— Приятно слышать, что хоть в чем-то мы согласны. — Он усмехнулся. — Мы очень подходим друг другу, мисс Эффингтон.
— Прекрасное заявление, но вы не знаете меня достаточно хорошо, чтобы делать вывод, подходим мы друг другу или нет. — Где-то в глубине души ей хотелось отбросить всякую предосторожность и очертя голову согласиться на брак с виконтом, не думая о возможной ошибке, за которую ей придется расплачиваться всю оставшуюся жизнь.
— О, я достаточно знаю вас. Мне известны ваша доброта и отзывчивость. Я знаю, что вы заботливы, великодушны и умны. Мне приятно слышать ваш смех, и я восхищаюсь вашим голосом, когда в нем звучит решительность. Я знаю…
Делия пристально посмотрела на него, и голос его дрогнул.
Он пожал плечами с извиняющейся улыбкой:
— Или, может быть, я вообще ничего не знаю. Может быть, мне только показалось, что знаю.
— Вы произвели на меня большое впечатление, милорд, и я польщена… — Делия покачала головой. Она не помышляла о браке, но очень хотела, чтобы он находился рядом с ней в ее жизни. Кто знает, что может случиться в будущем? Она никогда не встречала мужчину, который влюбился бы в нее. Или сходил с ума по ней. И не важно, на самом деле он влюблен в нее до безумия или нет, но она никогда не встречала мужчину, который заставлял бы ее испытывать такое необыкновенное чувство, какое она испытывала в объятиях Сент-Стивенса.
Конечно, она не могла решиться на какие-то серьезные отношения с ним, пока не расскажет ему всей правды.
— Милорд, — Делия посмотрела ему в глаза, — я должна сделать еще одно признание.
— О? — Он насмешливо улыбнулся. — Я знаю, что оно дается вам с трудом, и у вас не очень хорошо получается.
— Да, но в данном случае, надеюсь, получится лучше. Практика, несомненно, идет на пользу, — тихо определила Делия. Она сделала глубокий вдох и расправила плечи. — Я должна сказать вам…
— Кассандра! — послышался знакомый голос позади нее.
Сердце Делии упало. Она бросила на Сент-Стивенса извиняющийся взгляд и медленно повернулась:
— Добрый вечер, мама.
Позади пальм стояли лорд и леди Уильям. Мать Делии выглядела явно раздраженной, а отец страдальчески улыбался в своем обычном парадном наряде.
— Я не ожидала увидеть тебя здесь, дорогая, — проронила мать, переводя взгляд с Делии на Сент-Стивенса и обратно. — Излишне говорить, что, когда один из гостей, решивших прогуляться по саду, заявил, что видел тебя через окна в довольно-таки компрометирующей ситуации, я не поверила, поскольку ты вообще не должна находиться здесь. — Она задумчиво посмотрела на дочь. — Можешь представить мое удивление, когда оказалось, что я ошиблась.
— Могу, — ответила Делия слабым голосом.
— Тем не менее я… — Мать резко втянула воздух, и глаза ее удивленно расширились. — Боже праведный. Фила…
Леди Уильям, — прервал ее Сент-Стивенс ровным голосом, выступая вперед. — Уверяю вас, что ничего плохого здесь не случилось. Ваша дочь и я просто приятно беседовали, и я подозреваю, что тот, кто увидел нечто иное, на самом деле увидел изображение, искаженное стеклом.
Делия насторожилась, затаив дыхание, и облегченно вздохнула, когда услышала объяснения Сент-Стивенса.
— Очень хорошо, — тихо произнес отец. Сент-Стивенс повернулся к нему:
— Сэр, я не уверен, что вы помните меня, но мы встречались на прошлой неделе в Эффингтон-Холле.
Ее отец слегка прищурился, затем кивнул:
— Конечно. Вы Сент-Стивенс, не так ли? Мой брат высоко отзывается о вас.
— Я польщен, сэр. Я хотел поговорить с вами на днях, но, кажется, сейчас подходящий момент. — Сент-Стивенс слегка улыбнулся Делии. — Я хотел бы попросить вашего разрешения навещать мисс Эффинггон.
— Мисс Эффинггон? Вы имеете в виду Кассандру? — Отец бросил взгляд на дочь, и та смущенно улыбнулась. Насколько она помнила, он всегда мог сразу отличить своих дочерей друг от друга. Он говорил, что в их глазах есть определенное отличие. Отец слегка закашлялся, хотя его кашель очень походил на смех.
— Сэр! — встревоженно обратился к нему Сент-Стивенс. — Вы здоровы?
— Я уже многие годы не чувствую себя здоровым. — Он многозначительно посмотрел на дочь. — С тех пор как заимел детей, особенно дочерей. Они чертовски трудные создания. От них стареешь преждевременно.
— Ну спасибо, отец, — пробормотала Делия.
— Я учту ваши слова, сэр, — заметил Сент-Стивенс. — Так что вы скажете относительно вашей дочери?
— Мне нечего сказать в данный момент. — Отец посмотрел на Делию пристальным взглядом. — Думаю, она должна многое сказать.
— И многое объяснить, — добавила мать, также глядя на нее.
— А я вспомнил, что в библиотеке есть сигары, куда я и отправлюсь сейчас. Так что, если позволите… — Отец взял руки Делии и, наклонившись к ней, сказал низким голосом, чтобы могла слышать только она: — Ты понимаешь, что тебя ждет суровая расплата за такие проделки? Тебе уже известно, какой она может быть. Стоит ли так рисковать?
— Честно говоря, отец, я не знаю, но мне очень хотелось бы узнать.
— Будь осторожна, дорогая. — Он заглянул ей в глаза. — Думаю, все будет в порядке. Ты имела тяжелые уроки и, надеюсь, хорошо усвоила их.
Она вздохнула:
— Я тоже надеюсь, отец.
Он улыбнулся и отошел от нее.
— Несмотря на то что у лорда Пагета превосходные сигары, боюсь, я не смогу воспользоваться ими. У нас еще одна встреча и нам пора, да, Джорджина?
Мать не отрывала от Делии многозначительного взгляда.
— Полагаю, ты составишь нам компанию? — спросила она у дочери.
— Вздор, — быстро отреагировал отец. — Вероятно, ее ждет карета, и она сейчас отправится домой тем же путем, каким прибыла сюда.
— Спасибо, отец, — поблагодарила Делия с явным облегчением.
— Очень хорошо, — согласилась мать. — Сейчас уже поздно, и мы поговорим завтра.
— Да, конечно. — Делия постаралась улыбнуться, да и почему бы не улыбнуться сейчас? Завтра будет не до улыбок. — Я предвижу, какой разговор ждет меня.
Мать приблизилась к Делии и поцеловала ее в щеку.
— Я не стала бы улыбаться на твоем месте.
Лорд и леди Уильям попрощались и направились к выходу.
— Ваши родители всегда ведут себя так загадочно? — спросил Сент-Стивенс.
— Обычно они вполне открыты, какой и мне следует быть. Однако моя мать права. Уже довольно поздно, и я должна удалиться.
— А как же насчет вашего признания? Вы ведь не собираетесь оставить меня, не удовлетворив мое го любопытства? Разве можно так дразнить человека?
— О, мне доставляет удовольствие поддразнивать вас, милорд, — заметила она небрежным тоном, хотя в душе ее царило смятение.
