и коллеге «Мусорщике» и об успешной деятельности его антикоррупционного отряда «Неадекватные мстители», капитан Щеглов пригласил опального милиционера в «Чебуречную» и предложил ему наступать на преступное «царство» Екатеринбурга единым фронтом, объединив официальные регулярные правоохранительные подразделения МВД и партизанские отряды «Неадекватных мстителей» в одно войско.
«Мусорщик» поддержал идею капитана Щеглова: с двух сторон сомкнуть кольцо окружения «тёмных сил» и совместно затянуть петлю на шее головы преступного мира. Радостно потирая ладошки, он заказал всем по пиву и по сочному горячему чебуреку, чтобы отпраздновать этот мудрый сговор.
Днём масштабного наступления, а точнее, НОЧЬЮ масштабного наступления, была выбрана новогодняя ночь с 31 декабря на 1 января. Главным критерием выбора именно этой даты было то, что расслабленная и пьяная «организованная преступность» не сможет в новогоднюю ночь быстро организоваться и оказать хоть какое-нибудь сопротивление.
Чтобы не вызывать к себе подозрения в праздничный день и отличать штатных бойцов от внештатных ополченцев, было решено нарядить оперативных сотрудников «Дедами-Морозами», а «Неадекватных мстителей» в костюмы «Снегурочек». А саму операцию назвать «КАРНАВАЛЬНАЯ НОЧЬ».
Вооружённый пачкой подписанных прокурором незаполненных ордеров, капитан Щеглов со своими «Дедами-Морозами» должен был отрезать «Антигриппину» возможные пути отступления: арестовать его счета в банках; захватить подшефные предприятия (включая конфетную фабрику брата «ГематоГены»); перекрыть железнодорожное сообщение; аэропорт; и блокировать все выезды из города, подключив к этому процессу «Дедов-Морозов» с полосатыми «посохами» из ГАИ. А задачей «Неадекватных Снегурочек» было взятие в праздничный «хоровод» самого «Антигриппина», который вёл себя очень плохого не только весь прошедший год, а как минимум, последние двадцать лет. И, заткнув ему рот морковкой от Снеговика, чтобы не слышать его сказки о невиновности, отправить его на такой же срок в прохладные и отдалённые места валить «сказочный» лес.
Когда всё было готово, самая праздничная, костюмированная, весёлая и массовая в истории операция по выведению преступных элементов на «чистую воду», началась.
Проводы Старого года — водкой… Встреча Нового года — шампанским… Фильм «Ирония судьбы»… Праздничное выступление Президента… Бой курантов… Крики «ура»… Телепередача «Голубой огонёк»… Снова водка… Оливье… Маскарад… Хоровод… Снегурочки… Деды-Морозы… «Подарки»… Допросы… «Обезьянник»… — это всё, чем запомнилась «Антигриппину» та волшебная новогодняя ночь, закружившаяся в его голове праздничной метелью в «ШТАБ-КВАРТИРЕ «ЧЁРНАЯ БЛОШКА», а утихшая лишь в кабинете, украшенным портретом Дзержинского.
— Где я? — спросил «Антигриппин» и, с трудом приоткрыв опухшие с похмелья веки, осмотрелся по сторонам.
Строгая обстановка и зловещая тишина кабинета не предвещала ничего хорошего и только сидящие перед ним за столом Дед-Мороз со Снегурочкой, напоминали «Антигриппину» о наступившем празднике.
— Ну, что, «ВИЙ»? Очнулся? — спросил «Дед-Мороз» и закурил папиросу.
— Чтобы очнуться, ему нужно принять холодную ва-а-анну и выпить чашечку ко-о-офе, — ехидным басом предположила «Снегурочка» и, сняв с себя кокошник с париком, с ненавистью посмотрела на «Антигриппина».
— «МУСОРЩИК»? — прохрипел «Антигриппин» и пальцами оттянул в стороны веки, чтобы убедиться в этом.
— Да я это, я! Не корячься! А то вырвешь себе случайно свои бесстыжие глаза и лишишь меня удовольствия увидеть в них страх.
