а остальным нельзя пропускать, иначе даже до экзаменов не допустят.
— Как это подходит к концу? А сколько прошло времени? — Удивилась я.
— Ну, с учётом твоего похищения, смерти и восстановления после уничтожения около сотни тварей нежити, — он не надолго задумался, а затем продолжил. — Около трёх месяцев. Так что нам до экзаменов остался только месяц.
— Месяц? — Ужаснулась я. — И как я за это время всё успею выучить?
— То есть, тебя не пугает то, что ты была в плену около трёх месяцев, а волнует, как ты можешь выучить программу за месяц и сдать экзамены? — Удивлённо проговорил Эрик.
— Конечно! Если не сдам, меня отчислят, а я этого бы не хотела.
— Никто тебя не отчислит, у тебя весомая причина отсутствия на занятиях.
— Тогда оставят на второй год! — Не сдавалась я, пытаясь убедить в своем видении ситуации. — Вы все перейдёте на курс старше, а я снова буду на первом. Я так не хочу.
— Ты не исправима. — Засмеялся Эрик и потрепал меня по волосам, а затем замолк и взглянул на меня таким взглядом, что перехватило дыхание, сказал. — Я так люблю тебя.
У меня защемило сердце, а глаза наполнились слезами от этого мягкого, наполненного безграничной нежностью и заботой голоса. Я сразу поняла, что без этого мужчины больше никогда не смогу представить свою жизнь. Что в его объятиях и мягком голосе нашла то, чего уже очень долго не было в моём мире. Родного человека, который ни за что не предаст, и сделает всё для того, чтобы я была счастлива.
Кто бы мог подумать, что в другом мире, наполненном разными существами, от которых кровь стынет в венах, я найду настоящий дом и семью, в которой меня всегда будут рады видеть.
Все мысли выветрились из головы, когда он мягко коснулся моих губ в невесомом нежном поцелуе. Я обвила шею Эрика руками и углубила поцелуй, показывая в ответ на его признание, своё. Рассказывая, через ласку о том, что для меня, он дороже всего на свете. Как сильно я нуждалась в нём, как же сильно я соскучилась и как же сильно я люблю его. Наш поцелуй перерос из нежного, в напористый, страстный, словно разгорающаяся буря, сносящая все мысли из головы, оставляя лишь голые инстинкты.
— Кх-м-кх-м — раздался мягкое покашливание от двери, прерывающее наш поцелуй.
Мы мягко отстранились друг от друга, тяжело дыша. Постарались выровнять дыхание и повернулись в сторону открывшейся двери.
— Я вижу, ты себя уже хорошо чувствуешь, — ехидно подмигнул мне Клаус. — Если, что мы можем прийти и позже.
Мои щёки тут же вспыхнули, но затем я вспомнила, что вообще-то в моём мире, это считается нормой и не порицается. Поэтому гордо выпрямив спину, задрав подбородок повыше, с прищуром ответила.
— Если ты пытаешься меня смутить, то не стоит. Я слишком долго этого ждала, и росла в другом мире, с более свободными нравами, чем ваш, чтобы смутиться от застуканного поцелуя.
— Ох, ну что вы. Ни в коем случае. Я лишь, хотел сказать, что мы можем дать вам больше времени на уединение. — Насмешливо сказал он, и мы все разом расхохотались.
Меня выписали из целительского крыла на следующий день, хоть Эрик и высказал своё фи. Но против моего рвения к магическим знаниям даже от не мог ничего предпринять. Весь день я пыталась размять затёкшие мышцы и заново училась ходить. И когда выписали, я уже могла сама ковылять до своей комнаты, но в четком кругу из друзей и любимого, способных в любой момент подхватить на руки и донести до места назначения.
Все последующие дни я ходила на теоретические лекции, не применяя магию. От физических нагрузок мне также сказали воздержаться на некоторое время, до полного восстановления магических потоков. Поэтому в свободное от боевой физической подготовки время я подтягивала теорию, которую успела пропустить за время моих приключений. Если я что-то не понимала, тогда друзья мне всё объясняли вечером.
В город меня теперь одну, ни под каким предлогом никто не отпускал. Всё время со мной ходил Эрик и ещё кто-нибудь из друзей, а то и всей честной компанией ездили на самокатах, ошарашивая простых горожан. Мой самокат друзья починили и вернули мне.
В лавке меня встретили радостными объятиями и слезами счастья. Очень сильно обрадовалась мне Мишона, словно родной сестре и долго обо всём рассказывала и охала, проклиная тех, кто меня похитил. Должна сказать она со всем прекрасно справлялась, и выручка была очень хорошей. Также она предложила открыть филиалы нашей лавки в других городах, так как новость о редких лекарях и невиданном украшении ногтей под названием «Маникюр» облетело всю империю и многие ехали за услугами очень далеко. Мы решили для начала открыть один филиал в крупном городе неподалёку от нашего, отправив одну из наших работниц в качестве управляющей и обучающей персонал. И если всё получится, тогда можно будет и в других городах открывать эту услугу.
В поместье на меня накинулся Ланселот с криками и руганью, за то, что смогла так бездумно попасться и даже не додумалась позвать Бима и Бома. А у меня, если честно в том переулке даже мысли не возникло провести ладошкой по татуировкам моих животинок. Ну не могу я ещё до конца осознать, что в магическом мире всё возможно, хоть и сама делаю невероятные артефакты, без грамма технического прогресса своего мира.
Призрак старика ворчал долго, но за этими ругательствами пряталось большое отеческое беспокойство, как за несмышлёным ребенком. Поэтому вскоре он оттаял, когда я выслушивала всё, не предпринимая попыток оправдаться или возразить. Ланселот пообещал, что мои пёсики будут теперь всегда со мной, чтобы я опять ни во что не вляпалась. К тому же, уже начиная со второго курса, маги могли завести себе тотемное животное, это что-то типа фамильяров из фантастических рассказов моего мира.
Жизнь потихоньку приходила в норму, и я втягивалась в это спокойствие и рутину с большой радостью на душе. Как странно, у себя в мире я больше всего ненавидела рутину, а тут мне она показалась самым лучшим, что может быть на свете. А как там мой мир? Как хозяйка моей квартиры? Уже сдала её кому-то другому? А мои вещи? Просто выбросила на свалку или распродала, чтобы погасить арендную плату за месяц, который я там не жила. На краю сознания вспыхнуло воспоминание того, что в своей съёмной квартире я даже бельё не развесила после стирки, и она так и осталось лежать
