— Да, неплохо. — Он сплюнул в сточную канавку. — Я же сказал тебе, запястье у меня в полном порядке.
«Да здравствует аш-два-о!» — подумала я.
На соседней дорожке Адам кролем продвигался вперед.
— Я только что перекинулась парой слов с агентом ФБР, — сообщила я Джесси.
Пересказав содержание беседы, я призналась, что вопрос о гномах поставил меня в тупик.
— Смерфинг? — переспросил Джесси. — Может быть, он хотел сказать серфинг?
— Думаю, что нет.
Адам закончил заплыв и направился к нам, ныряя под разделительные канаты. Вскоре он был рядом с нами. Джесси рассказал ему о ван Хьюсене.
— Ты знаешь, что такое смерфинг?
— Конечно. Это компьютерный термин, обозначающий нарушение защиты компьютерных данных.
— Компьютеры, — сказала я. — Опять несанкционированный доступ к данным.
— Я в этом не очень разбираюсь. Давайте зайдем в мой офис, — предложил Адам. — Наверняка обнаружим кое-что в неавтономном терминале. Я точно знаю, с какого сайта нужно будет начать.
— Можешь не говорить. Это «Мако текнолоджиз».
Офис Адама в «Бройда-Холл» прямо свидетельствовал о том, что здесь решает научные проблемы человек, имеющий докторскую степень. На двери висела табличка с именем хозяина кабинета. Между металлическими книжными шкафами на грязном линолеуме белели протоптанные дорожки.
— Отсюда виден океан, — сказал Адам. — Если выпрыгнуть из окна во время прилива, то можно искупаться.
Он сел за стол, включил компьютер и вышел в Интернет.
— Есть. У «Мако» целая подборка соответствующих статей.
Мы с Джесси прилипли взглядами к монитору. Замелькал перечень тем: «Компьютерная преступность», «Враждебный код», «Информационная война»… Адам в поисках термина «смерфинг» открыл статью «Противодействие доступу к данным, предназначенным для служебного пользования». Мы быстро прочитали ее.
— Я не понял, — признался Джесси.
— Я тоже, — сказала я.
Смерфинг был направлен против сведений, касающихся американцев, служащих за границей. Злоумышленники перегружали сети тысячами запросов типа «Вы там?».
Адам провел рукой по лицу.
— Как это связано с электронным шантажом, не представляю.
— Можно я посмотрю, что еще есть на сайте? — спросила я.
Адам посторонился:
— Моя «мышь» — твоя «мышь».
Я склонилась к компьютеру и выбрала окошко «Новости». Появился список пресс-релизов.
— Ну и дела, — сказал Джесси. — «Новости» не начинаются с сообщения «Брэнд совершает новое убийство». Просто удивительно.
Пресс-релизы сообщали о том, что Джордж Руденски дал показания конгрессу, и о том, как повысились студенческие стипендии. Имелись фотографии, сделанные на маскараде в картинной галерее: Кенни Руденски в костюме Стива Маккуина и парочка Зорро.
— Ух ты! — только и вымолвила я.
У Зорро, которого мне не удалось разглядеть на костюмированном приеме, была аккуратная темно-русая бородка и белокурый «конский хвост».
— Это же Мики Яго.
— Не может быть, — отреагировал Джесси и вместе с Адамом наклонился к экрану.
— Что это значит? — спросил Адам.
Джесси вгляделся в фото:
— Не знаю. Но ничего хорошего это нам не сулит.
На полпути к дому мы с Джесси решили перекусить в магазине Берджера, который продавал готовые блюда автомобилистам. Очередь к раздаточному окну двигалась медленно и была похожа на процессию прихожан, жаждущих приобщиться Святых Тайн. Мой «эксплорер» оказался единственной машиной без наклейки с эмблемой заведения, свидетельствующей о большой спешке.
— Я снова видел сон, — сказал Джесси.
— Тот же самый? Про ДТП?
— На это раз Брэнд прикоснулся ко мне. Я лежал лицом вверх с открытыми глазами. Я знаю, что это значит.
Я подъехала к магазину.
— Брэнд лезет в твое подсознание.
— Нет, я думаю, это не сон. Это память.
Захрипела система громкой связи. Меня попросили сделать заказ. Но я не отреагировала. Я слушала Джесси.
— Я думаю, — продолжал он, — Брэнд вышел из «БМВ», чтобы посмотреть, живы ли мы с Исааком. — Он испытующе посмотрел мне в глаза. — По-твоему, это глупо?
— Нет. Это страшно.
— Не знаю, сколько времени я был без сознания. Может быть, несколько минут. Во всяком случае, Брэнду хватило времени на то, чтобы добить Исаака.
Громкая связь снова захрипела. Позади меня раздался автомобильный гудок. Я сделала заказ и опять услышала нетерпеливый гудок. Джесси высунул из окошка руку и погрозил нетерпеливому водителю пальцем.
Я проехала вперед.
— Не беспокойся. Любой голодный заслуживает сострадания, а не упрека.
Раздался голос любителя посигналить. Он заказывал еду. Гнусавый голос жителя Оклахомы. Я посмотрела в зеркальце заднего вида:
— Это Тейлор.
Я медленно подъехала к кассовому окошку, оплатила заказ, получила съестное и поехала дальше.
Джесси наблюдал за Тейлор.
— Бог мой! Ты только посмотри на нее! Она хватает картофель фри зубами. Боже милостивый! Эта женщина просто агрегат. Ужасный агрегат для перемалывания нищи.
Я заглушила двигатель.
— Мне нужно поговорить с ней по поводу исчезновения моей записной книжки.
— Я хочу с ней познакомиться, — заявил Джесси.
— Ни в коем случае.
— Нет, я хочу.
— Я представлю тебя как-нибудь в другой раз.
— Она проглотила жаркое вместе с коробкой! Наверное, ей пришлось снять челюсти с суставов.
— Только не сейчас. Останься в машине, пожалуйста.
— Ты просишь слишком многого. — Глаза Джесси озорно сверкали, зато улыбка была невинной. — Ты мне не доверяешь? Боишься, что я не сумею быть милым с кузиной Фри?
Строго взглянув на Джесси, я вышла из машины и помахала Тейлор рукой.
Кузина покинула красную «мазду» и направилась мне навстречу. Одета она была в тренировочный костюм желто-лимонного цвета. Рубашка пропиталась потом.
— Какая приятная неожиданность.
— Хотелось бы получить обратно мою записную книжку.
— Не понимаю, о чем ты, — похлопала Тейлор ресницами. — Впрочем, сейчас мне некогда. Приходи завтра вечером к Никки, и мы все там выясним. В семь часов. Не забудь. Ой, кто это сидит у тебя в машине? Джесси?
— Да. Слушает запись. Пэтси Кляйн. Она поет песенку «Сумасшедший», а он ей подпевает.
