комнате, а не в беседке.
- У меня есть к тебе предложение. – я решил сменить тему: - Так, как тебя погнали с милиции с концами, я тебе хочу новую работу предложить.
- Давай, предлагай. – Руслан мгновенно забыв о неприятностях, ловко сгрызая крепкими зубами янтарные кусочки рыбьего мяса с хребтины.
- Мне нужен судебный исполнитель с творческим подходом к делу…
- Фу, у них же зарплата…
- Ты дослушай сначала, а потом фукай! Я же сказал – с творческим подходом к делу. Оплата по результату, а суммы там такие, что твоя с Инной возня с продажей оргтехники будет казаться детским лепетом. Я с начальником районного отдела уже поговорил, она рада будет, если их женский коллектив разбавит хоть один мужчина. Кстати, если не будешь гадить, где живешь, то вполне можно продвинуться по карьерной лестнице.
- Не знаю, мне кажется…- с недоверием протянул Руслан.
- Ты перекрестись сначала, если кажется! – разозлился я: - Тебе сказали – все будет в твоих руках, все от тебя будет зависеть. Главное, не разменивайся по мелочам и все будет хорошо.
- Я подумаю…
- Подумай до утра, завтра утром результат скажешь. – я хлопнул ладонью по столу. Честное слово, с большим удовольствием взял бы в дело кого-то другого, более управляемого, но этого хоть охранять не надо – здоровенный и наглый, самостоятельно способен большинство возникающих вопросов решать.
Ночь прошла без происшествий, а утром я отвез Руслана в отдел судебных исполнителей при районном суде, представил его начальнику отдела – Русаковой Лидии Борисовне, женщине далеко за пятьдесят и помчался на свою службу, ибо моя начальница была дамой молодой и энергичной и за своими подчиненными бдела в оба глаза.
- Это что за делегация у твоего кабинета собралась? - Ольга Борисовна не только бдела за подчиненными, она еще и за обстановкой у их кабинетов следила, а скорее, кто-то из моих обесцвеченных коллег-блондинок, спустившись в туалет, увидела группу заявителей, собравшихся у моего кабинета и тут-же доложило о этом несанкционированном безобразии начальству.
- Это граждане пришли заявить о кражах из погребов, имевших место зимой…
- Жулик явку написал? – перебила меня начальник отдела.
- Никак нет, товарищ капитан. – потупился я: - С жуликом я пока не работал, информация получена оперативным путем…
- Вот, что я скажу тебе, Громов…- прошипела начальник отдела: - У нас так не работают. У нас дела возбуждаются, в большинстве своем, когда жулик сидит в камере и дает признательные показания, а вот таких, выявленных дел я не потерплю. И не думай, что я так с тобой хаханьки да хахоньки всегда буду – если в срок эти твои заявления не будут в суд отправлены, пеняй на себя. Я тебя посажу радом с собой в кабинете, благо место освободилось, и будешь работать от рассвета до заката, головы не поднимая, так, что сам сбежишь в народное хозяйство через неделю.
Я не знал, какой ответ будет наилучшим в этой ситуации, поэтому, просто улыбался, глядя в глаза рассерженной Ольге Борисовне.
Ответа, очевидно, не потребовалось, она сама придумала его за меня и немного побледнела:
- И не надо думать, что держишь меня за яй… держишь меня, я таких как ты ухарей видела десятки…
- А Яков Рувимович медкомиссию сейчас проходит, на пенсию, наверное, собирается? А то я его в последнее время не видел? – мило улыбнулся я: - Вот хотел уточнить у вас, как юрист у юриста – оттого что милиционер уволился или на пенсию ушел, разве он перестают нести ответственность за ранее совершенные должностные преступления?
- Громов иди, не беси меня. Мой тебе совет – если не хочешь неприятностей, гони своих заявителей, пока не получишь явки с повинной от жулика, а то никаких капитанских звездочек ты в жизни не увидишь.
- Я вас услышал, Ольга Борисовна. – я вежливо кивнул дорогой начальнице и покинул ее кабинет.
Конечно, никакой толпы у моего кабинета не было – три человека не толпа. Быстро приняв у них заявления о кражах из погребов, я переоделся в футболку с спортивными штанами третьего срока носки, загрузил заявителей в автомобиль и, со скандалам, вытребовав себе эксперта, поехал на улицу Вождя Рабов.
Там я приступил к рутиной работе, составляя краткие протокола осмотра взломанных зимой погребов, а эксперт, с недовольным лицом, делал по несколько снимков, пытаясь зафиксировать на фотопленку следы повреждений, нанесенных запорам погребов несколько месяцев назад. Глядя на нас, к месту происшествия стали подтягиваться другие потерпевшие, желая, согласно стадному инстинкту, тоже подать заявление, «авось менты кого и найдут». А потом я потребовал привести ко мне Селиванова, возле погреба которого, до сих пор, лежал раздувшийся и смердящий труп, невинно убиенной, дворняги.
Шустрые местные тетки, которым, очевидно, было нечего делать, мигом привели, унылого вида, мужика лет сорока, с опухшим от пьянства и застарелых синяков, лицом.
- Имя, отчество ваше назовите? - я принял доходягу из цепких лапок двух тетушек, что, преодолевая вялое сопротивление мужчины, отконвоировали его до места следственных действий.
- Чье? – мужик оглянулся.
- Ваше.
- Наше? – товарищ явно придуривался и на контакт с «органами» идти не хотел.
- Можно вас на одну секундочку? – я вырвал мужика из цепких женских рук, и, подхватив его под локоть, отвел в