— Дедушка Мороз! Клянусь, я вёл себя хорошо! Поэтому, умоляю тебя! Выполни моё единственное желание — спаси меня от этого «рождественского оленя»! — упав на колени перед столом, завопил «Антигриппин» с надеждой всматриваясь мутным взглядом в добрые глаза «Деда-Мороза». — А я, если хочешь, письмо тебе с этой просьбой прямо сейчас напишу.
— Да я тоже ненастоящий, — с сожалением признался капитан Щеглов и, чтобы развеять все сомнения арестованного, снял с себя новогодний костюм.
Показавшийся из-под красной шубы синий милицейский мундир капитана, подействовал на «Антигриппина», как красная тряпка на разъярённого быка. Пыхтя от злости и бессилия «Антигриппин» резко прикрыл глаза ладонями и, не вставая с коленей, подобно драматическому актёру, начал свою исповедь:
Всё, мне конец! Не на того я жизнь свою поставил!
Из-за чего моя душа сейчас умчится в ад.
Мне нужно было в Бога верить,
А я всё время верил в Дед-Мороза, как дурак…
И что теперь? А то, что дальше жить мне без чудес нет смысла.
Давайте оборотни, облачайтесь в палачей!
И рушьте меч свой на наивного балбеса.
И отрубайте голову мне, как «Миледи», поскорей…
Закончив свой поэтический реквием, «Антигриппин», демонстративно склонил голову, прямо перед блюстителями закона, на стол и, гордо выкрикнув: «Рубите «мусора» мою башку, хоть и пустую от мозгов, но не покорную закону!», крепко зажмурил глаза.
— Слушай, а ведь он реально верил в Деда-Мороза, — прошептал «Мусорщик» в ухо капитану Щеглову и кивнул в сторону «Антигриппина». — Смотри, он ведь не претворяется. Похоже, у него от суровой правды по-настоящему «кукуха съехала».
— И что ты предлагаешь? Вернуть ему веру в Деда-Мороза? Облачиться обратно в костюмы и, выслушав ещё какой-нибудь трогательный стишок, погладить его по голове, да отпустить на все четыре стороны? — также тихо спросил у «Мусорщика», капитан Щеглов.
— Я не знаю, но делать из него убогого мученика, героически страдающего за светлое будущее тёмной преступности, точно не стоит. Его революционный дух и криминальный авторитет нужно утопить в дерьме. Причём сделать это нужно так, чтобы он при всех обосрался, — негромко размышлял «Мусорщик», потирая при этом сморщенный лоб. Затем, почесав затылок, он на секунду застыл и, хлопнув капитана Щеглова по плечу, сдавленным от радости голосом произнёс: — «Кажется, у меня есть идея!»
Подняв со стола «Антигриппина» и поставив его на ноги, «Мусорщик» легонечко потряс арестованного, пытаясь привести его в чувство.
— Я бы тебе не советовал, моя смелая «Миледи», разбрасываться своей головой. Тем более что ты не «Змей-Горыныч» и у тебя их не три, а всего одна. Я тебе хочу предложить нечто другое и более пафосное, чем отлетевшая в мусорную корзину лысая башка. Помнишь, как ты навещал меня в дурдоме? Я ещё тогда вызвал тебя на дуэль, бросив в тебя боксёрской перчаткой? Так вот… Ты так растрогал нас с коллегой своей верой в чудо, что мы решили поступить благородно и позволить судьбе решить наш с тобой спор. Пусть дуэль определит, кто из нас с тобой говнюк, а кто настоящий герой. А люди, простые жители нашего города, пусть станут свидетелями этого честного правосудия. Ты принимаешь мой вызов? — спросил «Мусорщик» и энергично побоксировал по воображаемой груше.
— Я принимаю твой вызов и согласен на дуэль, — заикаясь, промямлил заплетающимся от алкоголя языком, «Антигриппин», испуганно следя за продолжающим перед его носом «бить воздух», «Мусорщиком».
Целую неделю организаторы дуэли, в качестве которых выступил отдел по борьбе с организованной преступностью и в частности её ответственный «церемониймейстер» капитан Щеглов, активно готовились к предстоящему мероприятию, широко
