– Не знали, что посторонних нельзя пускать в архив роддома? Полноте, – прошипел полковник, – отвечайте! Сколько вам заплатили? Кто были эти люди?
– Мне ничего не заплатили, – снова фальшиво вскинул брови охранник роддома, – просто попросили, а я и подумал – ну кому нужны эти бумажки… им же много лет… про них давно все забыли.
Полковник встал и медленно пошел на мужчину, который в страхе отступил.
– Я получил двадцать тысяч, – быстро сказал охранник, – вы же знаете, какая у меня маленькая зарплата! Я еле свожу концы с концами!
Он скорчил плаксивое лицо, отвернулся и с жалобной гримасой уставился в стену.
– Хорошо, – сказал Рязанцев и снова сел в кресло, – мне нужны их описания.
– Это были мужчина и женщина, – быстро ответил охранник, – женщина в широком пальто с большим капюшоном, мужчина – в бейсболке, надвинутой на глаза. Они очень не хотели, чтобы я их разглядывал.
– И вы, конечно, разглядывать их не стали, – сказал Чабрецов, сидевший в углу и внимательно слушавший разговор. – За двадцать тысяч-то?
– Я взял деньги и не стал вглядываться в их лица, – подтвердил охранник. – Поэтому я ничего не могу сказать об их внешности. Разве что…
– Что? – спросил полковник.
– Я слышал, – замялся охранник, – или мне послышалось… что мужчина назвал женщину «мамой».
Рязанцев с удовлетворением откинулся на спинку кресла. Он ждал этих слов.
– Я все еще ничего не понимаю, – сказала Ева, когда они с Дашей наконец оторвались от Васи. – Кто за тобой охотится и кто такой «доцент»?
Юдин быстро оглядел помещение.
– Понятия не имею, – ответил он после паузы, – но уверен, что нам нужно срочно отсюда выбираться.
Мужчина подошел к ветхой деревянной лестнице, легко поднялся вверх и осмотрел крышку.
– Надо бы заклинить вход, – пробормотал он.
– Вася, – спросила Даша дрожащим голосом, – ты из-за нас сдался, да?
– А что мне оставалось делать? – пожал плечами Юдин. – Я дождался «Скорую», передал им Валентину Петровну и пошел сдаваться своим преследователям. Не мог же я допустить, чтобы вы томились тут в плену без меня!
Вася спустился на пол и отодвинул лестницу в сторону.
– Заклинить люк не удастся, он гладкий и открывается вверх, – пояснил астроном. – Мы можем только лестницу убрать, к сожалению.
Юдин забрался на картошку и протянул руку вверх, коснувшись стекла в окне.
– Нам надо либо ломать решетку, либо искать лопату и прокапывать туннель, – сказал он. – Вам следует отсюда уходить.
– Нам? – переспросила Ева. – А ты?
– А я останусь, – сказал Юдин. – Хочу узнать наконец, кто такой доцент и зачем я им нужен!
Сверху послышались какие-то ритмические звуки.
– Идут, – выдохнула Дарья. – Вася, они за тобой уже идут!
– Быстро, – сказал Василий, – вам надо бежать, я их задержу!
Дарья схватила картофелину и метнула ее в стекло. Раздался мелодичный звон, на пол посыпались осколки. Вася протянул руки и ухватился за прутья решетки.
– Ты что, надеешься ее сломать? – проговорила Ева, прислушиваясь к звукам, доносящимся сверху. – Решетка же стальная.
– Зато рама деревянная, – парировал Юдин, – она только на вид кажется неприступной, а на самом деле все это – одна видимость.
Он повис на решетке всем телом.
– Рама плотно вмурована в цемент, – покачала головой Ершова. – Ее не вырвать!
– Цемент наполовину растрескался, – не согласился Вася, дергая решетку со всей своей богатырской мощью, – если ее подвигать вперед-назад, а потом еще раз вперед-назад…
Раздался скрежет. Решетка сдвинулась на пару миллиметров и снова замерла. Люк открылся, в подвал заглянул человек.
– Я так и думал, что лестницу вы уберете, – весело сказал он, – но ничего, у нас есть другая. Доцент прибыл, так что начнем!
– Степан?! – спросил Юдин, не веря своим глазам.
– Привет, брат, – ответил ему Касьянов, – ты готов отдать мне свои почки?
Вася отпустил решетку, которую так и не смог вырвать, и медленно вышел на середину подвала.
– Ах ты, гнида! – сказал он спокойно.
– Ну зачем же ругаться? – парировал Степан. – Получилась явная несправедливость. Ты родился у мамы здоровым, а я – больным. Куда это годится? Правда, от тебя мамочка отказалась, и ты отправился в детский дом, а я родился от высокопоставленного папочки, и меня она любила.
Вася расхохотался.
– Вот как, – сказал он, отсмеявшись. – Так вам были нужны мои почки? А я так надеялся, что все дело – в моем таланте ученого!
– Увы, – подтвердил Степан, – мозги твои нам ни к чему, а вот почки мы заберем. И резать будет не абы кто, а доцент, врач с ученой степенью! Ты же мой идеальный донор, у нас даже группа крови одинаковая. Хорошо, мамочка меня надоумила, что можно тебя найти и разобрать на органы. Я и офис-то в твоем НИИ вонючем снял, чтобы за тобой наблюдать, и с Захаровой вашей начал шашни крутить именно для этого, и крысиный яд в варенье подсыпал, чтобы отвести от себя подозрения и покинуть институт, сказавшись больным. Я-то думал, что Михалыч тебя привезет в багажнике «копейки» в целости и сохранности, а ты, ай-ай-ай, опять убежал тогда! Но ничего, сегодня мы с мамой доведем дело до конца.
«Давай разговаривай подольше, – подумала Ева. – Чтобы они пока сюда не спускались».
Она подпрыгнула, как это чуть раньше сделал Вася, и повисла на решетке. Рама по-прежнему не поддавалась. К Еве подбежала Даша. Невысокая и полненькая, она прыгнула несколько раз, прежде чем ей удалось уцепиться за прутья.
– Ты хоть знаешь, в какую сторону бежать за помощью? – спросила Даша, извиваясь и дергая решетку вниз.
Рама затрещала, на голову девушкам посыпалась цементная крошка. Ева украдкой оглянулась. Степан их не видел. Он стоял на краю квадратного проема и торжествующе смотрел вниз, на Васю, наслаждаясь триумфом. На его отечном лице сияла какая-то змеиная улыбка.
– Дергай, дергай, – умоляла полненькую Гусеву худенькая Ева, – это единственный шанс спасти Васю!
Внезапно решетка оторвалась. Обе девушки упали на кучу картошки. Через секунду Ева и Даша были уже на ногах.
– Лезь, – сказала Гусева. – Быстрее!
Ершова залезла Даше на плечи. Та с трудом устояла на ногах, балансируя на куче корнеплодов. Потом Ева ухватилась за внешний край окна и подтянулась. Секунду спустя она нырнула в оконный проем и выползла на улицу.
Квартира Касьяновых была наполнена людьми в форме.
– Никого. Пусто, – сказал Рязанцев, обойдя жилище, – мы опоздали!
– Почему вы решили, что это Касьяновы? – спросил Владимира Денис. – Я ни разу не рассматривал их в качестве подозреваемых.
