открывшегося мне зрелища, сердце убежало куда-то в пятки.
Боги, это в меня не поместится!
Я испуганно уставилась на него.
– Ш-ш-ш, не бойся. Я аккуратно, – пообещал он, притягивая меня ближе за бедра.
Меня это не убедило. Все же по сравнению с…
Ах!.. Ох!.. Боги, да!
И тут мои мозги полностью отключились. Я просто превратилась в какое-то животное, живущее одними инстинктами.
От невероятной силы ощущений, накрывших меня, внутри все сладко заныло. Я словно взмыла на вершину, застыла там на мгновение, напряженно звеня, и с силой обрушилась вниз, летя куда-то в пропасть.
– Охренеть, – прошептал он мне прямо на ухо. – Мне нравится, как ты кончаешь. Это охуенно. Кайф невероятный. А теперь давай, повтори для меня еще раз.
И я повторила. А потом еще раз и еще.
Он трахал меня сильно, жестко и яростно. Я орала, задыхалась и просила его не останавливаться.
Он рычал и врезался в меня, по-звериному оскалив зубы, а я кончала раз за разом, и тут же возбуждалась снова.
Мы переместились в постель, меняли позы, он наматывал мои волосы на кулак, я кусала его плечо и стонала от наслаждения.
Бешеный, безумный, безбашенный секс. Так непохожий на то, что было у меня раньше.
Даже не знаю, сколько раз я достигла пика – три, четыре? Больше?
Он измотал меня настолько, что я вырубилась почти сразу, как мы закончили.
Демид положил мою голову себе на плечо, обнимая меня одной рукой. Помню, что он что-то тихо говорил, перебирая мои волосы, но силы покинули меня.
Я уснула вымотанная, уставшая, и невероятно удовлетворенная.
Нет, я совсем не хотела, чтобы он уходил. Эту ночь я хотела провести с ним!
И я ни разу не пожалела о своем решении. Мы любили друг друга яростно и отчаянно, и это было настолько искренне и откровенно, что только сейчас я осознала, насколько многого я была лишена прежде.
Я словно попала в новый, не знакомый мне прежде мир, и теперь удивлялась, как же я раньше не догадывалась о его существовании.
Совершенно вымотавшись, я уснула на его плече, усталая и счастливая.
Глава 41
Я открыла глаза, почувствовав, как солнце пригревает мне кожу на щеке. Яркие лучи проникали в небольшое пространство между двумя полотнами штор.
Не сразу сообразила, что вообще происходит. В постели я была одна.
Глянула на часы – десять! Мамочки! Я опоздала на работу!
Вскочила, нервно оглядываясь вокруг, в попытке найти свой телефон. Почему будильник не сработал?
Сердце колотилось, а голова еще плохо соображала со сна.
Вдруг увидела на кровати листок бумаги, сложенный пополам. Схватила его и развернула. Увидела неожиданно красивый и аккуратный почерк:
«Доброе утро.
Я отключил твой будильник, чтобы ты выспалась. Скажи на работе, что заболела. У меня сегодня куча дел, буду вечером. Отдыхай.
Ночью было просто охренительно. Ты невероятная»
Я села на кровать. Щеки вспыхнули. Боги, что я творила этой ночью! Какой стыд! Что он подумал обо мне? Ему и правда понравилось, или хочет просто успокоить?
А не решит ли он теперь, что я какая-то развратная легкодоступная девица?
Раньше я особо не мучилась от подобных размышлений. С Павлом все было куда более благопристойно. И… скучно.
Ладно, не буду сейчас домысливать и накручивать себя по этому поводу. Что сделано, то сделано.
Я позвонила на работу и сообщила, что приболела. Было стыдно врать, но что еще я могла сделать?
Потом спустилась на кухню и позавтракала. Побродила по квартире, все разглядывая, приняла душ, потом, все еще чувствуя усталость, вновь завалилась на кровать, чтобы поспать еще немного.
Был уже ранний вечер, когда я решила заняться ужином. Порывшись в холодильнике, нашла необходимые продукты и только начала их нарезать, чтобы приготовить мясное рагу с овощами, как услышала звонок.
Звонили явно в дверь. Кто это? Демид? Но у него ведь есть ключи. Я вышла в холл и нерешительно взглянула в глазок.
Хмм… за дверью была девушка. Очень красивая.
Какие-то неприятные ассоциации зашевелились в голове. Ко мне так уже приходили. В животе почему-то все скрутило.
Так, спокойно. Может, соседка или еще кто. Зачем сразу паниковать?
Звонок повторился. Нужно ли мне открывать? Это ведь не моя квартира. Мало ли. Но, с другой стороны, было интересно – кто она и зачем пришла. Я бы даже сказала, что это было какое-то нездоровое любопытство.
Решительно вздохнув, я открыла дверь.
Передо мной стояла высокая брюнетка с гладкими длинными волосами. На глазах жирные черные стрелки, очень смелые, визуально вытягивающие глаза и делающие их похожими на кошачьи.
Черты лица чёткие, скулы скульптурные, губы пухлые и слегка капризные.
Девушка, скорее женщина, я бы дала ей чуть за тридцать, фигуристая, подтянутая, одета смело и дерзко. На ней черные облегающие брюки под кожу, корсет, с выдающимся декольте, из которого выглядывает татуировка, и короткая черная куртка. На ногах туфли на высоких каблуках с заклепками.
Выглядела она очень эффектно. Просто невероятно. Еще покруче Лиды.
Вот это красавица! Однако, восхищаться ею почему-то не получалось. Не отпускала мысль о том, кто же она и зачем пришла.
Она внимательно оглядела меня с головы до ног. Одета я была нормально, стесняться мне было нечего. Черная облегающая футболка и зеленые хлопковые штаны милитари.
Эту одежду для дома мне выбирал Демид. Она была удобной, но стильной.
Губы красавицы чуть презрительно искривились.
– Так вот ты какая, – бросила она хрипловатым голосом и, не спрашивая моего разрешения, отодвинула плечом и вошла в квартиру.
Я обомлела от такой наглости.
– Не знаю, кто вы, но не помню, чтобы приглашала вас войти, – уперла я руки в бока.
Не собираюсь я тут теряться под ее ехидным взглядом.
– Ну-ну, мне можно, – насмешливо бросила она и прошла в гостиную.
– Вы кто и что вам нужно? – продолжала упорствовать я.
Мне совсем не нравилась эта женщина, и то, как нагло и по-хозяйски она прошла в квартиру Демида.
– Я приехала на тебя посмотреть. Вас вчера видели наши общие знакомые. Вот мне и стало интересно, что там у Сербского за девушка. Думала, он нашел себе кого-то… хмм… поэффектней, – хмыкнула она. – Ты не обижайся, ты ничего, но все же до его уровня не дотягиваешь. Нет в тебе ни смелости, ни дерзости. Ты… ну… обычная. Даже странно, что он тобой заинтересовался. Не рассчитывай ни на что особо. Думаю, неделю-другую и ты ему надоешь, –
