роллы и выезжаем с больничной парковки.
Плетемся в плотном потоке машин. Из динамиков звучит спокойная ритмичная музыка. Закрываю глаза и делаю вдох. Привыкаю к новой себе. Я больше не оглядываюсь по сторонам, не вздрагиваю, услышав рядом голос, похожий на Колин. Я начинаю жить. Начинаю жить с Маратом.
— Я рассказала папе о нас, — открываю глаза и смотрю на Марата.
На его лице быстро меняются эмоции: от удивления до радости.
— И что он?
— Поддержал.
— Я безумно счастлив, — Марат пользуется тем, что на светофоре зажигается красный свет, притягивает меня к себе и целует.
— Кажется, нам сигналят, — отрываюсь о него и смотрю в заднее стекло на стоящий позади нас грузовик.
— И пусть весь мир подождет, — выдыхает Марат.
По пути на квартиру к Марату мы заезжаем в супермаркет, чтобы купит все необходимое для сегодняшнего вечера: постельное белье, полотенца, бокалы, вино, фрукты и кое-что еще по мелочам. Мы даже умудряемся поспорить о цвете постельного белья. Я настаиваю на том, что его должен выбирать Марат — ведь это его квартира. Но у него абсолютно противоположное мнение. В итоге я уступаю.
Ждем курьера. Марат открывает вино, чтобы оно немного «подышало». Я хозяйничаю в спальне.
— У нас нет стола, — кричит из кухни Марат.
— Представь, что мы древние люди, у которых тоже не было стола, — отвечаю я. — Устроимся на полу.
— Ну уж нет, — Марат заходит в спальню и идет прямиком на балкон. — У них и вина так-то тоже не было. А у меня на балконе кое-что найдется.
Буквально через минуту он возвращается. В руках у него небольшой раскладной стол:
— На рыбалку собирался, — объясняет он и ставит столик рядом с кроватью. — Стульев тоже нет, — разводит руками и осматривает комнату. — Вроде норм, но все равно чего-то не хватает.
— Чего? — удивляюсь я.
Марат не успевает ответить — мне на телефон приходит сообщение от Севы. Не спешу его открывать — не хочу ни о чем думать сейчас. Но вслед за первым прилетает еще три.
— Странно, — говорю Марату, — Сева меня закидал сообщениями. На него это так не похоже.
— А что пишет?
— Не знаю, — пожимаю плечами.
— Может что-то важное? Почитай, — кивает на телефон. — А я на пять минут отлучусь пока. Курьер все равно еще через пятнадцать минут только придет.
— Хорошо.
Марат уходит, а я присаживаюсь на кровать и открываю мессенджер. «Ну вот и все», — говорю себе, когда читаю статью, ссылку на которую мне прислал Сева. В ней говорится о том, что в отношении человека, которого Коля считал своим покровителем и на которого возлагал надежды, заведено уголовное дело о взятках в особо крупном размере. Он помещен под домашний арест. В настоящий момент проводятся следственные действия в отношении его окружения.
Понимаю, что на карьере Коли поставлена точка. А может и не только на карьере, но и на свободе. Не испытываю ни радости, ни сочувствия — мне все равно. Убираю телефон в сторону и тут же забываю обо всем, когда вижу вернувшегося Марата. В руках у него огромный букет кремовых роз.
— Мне кажется, что сегодняшнему свиданию не хватает цветов, — подходит он ко мне.
— Спасибо, они прекрасны, — зарываюсь носом в цветы. Лишь бы не расплакаться.
В коридоре раздается звонок домофона, Марат идет встречать курьера. А я еще какое-то время стою в обнимку с букетом. Потом беру свой телефон и выключаю его. Из больницы ночью точно звонить не будут, а больше меня никто не волнует сегодня.
Глава 31
Сервирую стол, ставлю букет рядом с комодом с прозрачную круглую вазу, которую Марат предусмотрительно купил вместе с цветами. Сердце моё танцует какой-то зажигательный танец.
Мы неспешно едим, пьем вино и разговариваем, сидя на кровати. Фоном звучит мелодичный джаз. Понимаю, что немного захмелела, но после всех событий последних дней это и не удивительно. Моя нервная система так расслабляется.
Марат снова наливает вино и протягивает мне бокал. Вижу, что он хочет что-то сказать, но не решается. Делаю глоток, Марат следует моему примеру.
— Вик, — наконец, заговаривает он, — я безумно счастлив, что ты сегодня здесь, со мной. Еще несколько месяцев назад я жил размеренно и рационально. Ходил на работу, занимался спортом, ездил на рыбалку, брал на выходные пацанов. У меня все было распланировано на год вперед. И меня все устраивало. Казалось, что это и есть идеальная жизнь — жизнь свободного и почти беззаботного мужика. Но, встретив тебя, я понял, что моя идеальная жизнь рядом с тобой, — голос Марата дрожит. — И ты — моя идеальная женщина, с которой я хочу быть. И мне плевать на Колю, я тебя ему больше не отдам. И вообще никому не отдам. Потому что я…люблю тебя, — Марат замолкает и внимательно смотрит на меня.
— Я и сама к нему не вернусь, — говорю сквозь слезы. — Потому, что я тоже тебя люблю. Больше жизни, — добавляю шепотом, так меня душат эти слезы счастья.
Марат убирает наши бокалы, придвигается ко мне и крепко обнимает. Прижимаюсь к нему — готова вечно находиться в его объятиях.
Ощущаю его горячее дыхание в районе макушки, которое медленно спускается к шее, потом так же медленно поднимается к губам, сменяясь поцелуем. Хмелею уже не от вина, а от поцелуя.
Чуть отстраняюсь, чтобы заглянуть Марату в глаза. Он смотрит нежно и страстно одновременно.
— Вик, боюсь, что сегодня я уже не смогу отказаться от тебя, — говорит чуть осипшим голосом. — Поэтому, у тебя есть ровно минута на то, чтобы передумать и уйти.
— Так много? — глажу Марата по щеке.
— Много? — переспрашивает он, явно не понимая, что я шучу и не намерена никуда уходить.
— Конечно много, — говорю я, расстегивая верхнюю пуговицу на его рубашке. — Мне и секунды достаточно, чтобы понять, что я никуда не хочу уходить. Только сначала мне нужно в душ, — я поднимаюсь с кровати и делаю шаг в сторону коридора.
— Я провожу, — слышу за спиной низкий бархатный голос. Марат останавливает меня и притягивает к себе, положив руки на талию. — Я покажу тебе лично, как пользоваться моим душем, — шепчет на ухо.
Звучит немного двусмысленно. Но в том состоянии, в котором я нахожусь сейчас, любая безобидная фраза будет для меня звучать двусмысленно. Тем более, что Марат снова покрывает мою шею поцелуями, а его руки осторожно сжимают мою грудь. «Оказывается, шея — моя эрогенная зона», — проносится в голове.
Возбуждение нарастает, в ногах появляется слабость, а низ живота начинает приятно потягивать.
— Ты потрешь мне спинку? —
