class="image">
СЕМЬ ДНЕЙ ЧУДЕС
Повесть почти фантастическая об одной неделе в жизни Бори Крутикова
Глава 1
Синяя коробка
Боря защёлкнул на замок портфель, натянул куртку и шагнул к двери, но тут зазвонил телефон. Маленький и чёрный, он стоял на столике в передней и звонил громко и требовательно. Не звонил, а давал короткие пулемётные очереди.
Кто в такую рань?
Боря даже оробел и с опаской снял холодную трубку.
— Слушаю… Кто это?
— Привет, это я, — бодро сказала трубка, и Боря узнал Глеба. — Что новенького? Ничего?
— Ничего, — подтвердил Боря, потому что и в самом деле за вчерашний вечер и сегодняшнее утро не произошло в его жизни ничего особенного. — В школу вот собираюсь. — Боря вздохнул.
— Чувствую!.. — ещё бодрей заорала трубка. — А знаешь, что мне вчера подарил папа?
— Что? — Боря так и сник.
— Догадайся, — потребовала чёрная трубка.
— Не знаю.
— А ты подумай!
Боря молчал.
— Пошевели мозгами!
— Ну не знаю я, не знаю…
— Кинокамеру «Уран»! Крошечная, с ручкой как у пистолета, диафрагма и выдержка сами устанавливаются. Нажми кнопку — и снимай. Фильмы делать буду! Понял?
Чего ж тут не понять! Глебу всегда дарили необычные, замечательные вещи, какие и сниться не могли ребятам их класса — ни Андрею, ни Вове Цыпину, ни ему, Боре Крутикову, самому одинокому и невезучему: три месяца уже прошло, а отец всё собирается купить ему давно обещанную подзорную трубу.
— Дашь подержать? Снимать научишь? Ну, Глеб, умоляю…
— Там видно будет… А ещё знаешь новость? — радостно спросила трубка.
— Нет, — ослабевшим голосом сказал Боря. — А что?
— А то, что Андрей заявил вчера после уроков: если ты не извинишься при всех, перед Наташкой, не пойдёшь на экскурсию в аэропорт.
Боря прямо подскочил:
— Врёшь! Какое его дело? И я не виноват… Много берёт на себя!
— Это ты ему скажи, — ответил Глеб. — Ну, всего, до встречи…
И в трубке раздались гудки. Частые, холодные, едкие. Точно дразнили Борю.
Глеб любил первым обрывать разговор, и всегда в таком месте, когда так хочется говорить.
И Боря положил трубку с этими дразнящими гудками на аппарат, и она сразу притихла. И в квартире была полная тишина: мама с отцом на работе, братишка Костик уже убежал в школу — оп всегда убегает чуть не за полчаса до занятий.
Было тихо. Так тихо, что даже в ушах звенело.
Боря застыл у двери. Да… Вот как получается: у кого «Уран» с ручкой как у пистолета и бодрый голос, а кому грозят даже не взять в аэропорт… Андрей грозит! А почему? Да потому, что он главный в классе и его отец, знаменитый воздушный ас, налетавший много миллионов километров, взялся устроить им эту экскурсию; он сам покажет им кабину своего гигантского реактивного корабля, и можно будет посидеть в пилотском кресле, увидеть чуткие стрелки десятка приборов, коснуться штурвала и полазить внутри огромных крыльев. А потом… А потом их обещали покатать на вертолёте и показать сверху город!
И все пойдут на эту экскурсию просто так, а он должен при всех извиняться…
Даже в школу идти расхотелось.
А идти было нужно. Совсем недавно заходила к ним Марья Васильевна, классный руководитель, из-за двоек по арифметике и русскому, и у неё был неприятный разговор с мамой.
Только бы с Наташкой не встретиться — её дверь на их же площадке, напротив. Она в самый последний момент убегает в школу, за минуту до звонка, и теперь из-за неё он не тронет штурвал самолёта и не увидит с неба свой дом…
Боря высунулся из квартиры — у лифта пусто. Он бесшумно вышел и, не сводя глаз с её двери — не открылась бы! — нажал кнопку вызова лифта. Прыгнул в кабину и, сильно хлопнув дверью, поехал вниз.
И быстро-быстро зашагал к школе, оглядываясь по сторонам. Он не хотел сейчас встречаться не только с Наташкой, но и с Вовой Цыпиным, добрым и тихим, жившим в соседнем подъезде, которого в прошлом году так ловко провёл Глеб…
Только подошёл он к школе — звонок.
Боря оглянулся: по тротуару, размахивая портфелем, со всех ног бежала Наташка, а ноги у неё длиннющие — ни разу не опоздала. Боря кинулся в дверь и взлетел на второй этаж. В классе он увидел почти всех ребят, и Глеба в том числе, но поговорить с ним о кинокамере было некогда, потому что надо было отвернуться от двери, в которую ворвалась запыхавшаяся Наташка, а потом в класс вошла Марья Васильевна.
В середине урока Боря случайно глянул на Вовину парту и замер. В парте, рядом с жёлтым ранцем, виднелся край большой синей коробки. Да, да, синей коробки! Той самой коробки, из-за которой и завертелось всё, и не только в их классе, и произошли совершенно невероятные события, в которые теперь и поверить трудно.
Но они, эти события, произошли чуть попозже, после уроков, а пока что Боря ошеломлённо смотрел на эту коробку в Вовиной парте и слушал, как бьётся его сердце.
А оно билось так, что даже руки у Бори слегка тряслись…
Опять? Опять что-то? Но что? Что?
Глава 2
Попка-дурак
В прошлом году, по просьбе Андрея, Вова принёс в школу точно в такой же синей коробке настоящую, только маленькую, подводную лодку. Боря увидел её и понял: вот оно — то, о чём мечтал он всю свою жизнь!
Уж кто-кто, а Боря понимал толк в технике. Часами мог смотреть, как вгрызается в землю разгорячённый экскаватор, прокладывая на улице траншею для труб, как хитро загребают и подталкивают снег лапы снегоуборочной машины; не отрывал он глаз и от экрана телевизора, когда во время парадов проходила военная техника и на особых платформах ехали умопомрачительные межконтинентальные ракеты.
И у Бори дома было кое-что. Пластмассовые и жестяные пушки, бронетранспортёры, амфибии и танки: заведи на полный оборот — весь коридор проедут и уткнутся в дверь, продолжая вращать колёсами; боевые самолёты разных систем — истребители, штурмовики, стратегические бомбардировщики дальнего действия, и эсминцы, и стремительные заводные торпедные катера.
Всё, что крутилось, ездило, плавало, заводилось, взлетало, тарахтело, ныряло, постукивало и стреляло,
