и бледные губы. Но больше всего бросается в глаза болезненная худоба. Бог мой. Ключицами можно кого-то зарезать, такие они острые и выпирающие. Живот впал, а штаны приходится постоянно поправлять, чтобы не падали.
Да уж, Кира. Довела ты себя.
Что бы сказала Соня, увидев меня такой? А Влад?
Черт, от этих мыслей снова наворачиваются слезы. Признаться, я очень сильно скучала по девочке. Она стала мне родной. Я так к ней привыкла, что сейчас чувствую, будто от меня отковыряли еще один кусок. И рана не заживет еще долго. Это как у матери отнять его же ребенка. Мужчину забыть можно, хоть я и не представляю, как это сделать. Но Соню… совершенно точно никогда не смогу не думать о ней. Она моя дочка.
Но я понимаю, что у нее есть мать. И я ей никто. Они вычеркнули меня из своей жизни, потому что я ничего не значу.
Помотав головой, я пытаюсь выбросить навязчивые мысли из головы. Иду в душ и наконец-то смываю с себя двухнедельную грязь. Ох, как же хорошо.
Мне кажется, в мою кожу въелся запах Влада, иначе почему я так хорошо его чувствую даже спустя полчаса под душем?
Помывшись, я иду в комнату и нахожу чистую одежду. Хочу найти мобильный телефон, но не могу. Перерыла всю сумку, но поиски не увенчиваются успехом.
Проклятье. Где же он может быть?
Вспоминаю, когда я последний раз его видела, и понимаю, что, поговорив с Сашей, бросила телефон на свою кровать, начав быстро собирать вещи. Вот черт. Я забыла его у Кострицкого.
Нет, я не поеду за ним туда никогда. Нужно будет оформить карту как утерянную, а пока просто отдохну от общения. Меня даже радует это, ведь теперь уж я точно не начну звонить Владу и требовать объяснений. Простая забывчивость спасла меня от еще большего унижения.
Решаю на обед сходить в общую столовую. Надев на себя спортивную кофту, я выхожу на улицу. Осень дает о себе знать, а у меня из одежды все летнее. Значит, задерживаться надолго здесь не стоит. Еще недели две-три, и придется возвращаться домой. Начинать жить заново.
Иду до нужного помещения минут десять. Елки вокруг величественно тянутся ввысь, создавая таинственную атмосферу. Тропа, по которой я иду, пустынна – вечером, наверное, здесь страшно ходить, но сейчас, пока солнце светит ярко, а птицы нараспев тянут свои песни, вполне приятно.
Вскоре деревья расступаются, и я выхожу на большую площадку, где стоят домики остальных посетителей. Здесь же есть бар, сауна и даже небольшой магазинчик с продовольственными товарами.
Недалеко от кафе дымит мангал, и группка людей весело стоит кругом, держа в руках стаканчики. Среди них я вижу целующуюся пару, и в душе снова растет боль. Молодожены, наверное…
Отворачиваюсь, чтобы не ранить себя еще больше, и ускоряю шаг. Оказавшись в столовой, я невольно восхищаюсь. Так красиво и совершенно не то, что я ожидала увидеть. Я словно оказалась в таверне из мультика «Красавица и чудовище». Вокруг стоят круглые столики с высокими креслами на изогнутых ножках. По левую сторону стоят столы с разными блюдами.
Я набираю себе на тарелку немного еды и усаживаюсь за один из таких столиков. Замечаю в углу камин, и снова кусок застревает в горле. Как долго я буду так мучиться? Как долго мне буквально все будет напоминать о том, кто меня предал?
Потихоньку доев, я выхожу из столовой и тут же натыкаюсь на помощницу. Девушка удивляется и, улыбнувшись, спрашивает:
– Вы все же решили прийти? Правда, здесь красиво?
– Да, очень! – искренне отвечаю я. Свежий воздух и уединение – все, что мне было нужно.
– Понимаю! У нас по вечерам проходит вечеринка для посетителей в баре. Там есть бильярд и дартс, если хотите – приходите. Будет весело!
– М, я подумаю, – уныло отвечаю я, точно зная, что никуда не пойду. Выход в столовую – это пока все, на что я способна.
– Что ж, хорошего дня! – Девушка разворачивается, а я иду обратно.
Вернувшись в домик, я беру случайную книгу с полки и начинаю читать. Но мысли не дают вникнуть в сюжет. Отбрасываю ее на кровать и падаю следом.
Что же делать?
Взгляд падает на телефон, и тут приходит идея: нужно позвонить Саше. Ее номер я помню, в отличие от номеров остальных. Как-то так сложилось, что номер Влада напрочь вылетел из головы.
– Алло? – раздается в трубке знакомый голос.
– Саш? Привет, это я! – безжизненно говорю в трубку.
– Кира, это ты?! – кричит подруга в трубку. – Боже, мы думали, ты пропала! Куда ты делась? Где ты?
– Ох, извини. Мне нужно было побыть одной…
– Я не понимаю, Кира, объясни! Что случилось? После твоего звонка я пыталась перезвонить тебе, но телефон уже был выключен.
Странно, я не выключала. Только кинула на кровать. Ну да ладно.
– Я не могу тебе все рассказать по телефону… – грустно тяну я.
– Я не узнаю твой голос! Ты будто совершенно раздавлена! С тобой все хорошо? Тебе ничего не угрожает?
– Нет-нет, меня не похищали, я сама решила уехать… – отвечаю, чувствуя вину за то, что не позвонила подруге. Она так волнуется.
– Скажи, где ты, я приеду!
Я замолкаю на несколько секунд, раздумывая, а потом киваю сама себе. Из всех людей на планете единственная, кого я хочу видеть, – это Саша.
Называю ей адрес, и подруга заверяет, что в течение часа приедет. Кладу трубу, гадая, не сделала ли я ошибку? Может, не стоило говорить? Может, нужно было еще немного побыть одной?
Ага, и умереть однажды от голода и тоски. Нет уж, нужно вытаскивать себя из этого состояния, хоть это и невероятно тяжело. Встаю и нехотя выхожу из домика. Взяв сумочку, иду в тот самый магазинчик, который видела в обед, и беру там пару бутылок вина. Не помешает, думаю. Без этого я ничего не смогу рассказать Саше.
Вскоре вижу автомобиль подруги и ее саму, выскакивающую из салона. Она бросается ко мне и, обнимая, причитает:
– Как ты нас напугала! Мы думали, тебя похитили или еще что. Кира, ты хоть понимаешь, что наделала?
– Пошли ко мне, давай не будем здесь… – шепчу я, оглядываясь. Вокруг уже начали глазеть прохожие.
– Да, пошли!
Мы идем в мой домик и, расставив бокалы, вино и фрукты, усаживаемся за стол.
– Кира, расскажи, что случилось? Почему ты уехала? Ты выглядишь словно смерть, не обижайся, но в гроб кладут краше, – говорит Саша, а я невесело улыбаюсь:
– Примерно
