её под ивой устроить?
Вдвоём они быстро вытащили лодку на берег у большой старой ивы, перевернули и оставили у корней дерева, прикрыв длинными ветвями.
– И не намокнет, – проговорил Антон, отряхивая руки.
Когда вся компания возвращалась в Покров, над их головами уже слышались близкие раскаты грома, так что пришлось прибавить темп. Василисе, у которой от вёсел ныли руки, было даже руль велосипеда держать трудно, да ещё Изюм всё возился в рюкзаке за спиной. Зато не зря съездили.
Лета покатила домой к Давиду Юрьевичу, Коля и остальные – к себе. А вот Василисиному папе, отдавшему весь улов священнику, отчего-то приспичило заскочить на работу.
– Я про заявления совсем забыл, – бормотал папа, отпирая замок опорного пункта. Потом вспомнил про дочку: – Одна до дома доберёшься? Или подождёшь? Может, в кафе пока посидишь?
– Туда с собаками нельзя, – произнесла Василиса. Не напоминать же, что она теперь туда вообще не ходила.
– А, ну да. – Отец и сам всё понял, без лишних слов.
– Я лучше в музее тебя подожду. Только Изюма придётся у тебя оставить, потому что к нам с собаками тоже нельзя.
– С чего бы это, – улыбнулся отец, пропуская пёсика в опорный пункт.
Под раскатами грома Василиса перебежала площадь и вошла в музей. Поднялась в библиотеку, хотя дел у неё там и не было. Наталья Львовна, судя по отголоскам, с кем-то разговаривала по телефону, сидя у себя в кабинете.
Василиса подошла к окну, по которому уже застучали крупные капли первой в этом году грозы.
– Можно? – раздался за спиной насмешливый женский голос.
Василиса обернулась. Посреди книжного зала, брезгливо осматриваясь, стояла Фаврелия.
– Хотите записаться в библиотеку? – нарочито спокойно произнесла Василиса. Хотя у самой ладони вспотели.
– Обязательно, – светски улыбнулась Фаврелия. – Но в другой раз. Сейчас у меня здесь другое дело.
– И какое? – спросила Василиса, садясь за стол, чтобы выглядеть по-деловому и колени сильно не тряслись.
– Хочу сделать тебе выгодное предложение. – Фаврелия уселась на стул напротив Василисы.
– Я вас слушаю, – не глядя на нее, произнесла Василиса.
– Я могу отпустить твоего прынца, – со смешком проговорила Фаврелия. – Я его присушила, я же могу и отвадить. Проще пареной репы. Он, правда, чуток подсох, но ничего – откормишь.
Василиса никак не находила остроумного, или хотя бы просто достойного ответа, поэтому просто скроила удивлённое выражение лица.
– Что непонятного? – грубо спросила Фаврелия. – Получишь своего Гаврика назад. Приворот с него сниму. Ясно? Соглашайся, пока я добрая.
– А с чего это вы такая добрая? – наконец спросила Василиса, глядя на Фаврелию исподлобья.
– Да на кой он мне нужен, – вернула насмешливый тон Фаврелия. – Не знаю, чего Зоя в него вцепилась. С её-то потенциалом. Вполне может найти и кого-нибудь получше. А вот на тебя, убогую хромоножку, больше никто не посмотрит. Тем более что в этой дыре больше и нет никого. Так что соглашайся, пока я не передумала.
– Ясно, – кивнула Василиса, снова не глядя на визитёршу. – И что взамен?
– А что тебе подарила Агафья Русакова? – спросила Фаврелия, подавшись вперёд.
– Что… откуда… – Василиса даже не могла взять в толк, о чём речь.
– Мне твои подружки напели, – снова расплылась в жуткой улыбке Зоина мамаша. – Что у тебя от встречи с этой ведьмой сувенирчик остался. Вот принесёшь мне его, и обменяемся. Ты – мне, я – тебе.
– Не понимаю, – покачала головой Василиса.
– Ну, если вдруг поймёшь, то дай мне знать. – Фаврелия поднялась и сделала вид, что собирается уходить, но потом упёрлась руками в стол и прошипела: – Только имей в виду, что всё нужно обделать до солнцестояния. Потому что потом даже я не смогу приворот снять. А присушенные, знаешь, долго не живут.
– А вы что здесь забыли? – резко спросила появившаяся откуда-то Наталья Львовна.
– Не твоё дело, бегемотиха, – грубо ответила Фаврелия и, топая каблуками по паркету, ушла.
Наталья Львовна некоторое время смотрела ей вслед, потом повернулась к Василисе и спросила:
– Зачем она приходила?
– Я, если честно, и сама не поняла, – отвела взгляд Василиса. Она только теперь вспомнила про кольцо, что осталось у неё от прошлогодних приключений в Багрянице. Видимо, оно стало ценой, которую установила Фаврелия за Гаврила.
Глава 14. Жертвенник
Василиса снова плутала по лабиринту живых изгородей и всё никак не могла ни выйти к Скиркудово, ни найти обратного пути домой. Кругом цвели розы и водяные лилии в прудиках, лёгкий ветерок слегка шевелил тонкие ветви кустовых стен сада-лабиринта. Но ни солнца, ни неба видно не было – золотистые лучи лишь мерцали в густом тумане.
Между краями кустовых стен лабиринта появился довольно широкий проход. Миновав его, Василиса вышла на небольшую площадку, в центре которой из волн тумана выглядывал каменный постамент с резьбой. На нём, спиной
