могу перестать думать о том, каково было бы прикоснуться к ней. Отсутствие физического удовольствия от прикосновений в течение стольких лет, за исключением нескольких случаев, дает о себе знать, и все мое тело пульсирует от потребности, которую невозможно игнорировать.
Я бездумно прижимаю руку к передней части своих джоггеров, проталкивая член вниз, пытаясь облегчить боль. Но даже сквозь слои ткани давление моей руки вызывает во мне жаркие ощущения, а крошечное трение почти заставляет меня стонать. Я слишком возбужден, слишком чувствителен, и мне отчаянно нужно кончить.
Только об этом я и могу думать, пока заканчиваю уборку и вслепую направляюсь к лестнице в свою комнату. Я закрываю за собой дверь и направляюсь прямо к кровати, одной рукой уже стягивая джоггеры вокруг бедер, а другой освобождая свой ноющий член.
Мне не нужно ничего доставать, чтобы подрочить. Мне это не нужно. С моего члена капает сперма, ствол уже блестит от нее, а кончик покраснел и набух. Я резко вдыхаю, обхватывая рукой свой твердый член, чувствуя, как вены пульсируют на моих пальцах, и от одного ощущения кожи на коже у меня чуть не закатываются глаза.
Это не займет много времени. Я начинаю поглаживать, скользя кулаком вниз к основанию члена, стискивая зубы, чтобы не застонать, когда рука касается моих тугих яиц, и мои бедра вздымаются, когда я начинаю трахать свой кулак. Мне нужно кончить… боже, мне нужно кончить, черт возьми, и я стараюсь не думать о Белле, пока несусь к неизбежному концу, но я не могу остановить себя. Мой член мокрый от моего собственного возбуждения, он скользкий, когда я качаю кулаком вверх и вниз по длине, потирая ладонью головку и издавая при этом низкий, беспомощный стон.
Я не могу остановить себя, представляя ее, эти полные губы вокруг моего члена, сосущие, и что влага, пропитывающая мой член, исходит из ее рта, ее киски, что тугая смертельная хватка моей руки — это она, а не я, погружающая меня в возбуждение, пока она скачет на мне. Я легко представляю ее обнаженной, каким идеальным было бы ее тело, гладкая кожа и упругие изгибы, ее бедра, обхватывающие мои бедра, ее груди, подпрыгивающие, соски, напряженные и умоляющие о моих руках, о моем рте, когда она откинула голову назад и закричала, сильно кончая на моем члене…
— Блядь! — Я ругаюсь вслух сквозь стиснутые зубы, когда мои яйца напрягаются, а член пульсирует, эйфорическое ощущение освобождения вспыхивает у основания позвоночника и пульсирует по всей длине моего члена, когда я начинаю кончать. Я обхватываю головку ладонью другой руки, поглаживая ее быстрее и сильнее, трахая руку в оргазме, потирая большим пальцем набухший кончик, и горячая сперма заполняет мою руку, а все мое тело содрогается от изысканного удовольствия. Мне так чертовски хорошо, что я не хочу, чтобы это прекращалось, это первый оргазм за последние месяцы, и я громко задыхаюсь, поглаживая себя, отчаянно пытаясь удержать это ощущение как можно дольше.
Я хочу ее так сильно, что мне больно. Я сажусь, джоггеры все еще обтягивают мои бедра, и иду в ванную, чтобы привести себя в порядок, вымыть руки, прежде чем раздеться и залезть в душ. Я все еще тяжело дышу, во мне все еще пульсируют отголоски сильного оргазма, а мой член все еще наполовину твердый. Все еще набухший и чувствительный, посылающий всплески удовольствия каждый раз, когда он касается моего бедра. Когда я захожу в душ и на меня льется теплая вода, я чувствую, как он снова начинает твердеть.
Черт. Я закрываю глаза, пытаясь прогнать мысли о Белле, но теперь, когда я их впустил, это кажется почти невозможным. Кажется, что оргазм едва снял напряжение, даже не ослабил ни малейшей боли, которая все еще пульсирует во мне, и я снова начинаю гладить, не задумываясь, отчаянно желая облегчения. Чтобы перестать чувствовать эту колотящуюся потребность, которая сведет меня с ума, если я позволю ей. Это испортит все, что я задумал.
Я пытаюсь думать о чем-нибудь другом. Об актрисе, которая кажется мне особенно привлекательной, о рекламе нижнего белья, которую я видел сегодня утром по дороге на работу, о безликой женщине, которую трахает безликий мужчина в порно, которое я смотрел несколько месяцев назад. Все это оттесняется фантазиями о Белле, стоящей на коленях в душе, повернутой лицом к стене и прижавшей руки к кафелю, ее полная задница выгнута дугой навстречу мне, когда я скольжу членом по ее мягким складкам, проталкиваюсь в нее, трахаю ее, пока она не кончит на мой член, а затем вставляю свой твердый член в ее тугую попку…
Боже, о чем я, блядь, думаю? Я перешел от нуля к сотне, от почти поцелуя до воображения, как трахаю ее в задницу в душе, но словно четыре года сдерживания моего либидо железным кулаком обрушиваются на меня, как лавина, одна маленькая трещинка в сберегательном канале позволяет приливу потребности вырваться на свободу. Я громко стону, шум душа перекрывает все звуки, мои бедра напрягаются, когда я представляю, как трахаю ее, моя другая рука сжата в кулак, представляя ощущение ее мягкой кожи под моей ладонью, захватывая ее бедро, когда я делаю толчок, как горячо и туго она будет ощущаться, как чертовски идеально.
Я не помню, когда в последний раз кончал дважды за ночь. Но слишком скоро я чувствую, как напрягаются мои яйца, как жар скользит по позвоночнику, как напрягается мой член, и я стону, сжимая кулак, когда горячая сперма выплескивается на кафель. Я не могу вспомнить, когда в последний раз кончал так сильно: струя за струей вырывается из моего члена, а я продолжаю поглаживать его, и волна за волной наслаждение накатывает на меня, заставляя почти кружиться голову от его силы, когда я представляю, что вместо этого наполняю им Беллу. Ввожу свой член в нее так глубоко, что ни одна капля не вытекает.
Я вздрагиваю, когда последняя капля вытекает из моего члена, и наконец отпускаю его, прислоняясь к стене душевой кабины закрывая глаза. Даже сейчас, после двух оргазмов, я чувствую, что до новой эрекции уже не далеко, и гул возбуждения все еще не утихает в моих венах. Я чувствую жажду, и я знаю, что это потому, что этого недостаточно.
Дрочить недостаточно. Это не то, чего я хочу.
Но я ничего не могу с этим поделать. Я пытаюсь придумать решение, пока стою здесь, а душ бьет мне в спину, но ничего не могу придумать. Есть
