«внутренних нитей». Проще говоря, это повторение в конце рассказа того, с чего вы его начали.
Помните сказку о рыбаке и рыбке? Вот – пример классической кольцевой композиции.
«Глядь: опять перед ним землянка;
На пороге сидит его старуха,
А пред нею разбитое корыто».
Все вернулось к тому, с чего начиналось – со старухи, землянки и разбитого корыта.
Кольцевая композиция нужна ровно для того же, для чего нужны и внутренние нити – для ощущения цельности текста, его завершенности.
И точно так же, как и внутренние нити, финальный ее вариант может или точь-в-точь повторять тот, что был в начале, или чуть-чуть изменяться.
Агитирую за то, чтобы изменяться. Это придаст тексту больше динамичности. Согласитесь, странно в конце повествования оказаться на той же самой точке, с которой стартовали. Даже старик со старухой – вроде бы они оказались у того же самого корыта, но сами стали другими. У них помимо корыта теперь уникальный жизненный опыт и в некотором роде – знания о закоулках души друг друга. Так что корыто в конце – это совсем не то, что корыто в начале.
Ну и точно так же, как внутренние нити, кольцевая композиция может в тексте быть, а может и отсутствовать. Здесь уже дело за вами – брать или не брать.
Последнее, о чем расскажу в этой главе, – сравнения. Да, мы говорили о них в разделе «Деловая переписка», но у сравнений есть и еще одна чудесная функция – они делают текст поэтичным. Например, когда говорят «В саду зацвели яблони», мозг кивает – ок, принял к сведению.
Но, когда говорят: «В саду – как будто в комнате невест дворца бракосочетаний: от яблоневого цвета все белым-бело», мозг сразу рисует картинку сада и лицо читателя принимает счастливо-ностальгическое выражение.
Самое смешное, что, когда скажешь: «Невеста была свежа, словно майская яблоня», опять нарисуется картинка. То есть дело не в яблоневом саде, который сам по себе почему-то картинку не вызывает, а в том, что мозгу обязательно требуется проложить мостик от чего-то одного к чему-то другому.
Сравнения могут быть совсем короткими. Например, «я с утра сонная, как ленивец». Если хотите пошутить, можете сказать «я сонная, как артерия».
Сравнения могут быть достаточно длинными. Например: «Писать повесть – это как отправиться на машине из Москвы в Питер: ты знаешь, где должно закончиться путешествие, хорошо видишь, что у тебя на ближайшие 500 метров, и примерно предполагаешь, что должно быть через пару – тройку – сотню километров. Но вовсе не факт, что случится именно то, что ты предполагал. Иногда вообще получается, что вместо Питера ты приехал в Мурманск. Но оно того стоит. Оно всегда того стоит».
А иногда сравнения вообще обходятся без всех этих «как», «словно», «будто». Например: «яростным смерчем влетел он в комнату».
– Я все равно ничего не понимаю в этих сравнениях, – Сергей хлопнул дверью.
Точнее, не хлопнул, сдержался. Но по его тону было понятно: он из последних сил контролирует себя, чтобы не уйти с нашего семинара прямо сейчас. Надоело чувствовать себя непонимающим!
Я тоже перегнула палку – слишком сильно критиковала Сергея.
Умный, прямолинейный, не склонный к витиеватостям… Сергей был, что называется, «не писатель». Но его руководитель оплатил курс и в приказном порядке отправил Сергея учиться писать «легкие тексты».
Так вот, на теме сравнений Сергей сломался. Он не понимал, зачем они нужны и главное – как их применять.
– Вот я пишу – «зеленая табуретка»! – Сергей почти кричал. – Зачем мне придумывать сравнение к слову «зеленый»? И главное – какое нужно взять? Зеленая, как елка? Зеленая, как виноград? Зеленая, как Гринпис?
– Как что? Как Гринпис? Сергей, ну это же круто и иронично: «в комнате стояла табуретка, зеленая, как Гринпис», – я ухватилась за действительно незатасканное и ироничное сравнение.
– Хм. Ну да. Что-то есть, – Сергей пришел в себя. – Но я пишу текст про студенческое общежитие. При чем тут Гринпис?
И ровно в этом месте я поняла, что у Сергея все получится. И рассказала ему об этом: подробно и с аргументами. Сергей чувствовал: само по себе сравнение мало что дает. Оно должно быть логически связанным с текстом. Ну где Гринпис – а где общежитие? Ничего общего. Если человек ощущает этот тонкий момент, значит, он действительно чувствует, как рождается текст.
– Сергей, а давайте думать: что может быть зеленого, связанного со студенчеством, общагой, экзаменами… – предложила ему.
Сергей начала перечислять варианты, к нему присоединилась группа – и совсем скоро кто-то выкрикнул:
– Первокурсник! «В комнате стояла табуретка, зеленая, как первокурсник!»
– А правда, – Сергей выглядел опешившим, – заиграл текст. Действительно заиграл.
Очень важно находить именно те сравнения, что будут перекликаться с содержанием текста. Тогда их магия заработает на полную.
Если же со сравнениями пока сложно, советую игру, которую придумала Оксана Зайцева, одна их участниц моих курсов. Игра так и называется – «Сравнения».
Суть проста: один человек называет прилагательное, а второй подбирает к нему существительное.
Но что важно: почти у каждого прилагательного есть устойчивая связка с каким-либо существительным. Например, «черный как смоль». Так вот, очевидные существительные подбирать нельзя. Нужно порыться в памяти и найти второй, третий, а то и десятый смысл прилагательного – и приставить существительное вот к этому, неочевидному смыслу.
Черный, как список.
Душевная, как болезнь.
Горький, как Максим (про Горького – это Оксана придумала, а я везде повторяю).
Главная ошибка – становиться посредником между читателем и текстом. → Сокращайте дистанцию.
Одна из самых распространенных ошибок – вставать стеной между читателем и событиями, о которых вы рассказываете. Представьте, что вы – фанат футбола. И вам вдруг предлагают: «Что вы выбираете – посмотреть футбольный матч или послушать, как ваш сосед расскажет про футбольный матч?» Да, в некоторых случаях (когда времени мало, а футбольный матч – на «первенство водокачки») послушать соседа будет даже полезнее. Но, если речь идет о настоящем зрелищном событии, вы захотите увидеть его самостоятельно.
Когда мы пишем художественный текст, одна из главных наших задач – сделать так, чтобы читатель как будто бы «увидел» происходящее. Личность рассказчика нам нужно увести в тень и вывести на сцену героев и события, которые с ними происходят.
Увы, когда мы пишем «я почувствовал, что…», «он подумал, что…», «она увидела, что…» – мы ставим между читателями и героями его. Рассказчика.
Как его нейтрализовать? С помощью приема «эмоции параллельно с действием».
Например, вам нужно рассказать про… да хоть про питерский Эрмитаж. Специально беру более сложный пример, где развития действия вроде бы нет. Но при этом оно все равно есть. Описывая картины и скульптуры, мы параллельно с этим описываем
