пути в Спарту, но также и рабочим лагерем для всех ближайших производств.
Тут и каменоломни, и несколько лесопилок, и шахты. Все эти точки интереса требуют немалого числа рабочих.
И ладно бы, большую часть работников составят кадавры. Для них особо не требуются ни гостиницы, ни кафе, ни бары и прочее.
Но проблема в том, что… у нас просто острая нехватка пленников. А взять их не так чтобы просто. Большая часть обычно становится сразу рабами, уже через месяц получая статус жителя.
Что приводит нас к тому, что для планомерного расширения работы той же каменоломни требуется нанимать и простых игроков из Спарты.
А вот им уже нужны все условия для жизни, которые небольшой форпост обеспечить не в состоянии!
Кроме того, если в каменоломнях достаточно самых начальных навыков, то уже профессия «шахтёр» вполне себе прокачивается.
Здесь в зависимости от уровня растёт и объём выработки, и вероятность найти полезную руду среди отходов, и возможность, что попадётся какой-нибудь редкий, но ценный минерал.
«Кадавру» это, разумеется, не светит.
Да что там говорить? Даже на лесопилке рабочие «прокачиваются», обретая способность разбираться в деревьях, отбраковывая больные или трухлявые и находя особо ценные породы.
Естественно, что с развитыми навыками и хорошей профессией не хочется жить в бараках с минимумом удобств.
Свиток поселения эту проблему решит.
Но даже это ещё не все причины.
В последние дни я задумал перемещение тех же плавильных печей из Спарты в новое промышленное поселение.
Ведь среди всего прочего на первом Совете Спарты поднимался и вопрос экологии, а именно всё растущего числа производств прямо на противоположном берегу от жилых кварталов города.
Спартанская промзона изрядно чадила и портила воздух.
Эта мысль меня серьёзно озадачила. Я видел ещё на Земле фотографии Лондона начала-середины 20 века. А также десятки, сотни чадящих труб, которые впоследствии погрузили целый город в пелену смога и дыма.
Спарта не должна была повторить судьбу столицы Туманного Альбиона, а потому самые «грязные» производства я решаю вынести за стены города.
А заодно облегчить логистику.
Теперь все материалы будут поступать сразу в поселение Мустафы, которому нужно будет придумать название, а уже в Спарту по той же железной дороге будет отправляться очищенное от примесей железо, чугун, сталь и так далее.
Однако сразу же пришлось закатать губу и столкнуться с рядом трудностей.
Каких?
А тем, что через бывший форпост не шло никаких рек! Вокруг него вообще только равнины да пустоши!
А следовательно… ни о каких водяных колёсах речи и идти не могло. Тогда, как же быть?
Пытаться запитать воздушные меха с помощью буйволов, которые будут крутить колесо?
Можно и так. Мы использовали такой источник энергии на наших лесопилках. Но его эффективность заметно уступала водяному колесу.
Как же тогда следовало поступить?
Ответ, как ни странно, пришёл всё из той же «Норы».
.
* * *
Днём ранее меня пригласил Ботан на крайне любопытную презентацию.
— А это вообще законно? — удивляюсь я.
— Как можете сами лицезреть, Система пока никого не взорвала, — поправляет очки на переносице Ботан.
Чему же я так удивился?
Паровой машине.
Да, вы не ослышались.
Паровой, мать его, машине!
Представляет она из себя конусообразную ёмкость из металла, под которой разжигается костёр. В верхней части этой бандуры приделаны две трубки, которые между собой держат стальной шар с двумя сочленениями.
Последние за счёт своего изгиба в момент выпуска пара начинают закручивать шар вокруг своей оси.
И выходит этакое подобие юлы. Дикой, крайне примитивной, но вполне работающей!
— И как называется это чудо? — спрашиваю я.
— Паровая машина Герона Александрийского, — поясняет Ботан. — По сути, прообраз паровой машины был создан ещё в Древней Греции. А потому… чисто с точки зрения временной шкалы, мы ничего не нарушаем!
Конечно, аппарат Герона был далёк от тех машин, что покорили весь мир в 18–19 веках, но даже так…
«Норе» удалось создать механизм, полностью независимый от людской или животной тяги. Самый настоящий античный стимпанк, чёрт возьми!
И именно этот прорыв позволил заложить начало новому витку развития фракции.
* * *
— Ну, полагаю, можем смело заявить, что она работает, — заявляет Тохич, хлопая в ладоши.
— Отличная работа, — киваю я главному кузнецу.
Как только Ботан и учёные представили проект паровой машины Герона, я потребовал использовать их наработки на деле.
Так и появилась первая автономная плавильная печь.
За счёт действия пара в ход приводились меха. И выходная мощь получалась вполне себе значительной!
Температура, которой удалось добиться в новой печи, просто поражала воображение!
Даже стоя на другом конце экспериментального цеха, я обливаюсь потом.
А это уже говорит о невероятном прогрессе!
Так или иначе, чем лучше удаётся контролировать температуру, тем от бóльшего количества шлаков получится избавиться в руде.
А следовательно… выйдет и более качественная сталь.
Для этого я и пригласил Тохича приехать со мной в новое поселение на месте форпоста Мустафы.
— Что ты можешь сказать теперь? — усмехаюсь я. — Моё предложение о перевооружении уже не кажется сказкой?
Да, я решаю заняться модернизацией снаряжения нашей армии, да и вообще озаботиться качественным скачком во всём, чём только можно.
Это и инструменты, и оружие, и доспехи, да много чего!
Уже не в первый раз Спарта выходила победителем из сражения во многом благодаря качественному оснащению наших солдат.
С активным ростом числа городов эта разница уже не кажется столь существенной.
А потому нам жизненно необходимо добыть ещё один козырь.
Которым и станет энергия пара!
Главный кузнец задумчиво чешет подбородок.
— С такой печью, перевооружение уже видится, как вполне себе
