Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
А потом на него снова накатило. Правда, он даже с шага не сбился, как ковылял себе, так и ковылял дальше, припадая на обожженную ногу. Зато в голове словно семидесятишестимиллиметровая осколочная граната рванула. И все сразу стало на свои места. И игра, и эффект полного погружения, и все эти попадания в прошлое, и то, что он так и не вышел из последнего боя… Все оказалось именно так, как они с Ленкой и предполагали. То есть по-настоящему. Он и на самом деле воевал, пытаясь переиграть проигранные в реальности бои — и проигрывал их, как и его предки до того. Зато теперь он знал, что такое закрытый в две тысячи седьмом году проект «Слияние», и знал, почему его свернули власть имущие. Знал, что он не одинок; что еще десять ребят в этот самый момент делают все возможное и невозможное, чтобы совсем немного подкорректировать историю, сами того не желая… или, наоборот, желая — ведь теперь и они тоже знают правду! И одна из них, незнакомая ему девчонка с ником «Филька-Т-34» воюет где-то совсем рядом, в составе южной группировки.
Но самое главное, он знал, зачем он здесь и что ему надлежит сделать. В его сознании отпечаталась полная хронологическая справка последних дней Барвенковской операции… ну да, все верно, буквально через несколько дней наступательная операция станет оборонительной, и немцы замкнут кольцо окружения, сформировав тот самый знаменитый «Харьковский котел». Из ослабленной оборонительными боями и попытками контратак Пятой гвардейской к своим выйдет всего лишь пять изношенных танков, две полуторки, одна трехосная машина с зенитной пулеметной установкой и сто пятьдесят пять бойцов из тысячи двухсот одиннадцати. Раненый командир Пятой гвардейской танковой бригады попадет в плен, а комиссар погибнет в бою. И сейчас он, Кирилл Иванов, может переломить ситуацию, может, поскольку знает, что, как и когда будет происходить. Вот такой вот нетипичный «попаданец», если пользоваться литературной терминологией десятилетней давности. Не «с ноутбуком к Сталину», а все своими силами, ручками, так сказать…
Бухающие по южноукраинской пыли разношенными кирзачами боевые товарищи так ничего не поняли и не заметили, разумеется. А Кирилл ощутимо воспрянул духом. И что с того, что там, в будущем, он лежит в коме на функциональной кровати в реанимации Склифа? Да ровным счетом ничего! Если Ленка окажется именно тем человеком, с которым стоит на всю жизнь связать собственную судьбу, она сделает все как следует. Да и родители помогут. А в том, что все именно так и обстоит, он отчего-то нисколько не сомневался. На Лену можно положиться, она девчонка правильная и, что куда как важнее, надежная. Справится. А он сам? И он тоже должен справиться, просто права такого не имеет — не справиться!
Затем они вышли к железнодорожной станции и расположению медсанбата. И Кирилл понял, куда летели давешние «Штуги» и что оказалось их целью. Станцию смело можно было считать бывшей, как и скудные запасы горючего и боеприпасов, столь необходимые остаткам бригады. Всего этого больше просто не существовало в природе. Остались лишь разбитые пути, искореженные рельсы да остовы догорающих вагонов. И разгромленный санбат, по расположению которого немецкие асы прошлись уже напоследок, не особо и прицельно, просто высыпав нерастраченный остаток бомб…
