоретта. — Мы не поедем сразу домой в Пензанс. Я знаю, ты любишь деревню. Мы можем пожить несколько дней — или даже недель — в Винсент-Лодж.
— Сейди говорит, что в доме невозможно жить из-за ремонта. И к тому же овцы только что прибыли.
Разрази гром этих овец. Кон как будто знал, что именно нужно, чтобы смягчить сердце Беатрикс. Она обожает животных, а кузены живут в маленьком домике посреди города, и у них нет ни места, ни желания, чтобы завести какого-нибудь домашнего зверька.
— В Лодже есть куры.
— Сейди отправила их всех на ферму Коббов на лето. Сквайр Кобб обещал, что не съест ни одной.
—А сквайр Кобб очень любит жареных кур, — улыбнулась Лоретта.
— И он ужасно толстый, — согласилась Беатрикс. — Как и его дочки. — Она прикрыла рот ладошкой. — Ой, так говорить нехорошо, да?
— Ничего. Сестры Кобб и сами не очень-то хорошие. Поделом им, что они похожи на фаршированных индюшек. — Ни одна из сестер, несмотря на холящих и лелеющих их родителей и солидное приданое, до сих пор не вышла замуж. Лоретта подумала, что их совместный дебют тогда, двенадцать лет назад, в бальном зале «Голубого теленка» не принес ни одной из трех обычного результата. В их части Дорсета изрядное число старых дев, и Кон, черт бы его побрал, не изменит это, если только не женится на одной из сестер Кобб.
— Ну что ж, полагаю, придется нам потерпеть беспорядок, — сказала Беатрикс. Она с несчастным видом закусила губу. — Я пока не хочу ехать домой. Мама с папой не ждут меня так скоро. Возможно, маркиз позволит нам пожить в Гроуве. Ой, я забыла, там же тоже везде ремонт. — Она тихонько вздохнула.
Ну надо же, ее дочь, оказывается, настоящая актриса!
Лоретту так и подмывало спросить, не участвует ли она в школьных спектаклях.
Она решила зайти с другого конца.
— Я думаю, если мы оставим Джеймса наедине с отцом, они быстрее сблизятся. Если за обеденным столом нас не будет и некому будет поддерживать беседу, они волей-неволей вынуждены будут разговаривать друг с другом. — Лоретта подергала Беа за косичку, как это делал Кон сегодня утром. — Я очень гордилась тобой вчера вечером. Ты так старалась вовлечь их в разговор. Ты мой маленький миротворец.
Беатрикс залилась румянцем.
— Просто мне жалко Джеймса. Он хочет любить своего отца, но не может.
— В семьях не всегда все бывает так, как нам бы хотелось. Мои родители не всегда были хорошими, и, я уверена, они тоже не считали меня хорошей дочерью. Но ты ведь ладишь со своими мамой и папой, верно?
— О да. Все так, как и должно быть, полагаю. — Нижняя губа Беа задрожала. Лоретта подумала, уж не очередная ли это игра.
— Но?..
— Понимаешь, они очень строгие. У нас никогда не бывает никаких развлечений, мы никогда не веселимся. Думаю, они рады, что большую часть года я в школе. — Она помолчала. — Они, похоже, совсем не возражали, когда маркиз написал им и попросил разрешения отпустить меня на все лето.
