вода оголодавшей псиной вгрызается в кожу, заполняет сперва рот, а затем и легкие; погружаться, пока всё вокруг окончательно не обволакивает беспросветная студеная тьма.
Волос у существа не было. Вместо них по его плечам сползала исчерна-синяя мгла. Длинные тонкие пальцы существа окутывала сизая дымка. Но лишь наивному глупцу она могла показаться красивой. Это неведомое темное марево источало слепую, беспощадную, истинно зверскую мощь.
Хейта шагнула навстречу существу. В глазах ее сверкала трудно сдерживаемая ярость.
– Что ты сделал с ним? Отвечай!
Голос чужака прозвучал, точно надтреснутый лед:
– Он жив. Пока. Но очень скоро станет таким же, как и остальные.
– Остальные? – переспросил Гэдор. – Он уподобится этим полуистлевшим существам?
Неизвестный медленно повернул голову в сторону Гэдора. Он посмотрел на следопыта так, как, верно, смотрит человек на слизняка перед тем, как раздавить его сапогом. Посмотрел и не ответил.
– Что ты такое? – властно спросила Хейта.
Тонкий рот растянулся в недоброй усмешке.
– Еще не догадалась? Я – то же, что и ты. С силой от тех, что дарят ее безвозмездно. Только возраст мой чуть более тысячи лет.
Хейта поменялась в лице, недоверчиво выдохнула:
– Дорг Лютый?
Тот кивнул.
– Не может быть! – твердо бросила она. – Дорг Лютый был убит, а прах его смешан с грязью и скормлен червям!
– Возможно, всё так и было, – пожал плечами тот, отчего тьма, запеленавшая его, всколыхнулась и принялась жадно цепляться за ускользающий воздух. – Но это случилось уже после.
– После чего? – рыкнул Брон.
– После битвы в лесу, конечно. – В тихом смехе дробились осколки льда. – После которой я оказался заточен на этом паршивом клочке земли. Не весь я, разумеется, – он небрежно качнул угольно-синей головой, – часть моей сути.
– Что тогда произошло? – грозно сдвинула брови Хейта.
Дорг Лютый расплылся в хищной улыбке.
– Я искоренял мятежников, которыми кишел этот лес, и повсюду сеял зерна своего волшебства. Но пастыри сплотились и выбили меня отсюда. Тот я ушел, но оставил много своей силы. Пастыри смекнули это и, испугавшись, решили возвести волшебную стену. Они подумали, что этим всё и кончится. Глупые недомерки! Я получил свои способности от пастырей вод. А они заперли часть моей сути там, где воды? было больше, чем земли!
– Не думаю, что они до конца понимали, что делали, – мрачно проронил Брон. – Иначе бы постарались изжить тебя еще тогда.
Лицо Хейты исказила гримаса омерзения и ужаса.
– И всё это время ты тянул соки из этого края, продлевая себе жизнь?
– Из края. Из всех, кто оказался здесь со мной заточен, – равнодушно проскрипел он. – Они и так медленно погибали мучительной смертью под воздействием моего волшебства. Теряли способность обращаться, застревая в уродливом полуобороте. Я не стал им мешать. А когда наставал час уходить очередному из них, я связывал его дух, отчего он не мог покинуть мертвую плоть. Сама плоть также не могла окончательно исчезнуть. Вот и получились существа, которых вы повстречали. Они и сама природа столетьями давали мне волшебную силу и жизненные соки.
– А звери? – ледяным тоном спросила Хейта.
– И звери, конечно, – кивнул тот. – Я веками питался от их тел, не позволяя тем полностью обратиться в прах. Немало времени прошло, прежде чем я снова смог облечься в плоть. Так и возник новый Дорг Лютый. Тот, кого вы видите сейчас.
Хейта схватилась руками за голову.
– Но как… Как это возможно? – лихорадочно выдохнула она.
– Поверь мне, – сверкнул глазами тот. – Перед лицом смерти сделаешь и не такое. Только тогда понимаешь, что нет ничего невозможного.
– Из всех существ, что я встречала, – брезгливо поморщилась Харпа, – ты, без сомнения, самый отвратный.
Дорг Лютый не удостоил ее даже взгляда.
– Однако ничто не вечно. – Его безжалостные глаза наполнила лживая печаль. – Этот край, как и всё в нем, обречен. Я уже отчаялся и приготовился ждать скорой гибели. Как вдруг мне удалось учуять новое тело, из которого можно было черпать соки и жизнь. Тело мальчишки… – При этих словах горящие глаза существа отыскали в темноте Алара.
Мальчик судорожно всхлипнул и задрожал. Харпа оглянулась и знаками велела тому оставаться на месте.
– А потом, – продолжил тот, – явились вы! Я почуял лакомую силу стольких существ. И самое главное – силу Фэй-Чар! – В глазах его вспыхнул нездоровый голод. – Отыскать вас я не смог, в здешней земле даже мне это сделать непросто. Но вы пробудили жемчужину. Выследить вас по волшебству не составило труда.
Пылающие глаза жадно вперились в Хейту.
– С твоей силой я протяну не одно тысячелетие. А быть может, и вовсе смогу жить вечно!
С остервенением жестокого безумца он хищно потер дымчато-синие ладони.
– Но сперва я выжму соки из твоих друзей.
Гэдор схватился за ножи. Оборотни оскалились и выпустили когти, но мерзкое порождение тьмы зашлось сиплым хохотом.
– Вы всерьез думаете, что это поможет? Против меня?
– Очень не хочется это признавать, – жестко произнесла Хейта, – но мерзавец прав.
Она оглянулась на друзей.
– Эта схватка за мной. Позаботьтесь о мальчике и Маре.
Брон шагнул вперед. Глаза оборотня источали смятение и тревогу.
– Ты… уверена?
Хейта закусила губу. Ей так хотелось ответить «нет». Почувствовать себя под надежной защитой, перестать держаться, позволить себе немного слабости. Но она лишь тихо прошептала:
– Ты мне веришь?
Заслышав собственный вопрос из уст Хейты, Брон сокрушенно смежил веки.
– Конечно верю.
– Тогда отойди, – попросила-приказала она и добавила громче: – Все отойдите. Вы будете только мешать.
Друзья переглянулись и послушно отступили. Харпа порывисто склонилась над упырем, отчаянно пытаясь привести того в чувство. Брон не сводил с Хейты пристального взгляда.
Девушка же решительно обернулась к Доргу Лютому. В его жестоких глазах зажглась снисходительная усмешка.
– Ты что, правда надеешься одолеть меня? – проскрежетал он. – Меня?! Я высасывал жизнь из жалких тварей. Я веками пил чужую силу. Мое могущество не имеет границ!
– Ты сам сказал – ничто не вечно, – в свою очередь жестко усмехнулась Хейта. – Этот край обречен. Как и ты. А твоя сила, – пренебрежительно обронила она, – уверена, после стольких лет далеко уже не та, что раньше. Мне же не нужно отнимать чужие жизни. Есть своя. И силы чужой тоже не надо. Своей достанет. С излишком.
Снисхождение в безумных глазах сменилось яростью.
– В таком случае… – свирепо прошипел он и вскинул руку.
Удар намечался девушке в грудь. Но Хейта этого и ждала. Отпрыгнула в сторону, и поток холодного сизого света в щепки раздробил черный сухостой. Но с ее руки тоже сорвался слепящий свет, только не сизый, а золотистый. И ее удар угодил точно в цель.
Дорг Лютый отлетел
