двигались вдоль ряда палаток, и я старался игнорировать чужаков вокруг.
— А плохо — это как? — чуть задержал взгляд на волке, что точил свою же кость, торчащую из локтя.
— Хе. С полгода назад даже не подойти было к шатру, всех уносили на носилках.
Рифу один раз остановили знакомые — расспросить, кого она сопровождает, и, как и все, ошарашенно разошлись. Что же такого рассказали про меня мои ведьмы, раз такая реакция? Об этом же я спросил свою главную спутницу.
— Да ничего особенного, — пожала ведьмочка плечами. — Хотя… — призадумалась она, загибая пальцы. — Ты один сразил клан Кровавых, победил мутанта, вытащил нас из передряги в Пограничье, и-и-и… убийство той безумной демонши мы тоже записали на твой счет.
Прекрасно... В общем, супер-волк. Даже не знаю, стоило ли поворачивать все именно так.
— А теперь ты еще и вернулся из другого измерения! Да еще и руку у бога оттяпал! — закончила пацанка. — А твоя эссенция — ух, жуть!
— Не страшно? — ухмыльнулся я.
— Мне? — на ходу развернулась ведьма. — Ты мой папка, а значит, теперь у меня самый крутой отец на Черной Земле.
— Не старайся, в краску ты меня не вгонишь, — поднимаю бровь.
— Хе-хе, — ее широкая улыбка как бальзам на душу.
По дороге к новым покоям Рифа показала мне место около водопада, где стиралась одежда. Причуды магии в быту. Как ведьма Воды, управляя потоками, удерживала ткань на поверхности, полоская её, а другая девушка, создав небольшой огонек, быстро сушила чистое. Такое я замечал повсюду. Магический огонь в кузне, перетаскивание предметов под телекинезом, посыльная, мчащаяся на потоках ветра, ожившие куклы-марионетки, что спарринговали с волками на специально расчищенном пятачке.
Мы пришли к остроконечному шатру синего цвета. Недалеко сидели две ведьмочки, усиленно выводя знаки пером в книгах.
— Нет, «таркана» не так пишется! — говорила кудрявая.
— Ух, учитель Мелони опять будет ругаться... — расстроилась подружка.
Ого. Учитель?
Рифа заметила мое удивленное лицо.
— Да, зубрилка у нас дала согласие наставлять других элементалисток, ведь более взрослые уступают ей в силе из-за элементаля.
И, скорее всего, Мел нашла в этом отдушину...
Прежде чем откинуть полог шатра, пацанка добавила:
— И да… пожалуйста, не упоминай при ней Аннет...
— Почему?
— Они… кхм! — поцокала языком Рифа. — Они уже давно в ссоре, курицы, никак не хотят мириться, вот!
Паршивые новости. Неужели после клетки Мел все еще держит обиду, как Виктор? Черт! С волнением, словно перед выходом на сцену, я молчаливо зашел внутрь.
— Я сказала, пока не напишете сто раз, не возвращаться, — холодно произнесла Мелони.
Внутри тесная палатка выглядела как кабинет, и ведьма, поправив очки, тоже работала пером. Позади неё высилась целая гора книг, а сбоку висела неровная доска с формулами и непонятными картинками. Огромная шляпа лежала на краю письменного стола, как и толстая книга заклинаний с плотной застежкой.
— Прости, ты знаешь, как я плох в письменности.
Мой голос оживил холодные синие глаза, когда они поднялись. Рука задрожала, и элементалистка сняла очки. Я, не дыша, ждал, что будет дальше. Мел, отодвинув стул, поднялась на ноги, и, обойдя препятствие, потупила взгляд, прошептав:
— Пригнись...
Я исполнил неожиданную просьбу.
Удар! Звучная пощечина была обидной, но не больной. А вот Мел, встряхивая ручкой, оказалась близка к перелому.
— Мел, — обеспокоенно приподнялся я.
— Ф-ф-ф! — терпела она боль, указывая мне пальцем остановиться. — Из чего ты теперь сделан? — все еще трясла она рукой, впиваясь в меня глазами.
Рифа молчаливо ждала снаружи, но прекрасно все слышала, протянув: "У-у-у".
— Два года. — Слезинки показались в уголках глаз. — Я видела, как ты лежал там мертвый, и... И... — разозлилась ведьма, хотя теперь непонятно, из-за чего.
— Прости.
Что еще я мог сказать?
Мелони, моргнув, пыталась унять дрожь в голосе.
— Снова увидеть, как дорогой тебе человек умирает, — это… это... — сдалась она. — Черт, я так часто представляла, что скажу тебе, когда ты появишься. Расскажу тебе, как я злилась, была в отчаянии и даже ненавидела тебя, потому что ты обещал быть рядом.
Её голос звучал сдержанно, но заглушал всё вокруг. Она держалась из последних сил, меняя гнев на печаль, а печаль на радость. Столько всего разом, и потому я просто спросил:
— А сейчас?.. — отправил я ей мысль. Мурашки покрыли её кожу. Мой голос снова заполнял разум. Два года она не слышала его, не чувствовала.
— Хм, — чистые слезы потекли по щекам. — Я... я так рада, что ты вернулся, — расплакалась ведьмочка.
Не спеша, сначала робко, я приобнял Мелони. И, стоило девушке обнять меня в ответ, как я окружил её теплотой, стеной защиты, которой поклялся быть.
— Папа... — прошептала Мел, всхлипнув.
— Мне многое нужно наверстать за два пропущенных года, и пусть пока я никудышный отец, я буду стараться. Клянусь тебе.
Мелони разжала объятия, но мои руки все еще оставались на ее плечах. Носик, как и щеки, покраснел, и яркие глаза казались еще более мистическими, чем обычно. Протяжно выдохнув, я услышал, как стук сердца замедляется.
— Я, наверное, уже много раз сегодня это сказал… Но ты так выросла.
— Кх, — улыбнулась она сквозь слезы. Её пальцы скользнули по шву на моем лице. — Эссенция ускоряет метаболизм, и ведьмы, достигнув определенного порога, перестают меняться и...
Она поняла, что увлеклась.
— С удовольствием послушаю, когда все успокоится.
Какое-то время мы просто поговорили, и все же, услышав новость, что я собираюсь идти к принцессе, ведьма изрядно огорчилась. Хотя она как могла скрывала это.
— Я буду ждать, — кивнула Мел, высморкавшись в платок.
— Ждать чего, зубрилка? — подключилась к нам Рифа.
— Сначала пусть Алька и Клиф договорятся с главной, — надела она очки. — Или не договорятся.
— Ого, Клиф здесь всего час, а наша тихоня уже затеяла побег? — прищурилась пацанка.
— Я рассматриваю все варианты, что и вам всем советую делать. — Усталый выдох. — Но вы никогда не слушаете.
— Бла-бла, — изобразила Рифа пальцами рот. — Но она права. — Синие и зеленые глаза моих приемных дочерей смотрели на меня. — Если ты только скажешь, мы не будем выбирать сторону,
