«Той ночью он сказал нечто подобное», – промелькнуло у Шарлотты. Положив ладонь ему на грудь, она спросила:
– Вы всем это говорите?
– Говорил только раз. Одной очень красивой женщине, с которой я встретился на вечеринке. Она была в маске, но это не помешало нам понять друг друга.
Шарлотта посмотрела ему прямо в глаза и вздохнула с облегчением. Она увидела в глазах Натаниела именно то, что ей хотелось увидеть. Неожиданно она словно опять оказалась в темном углу салона, рядом с Натаниелом. Тогда между ними сразу установилась глубокая и полная близость, так что остальной мир перестал существовать. В его глазах не читалось никакого осуждения. Никаких вопросов. Только понимание и сочувствие, только жаркий огонь желания, горевший лишь для нее. Она являлась для него таинственной незнакомкой, но все равно они прекрасно понимали друг друга, и только это имело значение.
Тут Натаниел снова ее поцеловал, и она тотчас же почувствовала: поцелуй был не такой, как в ту ночь. Но все же многое повторялось; они также остро ощущали друг друга, и их так же друг к другу влекло. Правда, теперь они лежали в постели. Натаниел Найтридж находился в постели с Шарлоттой Марденфорд.
Отвечая на поцелуй Натаниела, Шарлотта вдруг подумала: «Ах, как приятно, что Натаниел знает: он обнимает именно меня!»
Поцелуй их становился все более страстным, и Шарлотта все больше возбуждалась. По телу ее пробегали теплые волны блаженства, и она старалась покрепче прижаться к Натаниелу.
Когда же поцелуй их прервался, Натаниел принялся покрывать поцелуями ее шею и плечи. А руки его тем временем ласкали ее груди и поглаживали бедра.
И при каждом прикосновении Натаниела Шарлотта испытывала головокружение, и ей казалось, что страсть вот-вот доведет ее до безумия. Почувствовав, как его твердая плоть прижалась к ее бедру, она раздвинула ноги и тихонько застонала. Она страстно желала, чтобы он наконец-то соединился с ней, но Натаниел вдруг приподнялся и посмотрел на нее сверху вниз:
– Мы не будем торопиться. Никто ведь не видит нас, Шарлотта.
Не дожидаясь ответа, он склонился над ней и коснулся языком ее правого соска, Шарлотта закрыла глаза и снова застонала. Ласки Натаниела напоминали восхитительную пытку, и ей хотелось, чтобы пытка эта никогда не кончалась.
– Да, – услышала она вдруг свой шепот. – Так, именно так… Это прекрасно.
Натаниел вдруг остановился, и Шарлотта, открыв глаза, увидела, что он смотрит на нее с улыбкой. Затем он принялся ласкать другую ее грудь, и из горла Шарлотты вновь вырвался стон. Забыв обо всем на свете, она выгибала спину – словно требовала, чтобы он ласкал ее снова и снова.
В какой-то момент Натаниел вдруг скатился с нее, освободив ее ноги. И Шарлотте тотчас же подумалось, что ее поза – слишком уж скандальная. Она начала сдвигать ноги, но рука Натаниела легла ей на бедро, останавливая ее.
Он коснулся ее самого интимного места, и она окончательно потеряла голову. Теперь ей уже хотелось только одного – побыстрее слиться с ним воедино. «Что же он медлит?! Почему?!» – мысленно выкрикивала она. Тело ее то и дело содрогалось, а из горла вырывались громкие стоны, хотя Шарлотта этого и не осознавала.
Натаниел что-то нашептывал ей на ухо, но она не слышала его слов – словно оглушенная неистовым желанием, переполнявшим ее.
В очередной раз застонав, она крепко прижалась к нему и в следующее мгновение наконец-то почувствовала, что он вошел в нее. Всего лишь несколько секунд потребовалось ей для того, чтобы уловить ритм его движений. Раз за разом они со стонами устремлялись навстречу друг другу, и Шарлотте хотелось, чтобы это продолжалось вечно.
В какой-то момент взгляды их встретились, и Шарлотта почти тотчас же почувствовала, что движения любовника становятся все более энергичными. Она вскрикнула в восторге, ибо ей хотелось того же, хотелось все ярче и ярче раздувать охватившее их пламя страсти. Выкрикивая имя возлюбленного, Шарлотта возносилась все выше, приближаясь к вершинам блаженства. Наконец из горла ее вырвался громкий крик, а по телу прокатилась дрожь. Несколько секунд спустя она крепко прижалась к Натаниелу и, обвивая руками его шею, замерла в изнеможении.
«Господи, какое блаженство!» – мысленно воскликнул Натаниел.
Биение его сердца постепенно замедлялось, и он медленно возвращался к реальности. В какой-то момент он вдруг понял, что по-прежнему лежит на любовнице – возможно, причиняя ей неудобство.
Сделав над собой усилие, он приподнялся на локтях и посмотрел на Шарлотту. Глаза ее были закрыты, на губах играла улыбка, а выражение лица казалось мечтательным – выражение делало ее еще более красивой, еще более желанной.
Натаниел лег на бок, и его движение заставило Шарлотту пошевелиться. Через несколько секунд глаза ее открылись, и взгляды их встретились. Улыбнувшись, он проговорил:
– Вы меня ужасно утомили, леди Марденфорд. Теперь я могу проспать двое суток.
– А я не смогу ходить целую неделю, мистер Найтридж.
Натаниел взглянул на нее с беспокойством:
– Я сделал вам больно?
– Могу сказать только одно: ваше… посещение было весьма продолжительным. – Она лукаво улыбнулась.
– Но вы встретили меня столь гостеприимно, что я забыл о хороших манерах. Позвольте принести вам мои извинения.
Шарлотта засмеялась:
– В извинениях нет необходимости.
Он взял ее руку и поднес к губам.
– Однако необходимость в благодарности есть – Натаниел поправил подушки. – Смею предположить, что мы с вами наконец-то хоть в чем-то достигли полного единодушия.
– И при этом обошлись без слов.
Да, они обошлись без слов. И он узнал то, что хотел узнать. Но как же теперь быть с этим?
Похоже, и она не знала. Накрывшись покрывалом, она искоса взглянула на него.
– Вы смущены, Шарлотта?
– Нет. Конечно, нет. Наверное, я смутилась бы если бы задумалась, но… Нет, я не смущена. А почему вы спрашиваете?
– Мне кажется, вас что-то беспокоит.
– Я просто думаю… – Она взглянула на лампу, потом на дверь.
– Вы хотите, чтобы я ушел?
– Нет, то есть… А вы думали, что… – Она умолкла и покраснела.
Шарлотте Марденфорд явно не хватало слов. Натаниел никогда не думал, что такое возможно. Улыбнувшись, он спросил:
– Вы никогда по-настоящему не спали с мужчиной, не так ли? – Он знал, что такое случалось со многими замужними женщинами. Мужья приходили к ним в спальни, оставляли в женах свое семя и уходили.
Ее робкая улыбка убедила Натаниела в том, что он был прав. Но как он должен к этому относиться? На этот вопрос у него не было ответа.
