своим соперником. И все же оба они оказались рядом с местом преступления и тем самым обеспечили друг другу алиби. Если верить показаниям сторожа, убийца, скрываясь, налетел на отца, и я гадала теперь, а видел ли убийцу принц.
Мое любопытство все росло, обостряя восприятие и прогоняя страх. Я задумалась, как лучше задать имеющийся у меня вопрос. Не было ни малейшей вероятности, что его высочество что-нибудь расскажет мне, зато он может поведать что-то своей покойной сестре.
Никогда не смотри в глаза принцу.
Я умудрилась набраться смелости, подняла взгляд и посмотрела в его глаза, темные как ночь. Я очень надеялась, что обо мне говорят правду — что я почти точная копия сестры принца.
Его любимой сестры.
Почти мгновенно глаза принца Джанхона расширились. В его взгляде засветилось удивление, а затем мелькнула боль. Испуганная тем, какое сильное впечатление произвело на него мое лицо, я быстро опустила глаза.
— Раньше я видел тебя только издали, — сказал он, задыхаясь и пытаясь вернуть самообладание. — Ты так похожа на нее.
Я несколько раз вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться и не зная, как реагировать на его слова. Но, казалось, он уже забыл о своих подозрениях.
— Посмотри на меня еще раз.
«Что я наделала?»
Но, я подчинилась и увидела перед собой ночь — глаза до такой степени темные и околдовывающие, что я забыла все страшные истории о принце и видела лишь переполнявшую его боль. Такую боль невозможно сыграть — я слишком часто замечала ее в глазах умирающих и тех, кого они покидали.
— Мертвые никогда не остаются мертвыми надолго, — чуть слышно пробормотал он. — Они никуда не уходят. Ты веришь в это?
— Да, ваше высочество, — сказала я, желая угодить ему — и себе. — Я верю, они остаются рядом с нами. Верю, что духи могут вселяться в тела живых людей.
— Значит, моя сестра может находиться где-то поблизости? — спросил он хрипло. — Ты слышала ее?
В его голосе звучало отчаяние, и я не сразу нашлась с ответом. Он внимательно изучал мое лицо, — возможно, точно так же его глаза проходились по страницам оккультных книг в поисках успокоения, которого не мог дать ему большой и пустой дворец.
— Да, — солгала я. — Я слышала ее, ваше высочество. И она велела мне следовать за вами. Я не намеревалась шпионить, ваше высочество.
И словно будучи больше не в состоянии смотреть на меня, он отошел в сторону. Шелк зашелестел, когда он садился за столик на коротких ножках, халат обтягивал его тело, словно темная-претемная могила. Он сидел неподвижно, поставив локоть на стол, его рука касалась шелковой ленты на голове. Ни единой пряди волос не выбивалось из его идеальной прически, и его лицо было открытым и ясным — хотя и омраченным взглядом, исполненным тревоги.
— Можешь идти, скажи только… вдруг тебе что-то нужно? — Он поднял глаза, но его взгляд остановился на воротнике моей формы. — Какие-нибудь украшения или платья?
Я сильно закусила нижнюю губу. Я жалела принца, потому что было очевидно: он очень любил свою сестру. Наверное, даже чудовищам бывает больно. Даже убийцы могут кого-то любить.
— Тебя что-то беспокоит, — произнес он. — Скажи мне, что именно.
Я, чуть поколебавшись, все же посмела ответить:
— Моя наставница медсестра Чонсу… ее по ошибке обвинили в резне и арестовали.
Молчание.
— И чего ты хочешь?
— Ваше высочество, — осторожно начала я, — если у вас есть какая-нибудь информация о резне, если вы знаете что-то такое, что поможет найти убийцу, я буду перед вами в неоплатном долгу. — Мой вопрос повис в воздухе, и я, затаив дыхание, ждала, что произойдет.
— В день резни… — наконец произнес он, и я почувствовала великое облегчение, но оно тут же улетучилось, когда он заговорил вновь: — Твой отец встал рано, от него пахло алкоголем и духами, и он видел, как я шел по улице за час или около того до наступления зари.
Я стояла, подавшись вперед от напряжения. Он говорил то же самое, что и слуга отца.
— Тут непонятно откуда стремительно выбежал некий человек. Было темно, и разглядеть его я не мог, но в спешке он кое-что уронил. Какой-то окровавленный предмет… — Взгляд принца метнулся к перламутровому шкафчику слева от него. — Хочешь забрать его?
— Я… Да, ваше высочество, — с трудом выговорила я.
— Тогда мы можем помочь друг другу. Я никого не просил об этом, потому что не знаю, кому можно доверять, а кому нет. Но я уже начинаю приходить в отчаяние. — Принц Джанхон провел ладонью по лицу, и неожиданно мне показалось, будто он не спал тысячу лет, потому что ему не давало заснуть великое множество демонов. — Вдруг ты поможешь мне найти лекарство, которое облегчит мои страдания.
Я стояла тихо и ждала, когда он пояснит, что имеет в виду.
— Я не могу сдерживать охватывающий меня гнев. Он не дает мне спать по ночам. Любой пустяк доводит меня до бешенства. — Он клацнул зубами. Казалось, его беспокоит одна даже мысль об этом. — И меня это выматывает — гнев, что не покидает меня… ни на мгновение.
— Я достану лекарство, — прошептала я. — Обещаю.
— А потом тебе следовало бы отказаться от работы во дворце. Я бы на твоем месте поступил так. — Он по-прежнему был неподвижен, словно на него давил груз навалившихся забот. — Внемли моему совету, медсестра Хён, если тебе хоть немного дорога твоя жизнь. А теперь иди.
* * *
Позже я узнала, что король вычеркнул принца Джанхона из списка тех, кто должен был присутствовать на поминальной службе по королеве Чонсон. Все хоть сколько-нибудь значительные персоны вместе с окружением короля должны были отправиться из дворца к могильному холму.
Все, кроме сына короля. Сына, который теперь отказывался есть, отказывался пить, потрясенный тем, что его так унизили.
И потому принцу как никогда необходимо было успокаивающее гнев лекарство. Мне отчаянно хотелось пойти в библиотеку, узнать, какое снадобье тут будет уместно, но у меня имелась срочная работа, врач Нансин все время был рядом, и я не могла улизнуть из дворца незамеченной.
Занятая этими мыслями, я взяла порубить пучок травы, но внезапно почувствовала острую боль в руке.
— Проклятие! — прошептала я. Из пораненного большого пальца по ладони, а затем и на разделочную доску потекла кровь. Мне вдруг ярко вспомнились кровавые убийства.
Я стала в панике искать полотенце, метнулась не в том направлении и налетела на горшок с дорогим лекарством. Окружающие заохали, вытаращились на меня, но все множество лиц поглотил туман. Никогда прежде я не совершала столько глупейших
