угла стоит дело. Как говорят американцы: «ничего личного – это просто бизнес». Хотя Савойя всегда стояла между нами. И я счастлива, что Италия сумела её вернуть обратно.
Мне тут же вспомнилось знаменитое «Вы мне ещё за Севастополь ответите!», блестяще исполненное Виктором Сухоруковым в фильме «Брат-2». Потом бах-бах из пистолета. Ничего личного…
Маша продолжала:
– Хотя, соглашусь, влияние жены монарха всегда ощутимо. В большей или меньшей степени явности, но ощутимо. Например, твоя августейшая мать Дагмара Датская никогда открыто в политику не вмешивалась, но её, как датчанки, ненависть к немцам не могла не сказаться на государственной политике твоего венценосного отца в отношении Германии.
Усмехаюсь.
– Ночная кукушка всегда перекукует дневную?
– Да. Вне всякого сомнения. И что бы министры ни говорили твоему отцу, фактор влияния жены сыграл свою роль в выборе державной стратегии. Так что рассуждения и опасения орлеанцев мне понятны. Тогда зачем молодые орлеанки едут в Россию? Едут, зная, что я продолжу насмешливо смотреть на них, тем более что это они приехали к нам просителями, а не мы к ним?! Это же совершенно нелогично и неестественно! Ведь ни о каком развлекательном вояже для них речи не идет и идти не может!
Качаю головой.
– Погоди, ты же прекрасно знаешь, что всякого рода мероприятия, типа всемирных выставок, олимпиад и прочего – это просто огромная ярмарка невест. Туда съезжается знать со всей Европы и не только. Франсуаза явно застоялась в стойле, да простится мне такое сравнение. Ей уже восемнадцать лет, а пара пока даже не просматривается. Не спорю, мои племянницы в девках сидели и дольше, но у них бэкграунд был хуже, ведь мало было желающих получить в род риск гемофилии. В общем, я не вижу особых странностей в их визите в Москву. Как говорится, и себя показать, и людей посмотреть.
Императрица грустно улыбнулась.
– Миша, ты уговариваешь не меня, а сам себя. Тебе прекрасно известно, что принцессам не нужно ездить на олимпиады для того, чтобы подобрать себе жениха. Тот же наш с тобой брак был делом решеным даже в условиях того, что мы ни разу не виделись. Принцесса это, знаешь ли, не какая-то паршивая баронесса из захудалого рода, которой нужно заявить о себе. Ярмарка невест принцессе совершенно ни к чему. Всё решит большая политика. Кроме того, ты знаком с программой пребывания Чикки?
– Не особо.
– А вот и напрасно. Полтора месяца в России и Ромее. Москва, потом Санкт-Петербург, затем Рига, после Псков, вновь Москва и, под занавес, Константинополь. Помимо всякого рода встреч и приёмов намечено возложение цветов к монументу погибшим в Риге, а также посещение собора Благовещения Богородицы в Пскове. Вот что она забыла в Пскове? Да и в Риге? Это тоже «ярмарка невест»? Да она буквально идет по моим следам!
Пока противоречий в выкладках Маши я не заметил. Да, если взглянуть с этой точки зрения, то всё довольно логично. Признаться, я не обратил на новость о том, что приедут Белла-младшая и Чикки ни малейшего внимания. Ну, мало ли, захотели развеяться и, как говорится, осмотреть местные достопримечательности. Пусть едут, жалко, что ли? Подумаешь, мало ли у кого с кем были плохие отношения. Вон, мы с тем же кайзером сколько лет воевали между собой, а ничего, встречаемся, общаемся, решаем общие вопросы. Взяли карту мира, красный карандаш и раскроили мир безо всяких ножниц. Но женщины мыслят иначе, часто не так рационально, как мужчины, и если женщину обидеть…
– Хорошо, допустим. Но объясни мне, любовь моя, отчего у тебя вдруг такая паника? Тем более почему ты говоришь об убийстве?
Маша подняла взгляд и пояснила:
– Оттого, что это логично. Оттого, что к нам едут младшая Изабелла и, главное, Франсуаза.
– Вот час от часу не легче! Солнце, не говори загадками!
Жена печально вздохнула:
– Не понимаешь… Жаль…
Ну, вот, мне в такой момент только и не хватает её замыкания в себя.
– Любимая, умоляю, объясни мне, наконец, всё!
Она прикусила губу, но, пересилив себя, заговорила дальше:
– Я своим появлением на европейской сцене и перспективами брака с тобой спутала им все карты и испортила всю игру, фактически поставив Францию на грань катастрофы. И тогда они решили меня убить, освободив тем самым место возле тебя для Изабеллы. Три года назад не получилось, я уцелела и пережила все покушения. И даже вот родила тебе наследника. Но игра не окончена.
Изгибаю бровь:
– Позволь, о каких покушениях ты говоришь сейчас?
Горькая усмешка:
– А взрыв бомбы в Таранто, при котором я совершеннейшим чудом и Божественным провидением уцелела, – это что? Торт со свечами, по-твоему?!
Поднимаю ладонь.
– Погоди. Мы провели расследование и установили, что за тем покушением и за покушением в Риме, когда в наше авто тот безумец бросил бомбу, стоит, кормящий ныне рыб, Джейкоб Шифф, выставивший вперед Ротшильдов, в качестве громоотвода, помогая им, в свою очередь, провернуть операцию по ограблению Банка Франции на тысячу тонн золота и по сокрытию этих тонн в Южной Америке.
Маша иронично фыркнула:
– Я и без твоих расследований знаю, кто стоит за этим. Вот зачем Шиффу было надо меня взрывать? Сделать тебе больно? Так мы с тобой не были помолвлены и даже ни разу лично не встречались. Да и на такие мелочи Шифф не разменивался, он всегда играл по-крупному. Вспомни взрыв на Красной площади на Кровавую Пасху! – Маша спохватилась и добавила: – Прости, что напомнила.
– Ничего. Продолжай, прошу тебя.
– Так вот, Шиффу взрыв в Таранто был не нужен. На тот момент я была итальянской принцессой, вокруг персоны которой объединились очень серьезные силы в Италии. И моя гибель бросала прямой вызов тем же Старым семьям. Если бы докопались до источника отдачи приказа (а так и получилось), то он бы получил очень серьезные проблемы, уж поверь мне. Зачем это Шиффу? Он бы дождался момента, когда я стану императрицей и тогда бы нанес удар. Одно дело убить итальянскую принцессу, а другое – русскую императрицу. А ты знаешь, каким патологическим русофобом был Джейкоб Шифф. Так что либо это не он и его кто-то подставил, либо Шифф выполнял чью-то просьбу, от которой он не смог отказаться. Замечу, что Шифф вел очень серьезные финансовые дела с Орлеанским домом и, насколько я могу судить, собирался занять освободившуюся после ухода Ротшильдов нишу во Франции.
Что ж, это логично. Вполне в стиле покойного Джейкоба. Многоуровневая многоходовка: помочь Ротшильдам – подставить Ротшильдов – занять место Ротшильдов. Да, все в его духе.
