отсюда обзор, — произношу я, стоя на защитной стене Краснодара.
— С этим сложно спорить, — кивает Майор, новый наместник полиса на болотах.
Мы вновь обходим защитные сооружения Краснодара, прикидывая, что и как из этого опыта можно использовать в Спарте.
— Итак, о чём ты хотел переговорить? — обращаюсь я к старому вояке. — Я же вижу, что «осмотр стен», просто повод, чтобы отойти подальше от чужих ушей.
Тот, смотря куда-то вдаль, глубоко вздыхает, точно набирается смелости для поднятия темы.
— Я хочу предложить пересмотреть решение о том, чтобы отправить бойцов Браги в ряды кадавров — прямо говорит тот.
— Причина? — кратко интересуюсь я.
— Военное дело — это особая стезя, — поясняет Майор, — и потому нужны соответствующие игроки.
— Какого рода особенные? — уточняю.
Вижу, что Майор всерьёз думал над сегодняшним разговором, поэтому не тороплюсь.
— За всё время новой жизни, — начинает Майор, — я видел только три профессиональные армии. Не ополченцев, которым только-только вручили копья и сказали идти вперёд, не бандитов и грабителей, привыкших атаковать толпой на одного и брать в рабство новичков, а тех, для кого война, это работа.
— Так, я понимаю, к таковым ты относишь Спарту и Вавилон с его «Чёрной Стражей», — предполагаю я, — а третьи кто?
— Афины, — удивляет меня собеседник, — несмотря на внешний вид их капитана, мечники явно обучены и не уступают нашей фаланге. Это грозный противник.
Хм, похоже, Афины не так просты, как я думал ранее. Не могу сказать, что рад этому. Об отношении Лорда Афин к Спарте у меня уже нет сомнений. Мы явно не друзья. Осталось только понять, насколько глубока вражда между нашими фракциями.
— Понятно, но вернёмся к нашим баранам, — качаю головой, — ты надеешься выделить полезные кадры из бывших солдат Браги?
— Их там проще найти, чем среди освобождённых рабов, — прямо говорит Майор. — Те уже один раз склонились перед чужой силой. Лучшие военные получаются из тех людей, которые предпочитают власть — безвластию. Порядок — хаосу. Они скорее примкнут к сильному лидеру, не сильно разбираясь в его моральной стороне.
— И что ты предлагаешь? — уточняю.
— Провести тщательные допросы, — говорит Майор, — если нужно — перекрёстные. Выяснить личное участие каждого, а не коллективную ответственность. А после делать выводы.
— И отделить зёрна от плевел, — усмехаюсь я, — интересная задумка. Хорошо, можешь прочесать всех наших пленников, в том числе и кадавров.
* * *
Утром Краснодар прямо-таки начинает бурлить. Ожидание неминуемого конца окончательно исчезает. Всего за ночь полис преображается, напоминая полноценный муравейник.
Фалангисты контролируют процесс разборки руин и уборки мусора после боёв по всему полису. Рабы с болот охотно помогают в этом. Параллельно происходит массовая инвентаризация товаров, игроков, мастерских, запасов провизии и многого другого.
Сердце болот снова начинает мерно стучать, разнося эхо по всей округе. Грузятся фургоны для каравана, который должен отправиться в Спарту.
Отдельного внимания заслуживает вновь заработавшая военная комендатура под руководством Майора и Третьего.
Они отобрали нескольких смекалистых фалангистов себе в помощь, и приступили к тотальным допросам.
Игроков приводили маленькими группами.
Дознание начиналось с самых низов — от бывших рабов, слуг и рабочих до верхушки полиса.
Майора и Третьего, казалось, интересовало абсолютно всё: кто исполнял какие обязанности, кто пользовался служебным положением, чтобы глумиться над другими, кто, наоборот, старался помогать друг другу в тяжёлых условиях.
К концу первого дня допросов уже появились первые кандидаты на работу в каменоломнях, но также нашлись и многие примеры добросовестного труда.
Как мне позже доложил Майор, многие жители Краснодара просто пытались тянуть лямку, стараясь не ввязываться в дела своего Лорда.
Рядовые игроки не творили зверств, но и не пытались их остановить. И могли ли они что-то изменить? Простые жители Краснодара пытались приспособиться к жизни в новом мире, как могли.
И должен ли я винить их за то, что они не остановили собственного Лорда? Думаю, нет.
— Что-то ещё интересное удалось узнать? — облокачиваюсь я на спинку кресла.
Разговор происходит всё в том же в стрип-клубе, точнее, в его закрытой зоне, где у Диско был неплохой офис, который я временно занял. Уж слишком хорошо его обставил хозяин заведения.
