class="p1">– Я думаю, мы пришли! Это опушка леса.
Теоран кивнул, но ни он, ни Кхал не выглядели особенно довольными.
Рисса практически перешла на бег. Несмотря на мокрые холодные ботинки и одежду, которая липла к коже, ее энергия забурлила с новой силой. Они были здесь. Они сделали это.
На краю леса девушка остановилась. Рисса не могла поверить своим глазам. Гора выглядела именно так, как она себе представляла: одинокая и зловещая вершина, окруженная россыпью валунов.
Интересно, что побудило королеву Уну выбрать именно это место. Дворы далеко, а местность вокруг труднопроходимая. Почему бы не позволить своему сыну покоиться в величественном мавзолее или замке?
Рисса облизала губы и двинулась вперед.
– Мне это не нравится. – Кхал покачал головой. – Это место кажется каким-то неправильным.
– Магия преграждает нам путь, – добавил Теоран. – Я чувствую это. Внутри нет никаких животных.
Рейна предупреждала об этом.
– Я смогу пройти, – заверила девушка. – Подождите меня здесь, я не задержусь надолго.
– Это плохая идея. – Кхал прикрыл глаза.
– Теоран прав, внутри нет даже животных. Ничего, что могло бы мне навредить. Я скоро вернусь.
Она шагнула вперед, прежде чем спутники смогли ее отговорить. Они наконец-то достигли цели. Рисса не собиралась сдаваться.
Подъем на гору был крутым и каменистым, но Рисса заметила, что ей не придется карабкаться вверх: у основания виднелся вырезанный из камня дверной проем. Круглая дверь, исписанная знаками, которые Рисса не могла понять, вела к гладкой каменной лестнице, ведущей высоко вверх.
Внутри гора была полой. Стены сияли яркими драгоценными камнями и прожилками золота. Помещение производило впечатление своей потрясающей красотой. Рисса предположила, что это совсем не похоже на мавзолей. Его обитатель был жив и находился где-то здесь.
Девушка начала медленно подниматься по бесконечной лестнице.
У подножия веяло холодом, но чем выше продвигалась Рисса, тем ниже падала температура.
Она не засекала, сколько времени занял подъем. После того, как ее ноги и руки умоляли повернуть назад, кровь стыла в жилах, а воздуха не хватало, вдалеке наконец-то забрезжил свет.
Рисса оглянулась. Отсюда было невозможно увидеть основание лестницы, но что-то внутри девушки жаждало вернуться назад.
Закусив нижнюю губу, она пошла на свет.
* * *
С давних времен Рисса слышала рассказы о проклятом принце. Она видела десятки картин и статуй этого человека. Но никто не подготовил ее к истинному облику принца.
Говорили, что Тарсен красив, в то время как он был изысканным. Они рассказывали о его светлой ауре, в то время как она сияла ярче полярной звезды. Он был выше богов и чудовищ, выше фейри и людей.
Рисса никогда не испытывала такого сильного влечения к кому-либо. Даже к Райдекару.
Они с Тарсеном приходились друг другу родственниками. Рисса была дочерью его троюродного брата. И все же девушка казалась ничтожным воробьем, а он – сильнейшим из орлов, парящих в небе. Он воплощал все, чем она никогда не была. Прекрасный сон против кошмара.
Неудивительно, что люди унижали его. Они завидовали, хотели быть похожими на него, втереться к нему в доверие. Достаточно лишь взглянуть на Тарсена, чтобы попасть под его чары.
Тарсен станет править Денархельмом, и все будут только рады склониться к его ногам. Они приползут к нему на коленях, умоляя о позволении служить ему.
Рисса не могла отрицать, что эта мысль пугала ее. Это существо способно положить конец свободной воле народа одним только взглядом.
Она осмелилась погладить стекло, закрывающее принца.
Рисса резко отшатнулась. Он выглядел… живым.
Несомненно, девушка надеялась, что так оно и будет, но это было похоже на сон, граничащий с проклятием. Риссе казалось, что он живет, дышит, думает. Она чувствовала, как его пульс бьется подо льдом. Это просто невозможно. Но Рисса оставила все предрассудки у подножия горы.
Тарсен был ожившим мифом. Прекрасным принцем, пораженным проклятием.
Рисса предположила, что ее поступок станет геройским. Отважная принцесса, которая спасет принца, дабы он мог править, а она сможет вернуться в тень, где ей самое место.
Ее история заканчивалась там, где начиналась история Тарсена.
Рисса вернется в уединенный лес и позволит королям мира играть в военные игры.
Она этого хотела. Все возможности оказались под рукой.
Так почему же она колебалась?
Сдайся. Поддайся мне.
Да. Почему бы и нет? Он такой совершенный.
Дрожащей рукой Рисса нащупала прикрепленный к боку нож.
Да. Всего лишь капля крови. Это не принесет вреда.
Рисса закрыла глаза.
Все в Тарсене ощущалось знакомым. Он был ее частью. Он жил под ее кожей.
Риссе представилось, что неподвижной статуе не нравится образ ее мыслей, и ей нужно угодить принцу. Она должна служить ему. Освободить его.
Девушка порезала ладонь и прижала ее к стеклу.
С губ сорвалась медленная и гортанная песня, слов которой Рисса никогда не знала. Это был ее рот, ее голосовые связки, ее голос. Но это была вовсе не она.
Паника сдавила грудь. Всепоглощающая паника. Это неправильно. Голос, подталкивавший ее вперед в течение последних нескольких дней, стих. Казалось, что все происходящее – дурной сон.
Рисса отдернула руку от ледяного гроба.
– Нет! – Она услышала свой крик.
Ее рука снова прижалась к поверхности.
– Оставайся здесь, если знаешь, что действительно правильно для тебя.
Лицо, которое Рисса увидела в отражении, было совсем не похоже на нее – на губах никогда не играла столь злобная усмешка.
Сердце билось все быстрее и быстрее.
Он контролировал ее. В течение последних нескольких дней, если не больше.
Рот Риссы изогнулся в улыбке.
– О, не вешай это на меня. Не то чтобы люди не пытались предупредить тебя, принцесса. Ты все делала по собственной воле. Ты же все знаешь лучше остальных, не так ли? – Ее смех напоминал лай. – Серисса Брайер просто обязана быть права, как и любой другой избалованный ребенок.
– Отпусти меня. – С губ Риссы не сорвалось ни слова.
Ее лицо исказилось.
– Но ты уже зашла так далеко, дорогая.
Рисса боролась за контроль над своим телом. Она пыталась пошевелить рукой, чтобы вырваться, но это оказалось безнадежно и бесполезно.
Наконец-то ее рука оторвалась от холодной поверхности. Рисса прижала ее к груди, чувствуя жжение в кончиках пальцев.
Девушка уставилась на лед, который всего несколько мгновений назад был твердым, а теперь полностью растаял.
Нет ничего постыдного в том, чтобы быть неправым, пока ты можешь извлечь из этого урок. Нет ничего постыдного в том, чтобы отступить, дабы восполнить силы. Нет ничего постыдного в желании повзрослеть.
Райдекар был прав во всем остальном. Рисса понадеялась, что и в этом он не ошибся.
Она занесла нож
