них. С ними же ничего не случится, если я проиграю?
Янши рассмеялся.
– Во-первых, я рад, что вы почувствовали ответственность. Го – это прежде всего не игра, как думают многие, а проекция управления реальностью. Чтобы лучше понять эту концепцию, мы будем играть людьми. Во-вторых, все эти «фишки» – мои лучшие ученики и члены общества «Небесные Спирали», поэтому, пока я жив, с ними ничего не случится. Исполняя роль камней, они учатся, воспитывают в себе самые необходимые качества: наблюдательность, волю и гибкость. В-третьих, скорее всего, вы проиграете, но суть не в этом, хотя не стоит заранее настраивать себя на поражение. Мы здесь для того, чтобы я смог посмотреть на ваш потенциал, да и на вас в целом. Поверьте: то, как вы будете играть, даст мне куда больше информации, чем милая беседа за чаем.
В этот момент дверь открылась, и в зал вошла девушка с татуировками, но уже совершенно в другом виде. На ней было обтягивающее короткое черное платье с прозрачными силиконовыми вставками на талии, частично на бедрах и груди. Все, что нужно, было закрыто, но даже в большинстве открытых мест тело девушки покрывали татуировки, поэтому платье смотрелось не вызывающе, но соблазнительно. На нем проглядывало множество симметричных линий и прочих неброских деталей, которые вызывали ассоциации с далеким будущим, или чем-то космическим, или с тем и другим одновременно. Ее идеально прямые и блестящие волосы были распущены и закрывали всю спину вместе с поясницей. Черные туфли девушки тоже привлекали к себе внимание. Их платформа и каблук представляли собой сложную комбинацию из нескольких объемных геометрических фигур. Все это ей невероятно шло и смотрелось вдвойне эффектно, но неброско на ее совершенном теле.
– И снова здравствуй, Хейху, – поприветствовал девушку Янши, но та молча и с надменным взглядом прошлась по помосту и встала рядом с Никитой, сложив руки на груди, на что напарник засмущался и немного отошел в сторону. В этот момент у девушки на лице проскользнула самодовольная улыбка. От нее исходил свежий и яркий цитрусовый аромат, заполнивший ближайшее к ней пространство.
– Приступим к игре, – строго сказал Верховный Мастер, очевидно, недовольный поведением своей возлюбленной.
Никита в очередной раз перевел его фразу на русский, и тут Хейху немного вздрогнула, аккуратно и незаметно посмотрела на Никиту, а затем на меня. В этот момент надменность исчезла с ее лица и сменилась удивлением, во взгляде появилась открытость и даже наивность вперемешку с легким смущением, но девушка быстро спрятала свою реакцию под своей любимой маской высокомерия, которое впредь едва держалось на ее лице, если я или Никита встречались с ней глазами. Янши этого не заметил, в это время он смотрел в монитор, его помощники тоже ничего не увидели, поскольку Хейху и Никита стояли к ним спиной. Мы с напарником продолжили украдкой следить за девушкой.
– Интересное имя. Оно вам очень идет, – сказал ей Никита, но Хейху окинула его подозрительным взглядом и бросила короткое дежурное «спасибо» на китайском.
– А что оно означает? – спросила я.
– Черная Лиса, – ответил напарник.
– Наверно, Янши тоже можно как-то перевести на русский? – осторожно продолжала я проявлять интерес к своим новым собеседникам.
– Это означает «Скала», – пояснил Никита. – В китайском языке почти все имена что-то означают.
– Любопытно, но не время это обсуждать. Давайте начнем игру, – ответила я Мастеру и посмотрела на Хейху. Сомнений не оставалось – она понимала русский язык, но, судя по всему, тщательно скрывала свои знания. Более того, девушка не ожидала услышать его от нас, но, когда это произошло, ее отношение ко мне и Никите резко изменилось в лучшую сторону. Теперь она смотрела на нас как на союзников, но только в те моменты, когда этого не видел Янши.
– Даю вам фору в девять камней, Кристина. Согласны? – спросил Верховный Мастер, коснувшись монитора, после чего вокруг каждого пересечения линий на гигантском гобане плавно, по нарастающей загорелись идеально ровные, четкие круги и через несколько секунд так же плавно погасли. За это время зал наполнился ярким светом, от чего рисунки на стенах стали более эффектными и будто бы выпуклыми. Очевидно, это означало старт игры, который сопровождался громким сигналом. Затем круги на полу зала стали загораться и тут же потухать в хаотичном порядке. Это была завораживающая масштабная иллюминация, которая неожиданно навела меня на мысль о том, что передовые технологии добрались и до тоталитарных сект, от чего я не смогла сдержать улыбку на лице. Впрочем, такая реакция вполне могла означать и определенный восторг, который невозможно было не испытать от увиденного. Вскоре впечатляющее светопредставление окончилось, и я поочередно коснулась всех пунктов хоси[2] на гобане. В зале тут же загорелись круги в указанных мной точках. Девять игроков в черных костюмах почти одновременно, как по команде, надели капюшоны, которые скрыли их лица, и быстрым шагом направились на форовые места. Мастер сделал свой ход, и на противоположной стороне зала девушка в белом накинула капюшон и уверенно пошла к своему пункту. Каждый раз, когда мы выбирали точки, игроки выполняли этот странный обряд. Янши заметил мое любопытство и, несмотря на то, что во время игры не принято разговаривать, спросил:
– Хотите задать мне вопрос?
– Да. Почему игроки надевают капюшоны, прежде чем зайти на гобан?
– Этим самым они обезличивают себя, – ответил Янши, и на его лице застыло выражение, которое будто бы вопрошало: «Надеюсь, мне не придется объяснять, зачем?» Но я разочаровала Мастера:
– Была бы признательна, если бы вы пояснили.
– Находясь в мысленном и физическом покое, мы легко можем самоидентифицироваться, но в действии эта привилегия чаще всего становится нам недоступна. Любое движение, будь оно внутренним или внешним, хотя бы на мгновение делает из нас проводника некой силы или энергии, можно называть это как угодно. В такой момент мы перестаем существовать. Вместо нас остается лишь она, и именно она запускает не один, а целую цепь или даже спираль процессов, каждый из них рождает точно такую же спираль, вследствие которой возник сам. Это ничего вам не напоминает?
– Жизнь?
– Да. Другое дело, когда мы пытаемся противостоять силам, что работают через нас здесь и сейчас. Иногда это осознанный выбор и благое дело, если речь идет о чем-то деструктивном, но чаще всего