— Остались допросы высших чиновников и трёх лидеров, — сообщает Майор, — но общую информацию по ним уже собрали. Это Клещ, Жердь и Мухомор.
— О, и что удалось выяснить? — интересуюсь я.
— По результатам перекрёстного допроса местных жителей стало ясно, что Клещ, глава «охотников», особо в политике полиса не участвовал. — говорит Майор. — Охотники, соответственно своему названию, работали только против местной фауны. Нападения ящеров случались регулярно, что и удерживало Брагу от устранения такого неудобного «подчинённого».
— Ублюдку не нравилось, что у него в подчинении такой «чистый» кадр? — фыркаю я.
— Что-то в этом роде. Охотники на болотах, особенно среди бывших рабов, имеют репутацию героев и защитников. И сложно их не уважать, когда они едва ли не одни противостоят всем болотам таким малым числом, — серьёзно кивает Майор.
— Я уже слышал об этом, — задумчиво произношу я, — Это они боролись с варанами в южном лагере во время нашего нападения?
— Всё так, — кивает вояка, — Клещ, пожертвовав почти половиной своих людей, сумел уничтожить около двадцати высокоуровневых варанов.
Только их специфические умения и не позволили Браге забрать звероловов на войну. Иначе потом на болота некого было бы отправлять.
— Интересный кадр, однако, — киваю я, — Нам определённо пригодятся его таланты. — Что по остальным двум? Мне показалось, что Мухомор — вполне адекватный мужик.
— О нём доклады различны, — кривит лицо Майор, — Его работники его восхваляют, называют гением и даже своим отцом. Мухомор явно заботится о своих подчинённых, настолько, что они готовы пойти за ним хоть на край света. Пример с угрозой подрыва фабрики, если мы не пощадим рабочих, показателен.
— Да, это одновременно и хорошая, и плохая новость, — вздыхаю я.
— Именно так. Вне фабрики Мухомора видят как чокнутого химика, который не высовывает нос из стен предприятия. Груб, неотёсан и неряшлив, — продолжает Майор, — И ещё он презирает игроков, у которых, по его словам, «не хватает мозгов даже для произношения — гексогидроксоалюминат натрия».
— Хех, думается мне, он найдёт немало друзей среди братии Алисы и Ботана, — весело фыркаю я.
— Я придерживаюсь того же мнения, — улыбается вояка, — Однако, следует ясно объяснить ему «правила игры». Ведь мне не хотелось бы снова получать угрозы подорвать всю фабрику в ответ на мои предложения или поручения.
— Сделай, если считаешь это необходимым, — говорю я, — Но и не перегибай палку. Мухомор может быть нам очень полезен. Особенно в вопросе производства сидра.
— Не желаете поприсутствовать, Мой Лорд? — ухмыляется Майор.
— Благодарю покорно, — отвечаю. — Лучше я посмотрю поближе на главное сокровище Краснодара.
— Это на какое? — удивляется он.
— На болота, конечно.
* * *
Я вижу Краснодарские болота уже во второй раз, и снова оно производит на меня гнетущее впечатление.
Корявые, низкие деревья, стволы которых густо заросли серым мхом, а ветки запутаны в побегах плюща.
Под ногами хлюпает бурая болотная жижа. На кочках торчит пучками неестественно, приторно ярко-зелёная трава, из которой шипят на нас свернувшиеся кольцами змеи.
— Греется, зараза, — тычет в одну из кочек прямо на нашем пути сопровождающий нас охотник, древком своего странного оружия, которое они ошибочно называют рогатиной.
Несмотря на то что их копья с крюками не имеют ничего общего с настоящими рогатинами, название прижилось, и я не собираюсь спорить насчёт этого.
Из растительности, через которую мы только что собирались пройти, поднимает заострённую головку очередная местная гадюка.
В качестве проводников я взял с собой троих охотников, бывших подчинённых Клеща. Я даже позволил им забрать своё оружие и одеться в доспехи. Все они официально приняли рабство, так что напасть на меня не могут.
Да если бы и смогли, я уверен в способности Пирры размотать всех троих даже не запыхавшись.
Кроме них, в отряде десять фалангистов, а также пять валькирий, включая Пирру и Ирму.
Ирма сама попросилась взглянуть на болота, и я не мог отказать ей в этой просьбе.
Кстати, нам тоже пришлось надеть специальные болотные сапоги из грубой кожи, настоятельно рекомендованные одним из охотников по имени Санёк, который сейчас ведёт нас по болоту.
Невысокий, морщинистый и лысый,