Летний ветер лениво прибивал к почерневшей, усеянной обломками и трупами земле дым; все, что могло гореть и взрываться, уже отгорело и взорвалось. Неподалеку от развороченной фугасными бомбами станции застыло в поле несколько танков — «тридцатьчетверка», КВ, парочка «шестидесятых» и аглицкая диковина по имени «Матильда». Судя по всему, танки не сумели пойти в атаку, оставшись для поверхностного ремонта на СПАМе — сборном пункте аварийных машин, где и попали под бомбежку, не особенно, впрочем, и пострадав. Ремонтникам, видимо, просто повезло, поскольку основной целью штурмовиков все-таки была сама станция. У «Ворошилова» размоталась гусеница и оказалась поврежденной ходовая, у Т-34 был поднят люк МТО — перед самой бомбежкой ремонтники, видимо, ковырялись в запортачившем дизеле. Еще один Т-34 лежал на боку по другую сторону невысокой насыпи, уткнувшись стволом в землю: фугаска угодила достаточно близко, чтобы перевернуть двадцатисемитонную махину, но вряд ли всерьез ее повредила. «Хотя пушку почти наверняка со станка своротило», — профессионально отметил Кирилл. Еще один танк, похоже, тоже английский, смело можно было вычеркивать из списка боевых единиц: прямое попадание; уже не танк, собственно, а так, груда искореженного металла и метров двадцать утонувших в пыли и пепле гусеничных лент…
Между снесенными взрывами палатками санбата и перевернутым набок помятым автобусом со здоровенным знаком Красного креста на крыше бродили санитары в замурзанных, некогда белых халатах, собирая на пропитанный кровью брезент носилок не то уцелевших раненых, не то оставшееся от тех, кому не повезло. Помнится, кто-то из историков новой волны убеждал, что немцы не бомбили госпиталя и санитарные суда, а если и бомбили, то исключительно по ошибке или в результате провокации самих же медиков или раненых? Ага, ага, вот именно так! Эх, жаль только, ни одного из них сейчас тут нет, хотелось бы взглянуть на его рожу! После того, как основательно проблюется за кустиком, разумеется, зрелище, откровенно говоря, не для слабонервных… На месте крайней, самой близкой к железнодорожной насыпи палатки осталась лишь пятиметровая воронка, тоже прямое попадание. Собирать там уже нечего и некого, разве то, что поместится в этой самой воронке — еще и место останется…
И, стоя на вершине невысокого холма и разглядывая все это жуткое разорение, Кирилл неожиданно принял решение. Да, нужно собрать выживших и прорываться из окружения, до которого остались считаные дни. Где там они начали прорыв в реальной истории? В районе села Лозовенька, ага. Что ж, поскольку исход всей операции уже не вызывает у него ни малейших сомнений, он постарается кое-что изменить. Вот только… хватит ли авторитета юного лейтенанта Логова, недавнего выпускника танкового училища? А, неважно. В званиях и должностях на войне быстро растут, а петлиц под комбинезоном не видно. Представиться майором, комбатом вон хоть тех же легких Т-60 их бригады, и возглавить прорыв. Проверять все одно никто не станет, не та ситуация… Что еще? Исторические данные из неожиданного и, нужно полагать, последнего подарка разработчиков «Танкового клуба», информационного пакета, с удивительной легкостью приходили на ум. Там, в мае реального сорок второго, в прорыв пошло шесть десятков танков и двадцать тысяч бойцов. Сколько вышло — известно.
И он сделает — или изо всех сил постарается сделать! — все возможное и невозможное, чтобы изменить эту мрачную статистику…
— Суки… — прокомментировал увиденное один из пехотинцев. — Летают, б…ди, и бомбят. Кто б им леталки-то поотрывал…
— А самому слабо? — обернулся к нему Кирилл, душу которого неожиданно захлестнула какая-то необъяснимая, лихая и яростная веселость. — Или руки коротки? Вот мы и поотрываем, товарищ красноармеец, причем по самые помидоры поотрываем!
Судя по всему, шутку про «оторвать по самые помидоры» в этом времени еще не придумали, и все залились искренним смехом. Выждав пару секунд, Кирилл рявкнул:
— Отставить смех! Значит, так, кто считает себя достаточно дееспособным, помогает собирать раненых, остальным отдых и перевязки… если есть, кому перевязывать. Ты, — как зовут кэвэшного наводчика, он так и не спросил, поэтому просто ткнул пальцем в грудь. — Разберись с машинами, собери людей, особенно ремонтников. Узнай, насколько серьезные повреждения и можно ли отремонтить в полевых условиях. Ясно?
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
