– Юль, – слышу я голос Ильина.
– Ты где, Лёш? – спрашиваю, постукивая туфлей об асфальт.
– В машине, – с готовностью отвечает мой бывший.
– Забери меня, – требую и называю адрес.
Ильин появляется слишком быстро. Даже подозрительно быстро. Но в тот момент я об этом думать не могла. У меня разрывался телефон, и поэтому я предпочла молча нырнуть в салон Ильинского авто, щёлкнуть ремнём безопасности и скомандовать:
– Буквально лечу! – пробормотал Лёшка и вдавил педаль газа в пол. А я прикрыла глаза и отключила телефон. Всё. Финита ля комедиа. Всё остальное потом. Когда-нибудь.
Глава 37
Скорая помощь для мамы
Павел
С того момента, как Э-Лиза скрылась с радаров, всё полетело в глубокую пропасть.
Во-первых, меня задержала охрана на выходе из ресторана. Оказывается, я за ведьмой погнался, боясь, что она, бедная, без меня не доберётся домой или хотя бы к спорткомплексу, где мы её машину бросили, и забыл заплатить за ужин. Не в себе был – со всеми бывает. Но секьюрити этого не поняли.
Я тоже не сразу сообразил, за что это меня тормозят. Мне же нужно было срочно её догнать, детали обговорить и попросить не вмешиваться в дела подруги и Егора. Никто ж настоящей правды не знает, кроме нас.
В общем, пока я вырывался, а потом, сообразив, платил по счёту, подружка Егоркиной зазнобы исчезла. Ну и подумаешь. Пусть катится ко всем чертям. Я не мальчик, чтобы бегать за ней, уговаривать и валяться в ногах. Хватит и того, что меня на ней переклинило. Настолько, что я неадекватно себя веду.
Всё. Точка. Отныне её для меня не существует. Пусть катится ко всем чертям или ещё куда подальше. Полный и безоговорочный игнор. Чёрный список. Ещё и замужем. Какого хрена? Но как бы я себя ни уговаривал, ситуация меня бесила, и выкинуть из головы Э-Лизу я не мог – без конца возвращался и прокручивал всё, что с нами случилось.
Да о чём я. Никаких «нас» не было и быть не могло. Я просто хотел эту тёлку. Охота не удалась. И плевать, что хочет этот кобель внутри меня. Я не он. Он не я. А вокруг много замечательных женщин. До свиданья, я сказал!
Ко всему прочему, Егор меня игнорировал. На звонки не отвечал. Это тоже бесило неимоверно. Но я честно попытался сделать всё, чтобы к нему достучаться и предупредить о провале операции. Нас раскусили – хотел ему сообщить, но был не понят, более того – отброшен на фиг. Игры в доброго самаритянина не получилось, но совесть моя спокойна: я сделал всё, что мог.
Хорошо. Не всё. Я мог бы быть понастойчивее, но какого чёрта?! В последнее время всё летит под откос, я стал каким-то изгоем, а всё из-за того, что эти две проходимки внезапно нарисовались на нашем безоблачном горизонте. Разрушили, так сказать, нашу привычную жизнь. И – уверен – чем глубже они будут внедряться в наш клан, тем хуже для нас.
– Сынок, спасай! – вот я ни разу не удивился маминому звонку. Что у них там опять стряслось? Но судя по тому, как завывал на заднем плане её персональный урод Мурзик, катастрофа, мировой катаклизм, извержение вулкана – мелочи.
– Мне мчаться или можно решить вопрос по телефону? – уточнил на всякий случай, доставая ключи из кармана.
– А ты ещё не в машине? – наезжает мамулька. – А зря!
– Понял, уже завожу мотор, – соврал, смело ступая в лифт.
Да, я на работе задержался. Пытался загрузить себя, чтобы противостоять идиотским мыслям и желанию набрать некий номер и высказать всё, что я думаю. Но нафиг, нафиг. До свидания, я сказал!
Мама картинно восседала на кушетке, закинув ноги на пуфик. Парадное платье, макияж, причёска. На лбу очень аккуратно возлежало крохотное полотенце. Не уверен, что мокрое.
На коленях у мамы сидел, откинув хвост, и преданно глядел в глаза её персональный утешитель Мурзон. Как ему удавалось помещаться на маминых коленях – не знаю. Я всегда восхищался этому умению.
– Что случилось? – задал я неправильный вопрос и был буквально погребён под междометиями, картинными всхлипываниями, слабыми взмахами рук и потоком непонятной информации.
– А теперь то же самое, но спокойно и по порядку, – взял я маму за руки, за что получил полный негодования взгляд Мурррзика.
Мама перестала играть в актрису и наконец-то заговорила нормально. У неё бывали эти заскоки, мы привыкли. По мере того, как ситуация прояснялась, я мрачнел. Я вообще не думал, что настолько далеко зашло.
Ладно, он за ней ухаживал или что он там делал. Но вести её в дом после нескольких дней знакомства – вопиющая бестактность. Особенно, зная, что мама спит и видит нас женатыми и счастливыми. Вряд ли госпожа Ефимова может сделать хоть кого-нибудь счастливой. Учитывая её мерзкий характер и не менее мерзкую подружку. Тьфу, я опять. До свиданья, я сказал!
– Она что, и тебе пела в уши, что беременная? – ляпнул я, не подумав. И это была не то, чтобы ошибка, а вот так: ОШИБКА! Размером с Юпитер.
– Бе-ре-менн-а-я-а-а-а?! – взвыла мама, чем несказанно обрадовала Мурзика, который, раззявив пасть, начал ей подвывать в тон. Он любитель. Мы все в курсе. Музыкальный кот. Я поэтому его и зову – Мурзон.
Мама скинула полотенце со лба, спихнула Мурзика с колен и вскочила с резвостью горной серны.
– Вам бы только голову морочить! Игрушки! Беременная! Это ж надо! – заметалась она по квартире, и мы с Мурзоном за ней следом. – И, как всегда, Димы дома нет! – пожаловалась она.
В такие минуты мама выглядела беззащитной и трогательной. Хотелось всё бросить и спешить ей на помощь. Это для тех, кто её плохо знает. А так её и обухом не перешибёшь. Она сама кого хочешь в бараний рог согнёт и заставит думать, что это самая лучшая в мире поза.
– Мам, – кашлянув, напомнил о себе, – мне что делать?
Зря. Очень зря я это сделал.
– Ты! – впечатала в мою грудь указательный палец мама. Больно, между прочим! – Это точно без тебя не обошлось! От кого она беременная? И почему Егор называл себя Павликом?
– Если ты действительно хочешь это услышать, успокойся и сядь. Выслушай меня.
Сам я попятился на безопасное расстояние. От мамы лучше держаться подальше. В таком состоянии она способна совершить бросок и надрать мне уши. С неё станется. А мне потом ходить с ободранными ослиными ушами. И ведьма точно поймёт, в чём дело. Тьфу ты, опять. До свиданья, пока-пока! Я сказал, блин.
– Всё равно ничем сейчас не поможешь. Она ушла, я правильно понял? – мать кивнула. – Егор за ней вслед помчался? – мама кивнула ещё раз. – Ну вот и не лезь, они разберутся там между собой. Мы у тебя выросли, понимаешь? И Егору – тридцать пять. Неужели ты думаешь, что он сам не разберётся с девушкой?
– Она беременная! Беременная! – шипит мать так, будто это великое новшество, и никто и никогда до госпожи Ефимовой беременной не был.
