сверху сквозь щели видно, — сказала вдова, ступая по краю высокой кромки берега.
вроде бы человеческие, но порядком раздробленные, разведчики
Тихо плескали озерные волны, поблизости от погибшего судна завалов древесных стволов не было, тянулась ровная площадка песка и мелкой гальки. Конструктивно старый корабль имел палубу лишь частично: под приподнятыми носом и кормой были закрытые отсеки-каюты.
Магнус, держа наготове пневм и саблю, заглянул в пролом борта:
— Гм, темновато и песка нанесло. Гру, соорудишь факел? Лезть туда ощупью не особо хочется.
Факела имелись на «Заглотыше», юнга принялся высекать огонь, Манки вертелась рядом — искры ей были жутко интересны.
— Я пока гляну? — предложил Энди, пытаясь понять, чем так настораживает корабль.
— Погоди, подсветим, если что-то поджидает, огнем пугнем, — шкипер явно нервничал.
Энди сел в тени корпуса флюги, подумал, что за время путешествия люди и не-совсем-люди частично переняли чутье друг друга. Интересно, так всегда случается в здешнем мире? Нужно будет у мальчишки спросить.
…Разведчики порядком накоптили факелом, разглядывая сумрак в корме и носу судна. Из отсеков крепко разило плесенью и гнилой кожей. Чихая и кашляя, моряки обменялись мнениями.
— Похоже, кожаные кули, просмоленные, — сказал Гру. — В таких упаковках хорошую ткань возят, от сырости берегут. Непонятно, почему их так мало. Если судно шло в Глорские земли, так груженное должно быть. Если наоборот, то с глорским грузом. А так непонятно.
— Насчет фрахта сказать ничего не могу. Но вот… — шкипер замялся. — В корме то, что нам кажется?
— Прямо вот так нас и ждет⁈ На мышеловку для особо жадных похоже, — фыркнула Хатидже. — Мы же не такие тупые!
уточнил ночной рулевой, по понятным причинам не особо
— А что там такое?
рвавшийся разгадывать тайны при ярком огне факела.
— Сокровища,
Один треснул: серебро, камни, корона какая-то.
— По-моему, там ваза, — возразил шкипер.
— Да вы чем смотрите? — удивилась Хатидже. — Браслеты сверху, весьма массивные. Но камни, это точно. Рубины!
Моряки в сомнениях переглянулись.
— На морок похоже. Весьма похоже. Но если там обманник, то он должен нам всем одно показывать, — принялся рассуждать юнга. — А если морок не совпадает… Что бы это такое могло быть?
Про обманника катерники знали — водился здесь такой хищник, любитель человечинки. Устраивал в укромных местах ловушки, подманивая ротозеев иллюзией-мороком кладов. Тварь редкостная, сам Гру таких не видел, но ему рассказывали «правдивые люди».
— Так я гляну? — предложил Энди, поудобнее перехватывая верный багор.
Рулевому посоветовали быть поосторожнее, но он и не собирался рисковать. Сокровища — дело небесполезное, но для Болот серебро и камни не являются особой ценностью. Вот если бы в бочонках запас масло-жира нашелся…
Энди поднял на лоб очки, отодвинул от пролома мартышку — та тоже вглядывалась в могильную сырость.
Смотреть пришлось долго: видно отчего-то было не слишком четко. Испарения или действительно морок?
— Я один бочонок вижу, — вокруг всякая дрянь и гниль.
— Нет, я определенно два бочонка видел, — не поверил шкипер.
— Три там их как минимум! — отрезала Хатидже.
— Мы с вами, миссис летунья, жаднее, — ухмыльнулся юнга. — Мне тоже три бочонка примерещилось.
— Можно потом пересчитать, — заметил Энди. — Я могу попытаться выкатить багром крайний бочонок. Но не разумнее ли заняться для начала носом и выволочь эти заманчивые тюки? Они нам могут оказаться полезнее всяких рубинов.
— Абсолютно верный подход! — одобрил шкипер. — Леди и джентльмены, за дело!
пояснил Гру. — Симпатичные такие бочонки, хотя и чуть гниловатые.
признался Энди. — Действительно, вроде камешки блестят. А
Тюки оказались увесистыми, но цеплять их было удобно. Энди выволок все четыре, порченую кожу взрезали, развернули содержимое. Моряки замерли в молчании: роскошь старинной ткани потрясала.
— Это что? Парча? — прервал молчание шкипер.
— Не знаю, на тафту похоже, — прошептала Хатидже.
— Похоже, это действительно поценнее содержимого бочонка, — констатировал Энди, морщась от блеска одной из ткани — крайний рулон слепил блестящим шитьем даже сквозь стекла очков. — Рискнем ли мы сшить из сокровища парус, вот вопрос для следующего планта[3].
— А если… — начал юнга, но тут в корабле завизжали.
Мартышка, соблазненная блеском камней, все же забралась в корму флюга…
Энди с багром нырнул в пахучую полутьму. Сырая заплесневело-шерстяная тень трюма шевелилось и корчилось: обезьяна уже не визжала: яростно лягалась свободной ногой и отчаянно пыталась вырваться. Вторую тощую ногу мартышки втянуло в себя нечто смутное и неопределенное. Ночной штурвальный обеспокоился за свои глаза — зрение явно шалило — и поднял на лоб очки. Лучше не стало: хищное пятно осталось мутной плоской тенью, непонятной и пугающей в своей аморфной загадочности. Правда, Манки теперь выглядела четко и даже красиво — этакий буйный силуэт, обведенный легкой серебряной каймой. Уже не лягалась, а пытаться драть врага когтями нижней лапы. Ну, с этим у нее не очень — не тигр — коротковаты когти.
Энди для пробы ткнул непонятного врага в дальнюю часть пятна. Острие багра почти ничего не почувствовало — словно в гнилушку ударил. За спиной в дыру корпуса лезли моряки, клинок сабли и сталь топора кидали неприятные взблески, мешая видеть, да и багром работать стало неудобно. Над палубой ругалась невидимая взлетевшая вдова.
— Назад сдайте! — рявкнул Энди, пытаясь решить — где же у противника лузы?
Догадливый юнга выпихнул шкипера обратно на солнце.
Мартышка сопротивлялась, не давая утащить себя в сырой мрак, упиралась локтями и свободной ногой, швыряла в алчную тень песок и все что подворачивалось под руку. На головы сражающимся сыпались трухлявые щепки и песок.
— Ползи на свет! — скомандовал Энди и уже обдуманно пустил в дело багор. Раз колоть бессмысленно, будем цеплять.
— Ууух! — застонала обезьяна и изловчилась перевернуться на живот. Ее заглоченную ногу уже не было видно выше колена. Энди крюком багра отжал что-то относительно живое к борту судна, затем дернул на себя — враг не поддавался, словно прилипнув ко тьме, даже наоборот, ощутимо потянул к себе живую добычу. Манки поехала на животе в сырой ужас, «уухнула», ухватилась за бочонок с сокровищами. Верно, якорь недурной.
— А ну вместе! Podnavalis — призвал рулевой, глубже вонзая крюк багра.
Вместе рванули тьму к свету, к пролому борта — вот теперь пошла! Манки использовала бочонок как точку опоры, Энди сработал багром как
