Я невольно проследила за его взглядом на манящую светом гладь воды.
– Серёжа…
– Ты же хочешь, чтобы мама перестала плакать? – вкрадчиво спросил мужчина, игнорируя ее голос. – Не бойся. Идем…
Он сам взял меня за руку своей большой горячей ладонью и потянул за собой. Я поддалась, но не отрывала глаз от мамы, которая цеплялась за капюшон моей куртки. Мужчина рядом заставил ее разжать пальцы, тепло улыбнулся мне и подмигнул:
– Иди-иди, я позабочусь о ней! Обещаю.
Пока дядя вел меня к мосту, я постоянно оглядывалась, желая убедиться, что маме принесут той волшебной воды. Что она, наконец, перестанет плакать! Но она никак не переставала и я тоже не могла успокоиться.
– Знаешь, сколько лет этому мосту? – привлек мое внимание мужчина, когда мы ступили на деревянные перекладины. – Очень много. Ступая по нему, ты практически переносишься далеко в прошлое. Ведь здесь ходили наши прабабушки и прадедушки
– А у меня нет бабушки и дедушки, – поделилась я, шмыгнув носом. – Мама сказала, они давно умерли.
Мне понравилось идти по мосту. Он как будто действительно переносил в другой мир. Вскоре ноги ступили на мягкий песок, по которому я пошла с дядей к большому озеру. В какой-то момент, удивленно замедлилась и тихо вдохнула. Он не обманул. Здесь действительно были птицы из сказки! Белые, прекрасные лебеди плавали по ребристой мерцающей воде.
Я так восхитилась, как будто увидела чудо! Вот только осадком в груди по-прежнему давило беспокойное чувство. Дядя вел себя со мной хорошо, но почему тогда мама плакала?.. Ее всхлипы все еще доносились из леса.
Сведя бровки, я подняла на него взгляд и спросила:
– Вы хотите сделать нам плохо?
Черные глаза сосредоточились на мне. Мужчина задумчиво провел рукой по моей голове и спокойно сказал:
– Нет, я не хочу обижать вас. Тем более такую хорошую девочку как ты.
– Тогда почему мама грустит и боится вас?
– Потому что совершила ошибку. И знает, что мне придется ее наказать. – Продолжая гладить меня по голове, дядя встал сзади, а я закусила губу.
– Разве она сделала что-то очень плохое?
– Смотри на птиц, Диана, – заговорщически велел мужчина, будто совсем не услышал мой вопрос. – Они могут взлететь в любой момент, и тебе не стоит это упускать!
– Почему?..
– Чтобы исполнилось желание. Как только они взмахнут крыльями, закрой глаза и загадай то, чего хочешь больше всего. Оно обязательно сбудется.
– Правда? – недоверчиво спросила я.
– Да.
Я принялась смотреть на лебедей, затаив дыхание. А дядя неожиданно заговорил:
– Твоя мать очень меня подвела. Она знала, что в моем мире нет места уязвимости, но ослушалась и скрыла правду. Мне жаль, что ты уже так выросла. Но я должен исправить ошибку…
– СЕРГЕЙ! – услышала я вдруг истошный крик.
Хотела обернуться, но дядя не позволил.
– Не шевелись... Птицы вот-вот улетят!
Вместе с этим сзади послышался какой-то громкий щелчок.
– НЕ-ЕТ! – мамин крик становился ближе, послышался стук шагов на мосту.
– Мама?..
– Я не позволю! Не позволю!..
По затылку побежали мурашки. Я боялась повернуть голову, поэтому испугалась, когда меня с силой толкнуло в сторону. Больно упав на песок, я неуклюже повернулась и замерла, увидев чудовищную картину.
Мама стояла на коленях перед дядей и, хватаясь за пистолет, который откуда-то появился в его руке, приставила дуло к своему лбу.
– Меня… Меня убей! – прокричала она сквозь плач. – Ее не тронь… Побойся Бога!
Захлебываясь слезами, я хотела встать, подбежать к ней, но не могла пошевелиться, будто меня парализовало. Кричала изо всех сил «мама», но мой голос не было слышно.
Потом все начало отдаляться. И как бы я не тянула руки, не получалось до нее дотянуться…
…
Еще не открыв глаза, я вцепилась в простыни, желая прижаться к мужскому телу. Как будто оказалась в бушующем потоке и искала помощь, опору, которая бы успокоили ужас творившийся внутри.
Мой собственный голос окончательно меня разбудил. Крик или громкий стон… Я резко распахнула глаза. Тело, покрытое липким холодным потом, билось в дрожи, сердце колотилось за ребрами с бешеной скоростью, а пальцы не желали разжиматься. Я могла поклясться, что вцепилась в руку, которая вытянула меня из кошмара! Но в постели я лежала одна…
Растерянно оглядев комнату, пустота в которой была практически осязаемой, я села у изголовья кровати и притянула колени к груди. Часы показывали начало двенадцатого. Значит, он давно ушел… С этим осознанием я неожиданно для себя ощутила досаду. Возможно, потому что сейчас так не хотела оставаться в одиночестве! Тяжелый осадок после сна усиливался и причиняющие боль картины упрямо стояли перед глазами. Такое подробное воспоминание, что мороз шел по коже.
Взгляд ушел в пространство. Годы затерли многое в памяти о кошмаре, пережитом в детстве, но сегодня подсознание внезапно вытащило его наружу. Заставило меня вновь пережить то, что я с таким трудом преодолела. Хотя как можно преодолеть тот факт, что отец хотел меня убить? Прямо на том берегу озера собирался хладнокровно избавиться, и только бог знает, как мама смогла его уговорить передумать.
Я убедила себя, что ничего этого не было. Мы с ней ни разу не обсуждали тот страшный день, а любые попытки начать, она пресекала. Так оказалось проще и безопаснее для психики. Ведь нам нужно было общаться с отцом, который позволил мне жить на своих условиях, а главное в достатке. Вот только все детство я почти каждый день видела во снах, как мама приставляет дуло пистолета к своему лбу. Так же как вчера Влас приставил оружие к своей голове... Возможно, именно это оживило детскую травму.
Прерывисто вздохнув, я потерла глаза, на которых выступили слезы, и решительно поднялась с постели. Хотелось освежиться в душе, хоть немного прийти в себя. От мыслей связанных
