Поморщился едва заметно. Будто неровные, карябающие звуки, извлекаемые задетым застарелыми шрамами горлом, причиняли боль.
Всё в Элге протестовало против его действий, не получалось соглашаться, она тут же открыла рот — возразить, предложить своё… Закрыла. Маг не обязан ни помогать ей, ни заботиться о спокойствии её близких. Но уже позаботился.
— Спасибо, — проговорила девушка.
По лицу мага, кроме недовольства, не удавалось прочесть больше ничего. Он отправил посуду на кухню, взамен подтянул к себе ещё одну кружку с ароматным травяным чаем, и пил его так, словно только об этой кружке и мечтал весь вечер, напрочь не замечая гостью. А Элге не знала, куда деваться, чем себя занять. Потихоньку осматривалась, невольно подмечая новые детали в убранстве единственной комнаты. На кровати появился двухслойный полог, отгораживающий собой спальный угол. Иначе расставленные сундуки возле постели, кресло между ними, которого в прошлый раз не было.
— Меня всё это не касается, — вдруг медленно заговорил Ар, и его взгляд прошил её насквозь. — Но я предпочитаю иметь под рукой полную картину происходящего.
Горло кольнуло; Элге опустила глаза.
— Давайте начистоту, милая барышня. О чём ты забыла упомянуть? Ты опасаешься не только притязаний отца своего аристократика, и уж точно не муженька. И советник Форриль не станет ради простой девицы, даже хорошенькой, поднимать всю эту суету.
— Ты же сам… Ты столько всего знаешь!..
Маг не сводил с неё глаз.
Можно ли ему доверять? Насколько отшельник, отказывающийся от награды, на самом деле бескорыстен?.. И куда ей деваться из этого домика, затерявшегося в снежной буре?
— Что от тебя хотят получить на самом деле? Ну..?
Элге вздохнула — как в прорубь нырнула.
— Неправильный интерес лорда Тивиса есть, это не ложь. Но всё дело в моём происхождении…
Ар слушал не перебивая, и на лице его ничего не отражалось, лишь в самый первый миг он дрогнуло.
— Совсем другая картина вырисовывается, — наконец произнёс он, когда Элге замолчала.
На её опасения обращаться за помощью к его величеству он ничего не сказал, только посматривал коротко аметистовыми глазами.
… А ведь Бастиану можно рассказать. И попросить не передавать девчонку из рук в руки, как переходящее знамя. Монарх, конечно, об интересах королевства думает в первую очередь, но просьбы…его просьбы без внимания не оставляет. Не так их много, просьб этих. Самое простое, в общем-то, решение: уверить девицу, что ничего плохого ей не грозит, вызвать Бастиана, и уже утром, да что там, уже через полчаса рыжей проблемы здесь не будет.
Рыжая проблема по имени Сайттен смотрела так, словно душу вынимала. Не со страхом, но с вызовом и обречённостью. И ни о чём не просила. А в густой дух трав, поднимающийся горячим паром из кружки, ненавязчиво вплетался тонкий аромат весенних первоцветов.
Ар вздохнул.
Он определённо пожалеет, и очень скоро.
Под настороженным взглядом перестелил свежую постель, запустил заклинание, и вода в купальне начала набираться в глубокую просторную чашу. Не удержался от насмешки:
— Герцогине полагается какой-никакой комфорт. Уж какой есть. А я вот тут, по-простому, на лавочке.
И кивнул на широкую лавку вдоль стены, на которой сидела Элге. А дождавшись, пока девица скроется за дверью, нетерпеливо достал лист и перо, и подрагивающими пальцами принялся выводить кружочки и стрелочки, нервно покусывая губу. И по памяти вписывал в кружочки имена: Орсанды, Сайттены… Ему не требовалось заглядывать в книги.
Элге вышла из купальни, переодетая в другое платье, со свободно заплетённой косой. К этому времени Ар уже вычертил всё, что хотел выяснить, и с лицом справился, и спалил лист. На пустом столе лежала старая книга и стопка чистой бумаги.
— Ложись, — велел он, не оборачиваясь.
Элге неловко пристроила сумку и вещи в кресло возле постели.
— А…ты?
Ар всё-таки повернулся, медленно прошёлся по ней взглядом.
— А что — я? Могу и передумать, если пригласишь, — он кивнул на постель.
Она вспыхнула, и он едва подавил рвущуюся с губ улыбку. Кашлянул, возвращаясь к книге. Ночь долгая, сна нет. За его спиной зашелестел полог. Ар молча приглушил светильники в комнате, оставил освещение лишь над своим столом, и склонился над очередными древними символами.
…Совершенно точно пожалеет.
Она скрылась за мягкими складками ткани, но, если полог не пропускал обзор, то звуки — целиком и полностью. Ар пытался переводить книгу и слышал, как беспокойно возится рыжая девица под одеялом, а потом её тихий плач. Знавал он дамочек, пытавшихся слезами добиться желаемого, а эта — нет. Прячет, старается не привлекать внимания. Маг смотрел в испещрённые символами листы, крутил в пальцах перо. Роль утешителя — не его. Не умеет. Он разделил с ней кров на эту ночь, уступил свою постель, хотя давно не мнил себя благородным, но как успокаивать рыдающих женщин, не имел понятия.
Надо всё же переговорить с его величеством. Чем отселять девицу в шумный торговый Дертвинт, чтобы вести там неприметный образ жизни, не лучше ли дать ей надёжного покровителя, против которого зарвавшийся советник не посмеет пойти? Девчонке он потом объяснит, что её опасения совершенно беспочвенны, а, познакомившись с Орсандами ближе, она сама всё увидит.
Ар прикинул время: не поздно ли беспокоить венценосную особу ночными разговорами, и потянулся за магическим зеркалом. Из спального угла уже не доносилось тихих всхлипываний: успокоившись, Элге сдалась сну. Но полог тишины маг всё же поставил, и потянулся мысленно к королевским покоям. Как же отличался леаворский дворец от столичного! В этом Ар, пожалуй, не отказался бы как-нибудь побывать. Усмехнувшись, он начал разворачивать изображение… и наткнулся вовсе на короля.
Двое беседовали под «Багровую ночь»: медноволосый молодой мужчина с узкими живыми глазами, и сидящий напротив наследник престола. В первое мгновение Ара укололо неловкостью: слово, данное Бастиану, он держал, никогда не лез подглядывать за его семьёй, не собирался и в этот раз, но слетевшее с губ наследного принца имя заставило его замешкаться, нахмурить несимметричные брови. При виде мягкой улыбки на красивом дастьеновом лице, мечтательном взгляде, маг не выдержал, обернулся, будто мог разглядеть силуэт рыжей за пологом, да в темноте.
— Можно ведь пригласить её ко двору, — пожал плечами собеседник Дастьена. — Назначить фрейлиной её величества, или придворным целителем: твоя матушка очень высоко о даре леди отзывалась. А там и…
Пальцы мага сжались в кулаки.
Принц мотнул кудрявой головой.
— Нет, Кай, досаждать вниманием замужней леди я не стану. Но ты же её видел!.. Если бы только эта девушка была свободна!..
А она будет. Элге успела в двух словах объяснить предстоящую процедуру: месяц-полтора — это быстро. Такое событие в семье Форрилей мимо ушей Дастьена не пройдёт, а он не торопится связывать себя узами брака. Времени у него предостаточно; нежелание компрометировать замужнюю даму, конечно, похвально, но что помешает ему добиваться внимания женщины свободной? Или рыжая герцогиня была бы не против?.. Ар махнул рукой, развеивая зеркальную поверхность, и бездумно уставился в позабытую книгу.
