моим геройством, произнёс он.
— Почему? — сдавленно спросила его. — Зачем ты это делаешь?
Этот жуткий человек вёл себя странно. Противоестественно.
Если бы я не помнила, каким он был в прошлом, то сказала, что он проявлял ко мне заботу. Нет… мне лишь кажется. Все иллюзия.
— Ты снилась мне… Хочу понять, кто ты, — спокойно, без капли эмоций ответил он мне.
Снилась… Видимо, его сознание выдавало картинки тех дней, когда он силой и ради собственной выгоды держал меня в хижине.
— Не стоит выяснять, — спохватилась, боясь, что он меня вспомнит.
— Почему? — настойчиво пытался добиться от меня правды.
— Я ненавижу тебя, — вырвалось из меня, вспомнив, какой ужас пережила рядом с этим чудовищем.
— Вот как? — хмыкнул, отводя взгляд в сторону.
— Да. У нас с тобой не было хороших моментов в жизни, — с сарказмом в голосе проговорила я, стараясь не смотреть в лицо, которое напоминало мне о другом человеке.
Что я несу? Нужно убираться от него, а не дергать тигра за усы.
— Я причинил тебе вред? — спросил, снова всматриваясь в меня своим дьявольским взглядом.
— Ты хотел убить меня, — усмехнулась тому, как он деликатно подбирал слова.
Не потеряй он память, вряд ли сейчас со мной церемонился…
На мгновение мужчина замолчал, словно обдумывая мои слова, а я, смотря на него, едва сдерживалась, чтобы не плюнуть ему в лицо.
Внутри всё клокотало от бурлящей злобы. Терпение было на исходе.
— С братьями у тебя это получилось, — проговорила, совсем не думая о последствиях.
Боже. Что я творю? Он ведь меня сейчас по стенке размажет.
— Почему ты думаешь, что виноват я? — спокойно спросил меня, смотря прямо в глаза.
Умный дьявол. Понимал, о чём я, словно читал мои мысли.
— У тебя было больше всего на то оснований, — хлестко била его словами, желая причинить боль.
— А именно? — ровным голосом задал вопрос, словно мы обсуждали погоду, а не смерть его братьев.
— Состояние Фостеров. Ты хотел получить его… — выплюнула ему в лицо правду, которая рвала меня на части.
— Это вряд ли, — качнул головой он, не отрываясь от моего лица.
— Я не лгу. Мне это ни к чему, — разозлилась ещё больше.
— Я не чувствую, — выдохнул мужчина. — Это положение мне в тягость. Раздражает.
Не верилось в то, что слышала. Сатана пытался себя обелить. Знал бы он, что творил. На что был готов пойти… Мерзавец!
— Поэтому ты здесь всё сжёг? — скривилась, напоминая ему о том, что совершил уже после потери памяти.
Ответ я так от него и не услышала. Он сидел, задумчиво смотря в одну точку. А мне это дало возможность перевести дух и заставить себя успокоиться, чтобы не наломать еще больше дров.
— Насколько хорошо ты меня знаешь? — после затянувшейся паузы спросил меня он.
— Настолько, что хочется прикончить, — прошептала, не скрывая своих истинных желаний. — Ты лишил меня самого дорогого.
Он здесь. Это ничтожество дышит… Существует… в то время как любимого больше нет.
— Мне жаль, — качнул головой дьявол, поднимаясь со скрипучего стула. — Но я ничего не помню.
— Зато я прекрасно всё помню. Хотелось бы и мне вот также… всё забыть, — произнесла с неприкрытой завистью.
— Поверь, это неприятно, — скривился, поворачиваясь ко мне спиной.
— Неприятно… Это ничто по сравнению с тем, что чувствую сейчас я, — проговорила, вкладывая в слова всю свою боль.
— Зачем ты здесь? — резко повернулся ко мне, затягивая своим взглядом в бездонную пропасть.
— Фостеры, — ответила ему сухо. — Я искала могилу. Только вчера узнала, что их больше нет.
— Кем ты была для них? — неожиданно спросил меня.
Кем? Разве я могла произнести это вслух? Воспоминания вызывали во мне дрожь, а говорить вслух было невыносимо.
— Всё сложно. Я не хочу с тобой говорить об этом.
Он был последним человеком, с кем хотелось это обсуждать. Никогда…
— Там у могилы…ты рыдала. Несложно догадаться, что связывало вас, — произнёс то, на что не осмелилась я. — Ты любила их?
Любила! Безумно! И сейчас чувствовала тоже самое, смотря в лицо тому, который, несмотря на множественные ожоги и густую черную щетину, оставался копией Ричарда.
— Только одного, — ответила, сглотнув спазм, сковавший горло. — А теперь его нет. По твоей вине… ненавижу тебя. Ублюдок!
Придерживая живот, соскочила с кровати и покинула хижину.
Спустя несколько минут я сидела в машине брата, которой воспользовалась, чтобы добраться до поместья Фостеров.
Сердце, как одержимое, стучало под рёбрами. Не могла унять его, как бы не пыталась.
Я сделала то, что хотела, но покоя так и не обрела.
Меня снова тянуло обратно. Хотелось побыть ещё какое-то время у могилы любимого, но нужно было возвращаться. Брат, должно быть, искал меня. Переживал. Я не могла больше задержаться.
Предварительно позвонив Джастину, сообщив, где нахожусь, завела мотор двигателя и отправилась обратно.
В квартире меня ожидали двое. Смотрели, как на провинившуюся, желая устроить крепкую взбучку.
— Отец, — начала я, подходя к нему. — Я не хотела вас огорчить.
— Ты хоть понимаешь, что мы за тебя волновались? — с переживанием в голосе произнёс он.
— Прости, — обронила, опустив голову.
— Эмма, ты поехала к Фостерам! — крикнул в бешенстве брат, находясь за плечом у отца. — В поместье, где живет человек, которого страшится весь город!
— Джастин, со мной всё хорошо, — виновато выдохнула и прикусила нижнюю губу.
— Он не причинил мне вред.
— Ты встретила его? Эмма! О чём ты только думала?
— Мне нужно было, — ответила отцу. — Не могла иначе.
— Девочка, ты спятила, — вздохнул мистер Свон. — Едва на ногах стоишь. Я позвоню Мэйсону и попрошу, чтобы он увёз тебя немедленно.
— Нет, — вскрикнула, подлетев к отцу. — Пожалуйста, не звоните сегодня. Пару дней…
В эту самую минуту вдруг поняла, что не могу уехать. Что единственное, чего хотела сейчас, это снова вернуться в поместье. Меня тянуло туда, словно магнитом. Невидимой силой толкало прыгнуть за руль автомобиля и с бешеной скоростью гнать к руинам, оставшимся от особняка Фостеров.
Я не понимала, почему это со мной происходило. Для чего это всё… Но желание было слишком велико, чтобы противиться ему.
— Я не уеду. Мне нужно побыть в этом городе. Встретиться с Эмили и Лилибет. Пару дней… дайте мне их, и я сама уеду.
Понимала, что лгать и вплетать в свою ложь подруг, с которыми училась в старшей школе, не хорошо, но не могла иначе.
Тяжело вздохнув, отец сдался, прикрыв красные от усталости глаза.
— Отдыхай, дочка. Но, впредь, не выходи из дома без ведома Джастина.
— Обещаю, — выдавила из себя улыбку. — Брат будет обо всем знать, — заверила его.
Отец ушёл, и мы с братом
