class="p1">Мне не страшно, ведь я рядом с ним. Просто волнительно как-то.
— В Москву.
— А твой отец…
— Нет. Его там не будет. Он не заявится.
Кирилл роется в сумке своей матери. Находит телефон. С силой ломает его напополам и забрасывает хлам назад в сумку.
Он морщится, кривится в лице. Ему, должно быть, очень больно. Рана растревожена.
— Кирилл…
— Все нормально, нормально… — протягивает свою руку по спинке сидения, чтобы приобнять меня. А я со всем желанием подсаживаюсь к нему поближе.
— Мне страшно… — произношу тихо.
— Не бойся. Я не дам тебя в обиду. Никому.
* * *
Кирилл обо всем заранее договорился, о том, где мы будем жить, насчет врача для себя и для меня, и, должно быть, теперь у него перед Стальновым большой должок. Без него это не было бы все возможно.
— Мы поживем здесь, пока все это не закончится.
— Мне здесь нравится. Но это… Москва. У твоего отца наверняка здесь свои люди.
— Это не страшно. Уже больше суток прошло, а его здесь нет. А это значит, что мать ему все передала. Он в небывалом страхе, поверь мне.
— И что… теперь?
Кирилл лежит на кровати и смотрит строго в потолок. Я достаточно хорошо его знаю. Уверена, что он задумал что-то рискованное.
— Я все равно их всех выдам.
— Выдашь?..
— Дам еще немного времени Максиму для освобождения Нади, а потом опубликую все, что собирался. Один звонок — и сенсация обеспечена. Я разрушу их жизни безо всякого сожаления. Еще недавно я думал о том, чтобы отказаться от этого, но после ловушки, которую они устроили для нас… я не пожалею их.
— Выпей обезболивающего. Вот, — подаю ему таблетку.
Кирилл привстает, и я подаю ему стакан с водой.
— Прости… Я пугаю тебя, — смотрит на меня Кирилл, отрываясь от стакана.
— Вовсе нет. Я тоже этого хочу. Хочу, чтобы… они были наказаны. Чтобы… они перестали думать об этом наследстве.
— Они не смогут его получить после всего этого. В завещании прописан этот пункт. Никакого внимания общественности. Особенно скандального.
— Вот и чудесно, — улыбаюсь я.
— Иди ко мне. Полежи со мной.
С радостью забираюсь к нему на кровать, как только ставлю стакан на тумбочку.
— Ближе, — просит он меня.
— Не хочу делать тебе больно.
— Не сделаешь. Давай, иди ко мне.
Ложусь ему на плечо, прижимаюсь насколько это возможно теснее.
— Когда она родится… все изменится, — тихо произносит Кирилл.
— Что изменится?..
— Все.
— Что-то даже как-то страшно…
— Почему?
— Я не хочу, чтобы ты менялся. Ты мне таким… нравишься.
Кирилл поворачивает голову и смотрит на меня как на сумасшедшую.
— Серьезно? Что-то я помню ты другое говорила.
— Да, говорила, — хмыкнула игриво. — Но таким ты любишь меня.
— Я любым буду тебя любить. Людям свойственно меняться. Думаешь, я не изменился с тех пор как понял, что влюблен в тебя? Изменился. Очень. Но ничто не заставит меня измениться по отношению к тебе.
* * *
Через три недели Кирилл уже крепко стоял на ногах. Сегодня он решил сделать то, что собирался. И он сделал. К обеду об этом уже кричал весь Питер. О том, на что пошел глава семейства Алировых, чтобы прибрать к рукам имущество своего отца по наследству. Там было все. Все и разом. Но Кирилл считает, что этого мало. Он согласился дать интервью. Я и он — должны рассказать обо всем, на что нам пришлось пойти ради замыслов его семьи.
— Если ты не хочешь, то мы откажемся, — говорит Кирилл.
— Что?..
— Я не стану тебя к этому принуждать. Никакого интервью, если ты не хочешь.
— Ты же сам сказал, что всеобщая огласка даст нам полную защиту. А для этого нас должны увидеть.
— Да.
— Тогда я согласна, — опускаю взгляд на свой живот. — Наша девочка должна родиться в полной безопасности.
— Конечно. Я надеялся, что ты согласишься, но не собирался на тебя давить.
Улыбаюсь ему сейчас, но скрываю, что слышала его телефонный разговор, из которого я поняла, что Кирилл хочет всячески отрезать отца и всю свою семью от этого наследства, но а он сам… он хочет знать, что в нем. А от меня он это скрывает почему-то.
Максим. Спустя несколько месяцев…
— Я должен встретиться с братом. Узнать, как он. Поблагодарить его…
Если бы не он и его рисковая выходка, Нади сейчас не было бы рядом со мной. Своими действиями он заставил отца отпустить ее, а потом нанес ему удар в самое сердце. Это едва не убило его. В прямом смысле. Старик хотел пустить пулю себя в лоб. Но… воздержался. Он слишком любит свою жизнь и свои возможности в ней, чтобы вот так уходить.
Он заслуживал это, и это бесспорно.
— Поезжай, — говорит Надя. — Мне полететь с тобой?
— Да, конечно. Мне бы хотелось, чтобы теперь ты всегда была в поле моего зрения. Отец в любой момент может что-нибудь выкинуть.
— Тогда нам нужно ехать за подарками. У них же дочка родилась. Стоит по этому случаю что-нибудь взять.
Да, родилась. Но я даже не говорил с Кириллом с тех пор. Я знаю, где он живет, но пока что не пытался с ним связаться.
— Да, конечно. Поедем, — улыбаюсь Наде. Она такая добрая. Всегда такой была. — Я сейчас в офис только заскочу. У меня еще есть кое-какие обязательства перед компанией отца. Хочу кое-что уладить.
— Я буду ждать тебя.
Уже спустя час я был у здания офиса компании, которую мой брат слегка так «потрепал». Отец теперь изо всех сил старается все восстановить, в то время как брат занялся своим личным делом в Москве. Отец вне себя, что не может приблизиться к нему. Кирилл привлек внимание общественности. Теперь она, Ульяна и их дочь — неприкосновенны.
Коротко стучу в дверь и вхожу в его кабинет, застав картину, как отец сметает все со своего рабочего стола руками.
— К черту! К черту! — дальше посыпался отборный мат.
— Кхм-кхм…
Отец замечает меня, остановившись на мне диким взглядом.
— Явился… Мог не приходить. Я без тебя все сделаю.
— Я здесь не за тем, чтобы помогать тебе. Хочу решить вопрос с акциями.
— Хочешь вынуть свои проценты из бизнеса, паршивец? Мало мне твоего брата… Чертов предатель! Из-за бабы все просрал! И ты не лучше! — указывает на меня пальцем. — У меня теперь только один сын! Один! Матвей!
— Матвей — жестокий мальчишка, который дурит тебя. Делает вид, что играет по твоим правилам.
— Много ты знаешь…
— Он принимает наркотики — это я знаю.
— Чего?!
— А ты
