что по сценарию в джунглях действительно жили белые медведи. Но они там не размножались, как многим экоактивистам, возможно, очень хотелось бы. Отнюдь. Они просто сбежали из клеток, где над ними проводили эксперименты сначала сотрудники «Дхармы», а затем и «другие».
А потому мы снимали с чистой совестью и не менее чистыми помыслами точно так, как было уже снято ранее в другой реальности.
Денис Соеров расстрелял холостыми патронами «медведя». Чучело упало, и мы частично облили его водой и кровью. Затем ассистенты подключились, трясли чучело за ноги, а мы отсняли злобную, открытую пасть «умирающего» хищника. Чтобы на экране всё это не выглядело фальшивкой, при монтаже я собирался использовать секундные кадры, снятые с разных ракурсов. При этом медведя толком никто ни фига не увидит. Так было в оригинале, поэтому я точно знал, что зритель абсолютно ничего не поймёт.
Снято!
Вытащили пленки и перешли на площадку №1, где отсняли, как доктор Шепардов с Хьюго оказывают помощь. Затем ещё несколько сцен в той же локации и переместились в джунгли, чтобы отснять там Катю и Дениса.
Далее по сценарию должен будет идти «флешбэк» от лица Кати-разбойницы, которую арестовал детектив и везёт её в наручниках.
Эти кадры уже были сняты в Москве, их копия хранилась в киностудии на «Ласточке», так что с этой частью серии мы закончили.
Глянул на часы, которые показывали 15:10 и приказал быстрее перебираться на площадку № 7 на открытой возвышенности посреди джунглей.
Там нас уже ждали, и мы отсняли сцену, в которой компания потерпевших ловит сигнал француженки.
Таким образом, в 15:37 мы закончили съёмки второй серии.
В 15:55 вернулись на пляж, где я увидел Рюмина. В руках он нёс рацию. С ним был Кравцов, который, как оказалось, был ещё и Михаил Алексеевич.
Кравцов, увидев меня, показал мне на одну из раций и сказал, что это лично мне.
Я сердечно поблагодарил за предложение, но отверг данную инициативу, объяснив это занятостью. А затем попросил всему обучить начинающего радиста Севу, ибо на рации будет дежурить он и только он.
— Некогда мне во всём этом разбираться, — сказал я.
Оставил озадаченную троицу — Севу, Кравцова и Рюмина и пошёл к сидящему под зонтиком и смотрящему на море товарищу Минаеву.
— А Вы разве не должны были копии отвезти на корабли и в посольство вместе с товарищем Лебедевым? — удивился я, встав рядом.
— Он один уехал. Меня оставил тут за главного, — пояснил тот.
— Ясно. Сейчас принесут плёнки второй серии.
— Как это? Ты ж недавно только первую закончил?!
— Вот теперь и вторую тоже, — улыбнулся я, глядя на удивлённого госконцертовца и, помня, что он сейчас тут главный, высказал предложение. — Товарищ Минаев, ввиду того, что сегодня первый день съёмок, я бы хотел на сегодня съёмки закончить и отпустить своих сотрудников по местам проживания и на отдых.
— Зачем? — удивился тот и, покачав головой, добавил: — Это плохая идея. И я тебе могу сказать, почему.
— Боитесь, что Лебедев не одобрит? — предположил я.
— Вовсе нет. Тут дело совсем в другом. Объяснить?
— Будьте так любезны.
— Хорошо, — вздохнул тот и, отхлебнув из прозрачного стаканчика сок оранжевого цвета, произнёс: — Саша, люди работают с 9:00 до 18:00. С часовым перерывом на обед. Уменьшение трудового графика плохо скажется на моральном состоянии тружеников. Люди расслабятся и будут считать, что уйти раньше, не доработав положенных часов — это норма. Но в нашей социалистической системе это недопустимо. Сегодня уйдут пораньше одни, завтра другие, а послезавтра вообще на работу никто не выйдет.
Я согласился с логикой собеседника, но напомнил, что нам предстоят ещё внеурочные ночные съёмки.
— Эти вопросы, Саша, мы уже не раз обсуждали. За эти съёмки актёры будут получать двойную оплату. Поверь, они сами рады этим внеурочным съёмкам, ведь увеличенная заработная плата им так же идёт в валюте. А ты хочешь им их зарплату уменьшить.
— Это почему?
— А потому что ты сам собираешься сократить их сегодняшний рабочий день. И если это произойдёт, то будь уверен — эти полтора часа бухгалтерия им из зарплаты вычтет, — хитро прищурившись пояснил Минаев, а потом, ехидно улыбнувшись, добавил: — Вряд ли наши актёры скажут тебе за это спасибо.
— Вас понял, — вздохнул я, жалея, что потерял три драгоценных минуты на пустой разговор.
Махнул мидовцу рукой и помчался к оператору.
И уже через пять минут я, выкрикнув главное режиссёрское заклинание: «Мотор!», начал съемки третьей серии мегаблокбастера.
Часы показывали, что сейчас 16:12.
До 18:00 мы успели снять все сцены в джунглях и половину сцен на пляже. В том числе ту, в которой Соеров не добивает раненого детектива.
Когда рабочий день закончился, я обратился к труппе.
— Товарищи. Первый рабочий день ещё не завершён. Мы отлично поработали и три серии нашего сериала практически отсняты. В десять часов вечера нам предстоят ночные съёмки. Сейчас же у всех вас есть час на отдых, а в 19:00 всем добро пожаловать на ужин. Он пройдёт на том же месте, где и проходил обед. Только уже под навесом, который, как мне доложили, наши замечательные строители таки сумели построить. За что им большое спасибо! Впрочем, как и всем Вам! И всем нам! Спасибо! Отдыхайте!
Народ радостно похлопал и разошёлся кто куда — то есть почти все пошли осматривать домики.
Я же отозвал трёх нужных мне актеров, и мы с оператором за полчаса сняли ещё несколько сцен, тем самым полностью закончив дневные сцены для трёх серий.
Перед ужином вернулся Лебедев. Я ему показал на 12 лежащих катушек и пояснил, что это — отснятый материал.
Сказать, что он был удивлён, это ничего не сказать. Он реально офигел от такой производительности труда. Взял в руки одну металлическую коробку, внутри которой лежала киноплёнка, тихонько потряс её прислушиваясь, и, выпучив на меня глаза, сказал:
— Ты утверждаешь, что за сегодня ты снял три серии целиком?
— Нет. «Флешбэки» сняли намного раньше. А вечерние сцены снимем чуть позже.
— Васин, ну ты даёшь, — проскрежетал он и риторически произнёс: — Так чего мне, опять что ль в Гавану сейчас ехать?
Я пожал плечами и, видя его растерянность, решил помочь, предложив поехать с утра.
— Не имею права. Есть инструкция. И в ней сказано, что, как только ты полностью
