поднимались по проторенному вчера пути. С утра всё давалось намного легче, да и ступеньки просматривались лучше, поэтому наверх мы добрались довольно быстро.
Но, чем выше мы поднимались, тем сильнее чувствовали тошнотворный запах. Я предполагал это и потому взял с собой все верёвки, которые нашёл, и пару кусков старой материи. Смоченные дезинфицирующим отваром, они хоть как-то смогут защитить наше дыхание. Остановившись, мы надели эти повязки, и двинулись дальше.
Я чувствовал себя в качестве могильщика или солдата похоронной команды, и ведь я тому виной. Если не найдём входа в храм, то я обязательно скину гору тухлого мяса вниз и суну его во все выходы нор карликов. Пусть, сволочи, задыхаются от вони и болезней, уж это я могу им пообещать.
Мы довольно бодро шли в гору, держась за скальные выступы, и чем выше поднимались, тем сильнее дул ветер, разгоняя зловонные миазмы. И вот, наконец, мы у цели. Древний монстр так и лежал огромной тушей, покрывая всю вершину скалы. Ну, что же, тогда приступим к разделке туши и поиску трофеев.
В битве самое приятное — это сбор трофеев, что никогда и нигде не считалось зазорным. Воин только что избежал смерти после боя и готов себя вознаградить за это. «Что с бою взято — то свято», — говорили казаки, и ни один военачальник, даже во времена СССР, не запрещал этого.
Первым делом я направился к кладке, где лежало второе яйцо, оно оказалось на месте. Погрузив его в специально приготовленный мешок, я отдал поклажу Мангру и велел оставить возле тропы, а сам стал рассматривать тело птеродактиля, выискивая, что можно взять в качестве трофеев. Подошёл Мангр и вдвоём мы отчекрыжили несколько здоровенных когтей с крыльев и лап.
Челюсть клюва, если так можно выразиться, вырубить мы не смогли, слишком уж он оказался большой. Следующим трофеем стали кожаные перепонки крыльев, их я стал их срезать и укладывать. Пересыпать солью, добавить чуть спирта и можно будет сделать отличный плащ. Шучу! Много чего можно сделать с этого материала, нужно только время и примитивные технологии, ну и место. Солнце ещё не успело подняться в зенит, когда мы закончили разбираться с трофеями и взяли всё, что могли утащить, набив добром свои заплечные мешки.
Я уже никуда и не торопился. Еда, вода есть, время тоже, это у Рама его почти нет. Тем более, чем дольше мы здесь задержимся, тем больше станет уверенности у Рама, что мы сгинули на дороге проклятых. Такие дела, везде надо искать плюсы.
Но теперь стоило заняться тем, ради чего я сюда и поднимался. Я уже дважды придирчиво осматривал площадку, но так и не нашёл потайного хода, но что-то подсказывало мне, что здесь есть вход или устройство, с помощью которого можно открыть дверь в храм. Вот только как его обнаружить?
В который раз, обойдя всю площадку, я с горечью констатировал, что если рычаг и есть, то он вполне может находиться под телом птеродактиля. Я обошёл несколько раз его и тело и задумался. Можно подождать, пока от монстра останутся только кости, но это долго, придётся лезть под него, или как-то пробиваться через его тело. Времени мало, и нужно предпринимать попытки именно сейчас, пока монстр совсем не стал разлагаться и извергать реки трупного яда.
Ну, делать нечего, и я полез искать. Провозившись около часа, я так ничего не обнаружил, устав, вылез из-под тела и уткнулся взглядом в Мангра, что, закончив с делами, сидел возле вещей и просто смотрел вниз, не считая нужным помогать мне в поисках. Вот же, хороший человек!
Я уж было хотел на него прикрикнуть, но тут мой взгляд внезапно зацепился за какую-то неправильность в рельефе горы, и я принялся в неё внимательно всматриваться, на время позабыв о Мангре.
На первый взгляд, эта особенность показалась просто выступом скалы, но при ближайшем рассмотрении я понял, что это не так. Подойдя ближе, я очистил её поверхность и увидел правильный круг, по периметру которого рассмотрел нанесенные некие знаки, а в центре возвышался небольшой шпиль в виде треугольного острия, направленного прямо в зенит.
Интересно, зачем он здесь нужен? Круг казался сделанным явно человеческими руками, и знаки знакомые нанесены, в которых угадывалась финикийская клинопись. Получается, что это они сваяли данную фигуру, не птеродактиль же тут когтём выцарапывал узоры, правильно⁈
Меня охватил исследовательский азарт, и я почувствовал себя настоящим Шерлоком Холмсом древнего мира. Вот непонятно, зачем нужен такой стержень? Я взглянул на солнце, потом снова на стержень и заметил крохотную тень, что он отбрасывал на круг. Тонкая, дрожащая от тёплого воздуха, полоска медленно двигалась по периметру круга.Это я так думаю, что двигалась, на самом деле сразу это понять трудно, но всё уже давно придумано, так что никакой загадки здесь нет. Тень от шпиля движется по кругу, как идёт солнце по небосводу и, соответственно, в определённый момент попадает на нужный символ. А какой символ здесь нужный?
Я быстро пробежался взглядом по солнечному циферблату и остановился на символе в виде стилистического изображения молнии и запятой. Молния когда-то имела красный цвет, но со временем потеряла его, сменив на бурый. Я сдул пыль с изображения и увидел, что это единственный знак, выделенный краской.
Скорее всего, когда тень падала именно на этот знак, что-то происходило с дверью, возможно, она открывалась. Кроме того, имело значение и время года. По всем прикидкам, тень должна коснуться нужного знака около шести утра. А вот что дальше происходит?
Подумав, я очистил полностью диск и особенно этот знак и, опустив голову, посмотрел со скалы вниз. Далеко внизу, у подножия я увидел точно такой же диск, только выложенный из камней с плоскими вершинами. Они были разных размеров и располагались на разных уровнях, из-за чего снизу заметить их оказывалось практически невозможно, особенно, если не знать, что и где искать. А вот сверху всё как раз прекрасно видно. Осталось только запомнить и узнать это место внизу.
Всё выяснив для себя, я крикнул Мангру: «Забирай вещи и спускаемся!»
Тот с готовностью вскочил и принялся навьючивать на себя трофеи. Подойдя, это стал делать и я. Нагрузившись барахлом, мы отправились обратно, но предварительно я немного отчитал Мангра. Зачем? А для профилактики пофигизма, а то знаю я их поведение, и яйцо я, всё же, себе забрал, потому как без яйца никуда. А этот товарищ может и разбить.
Спуск оказался посложнее восхождения, ведь поднимались мы налегке
