задачу офицерам штаба: усилить наблюдение, распределить цели между полками, снять координаты участков и передать в штабы полков. Прошли считанные минуты, в Смирнов, Шейнин, Шапиро доложили о готовности. После уточнения данных о противнике с командирами дивизий и полков комкор приказал открыть массированный огонь артиллерией корпуса с расходом по пять снарядов на орудие. Только нашей бригадой было выпущено 420 снарядов... Когда дым рассеялся и открылся район удара артиллерии корпуса, я приник к стереотрубе. Вся площадь удара была изрыта воронками, оставшиеся в живых вражеские солдаты метались в панике, горели танки и самоходные орудия.
Лишь часом позже, приведя свои части в порядок, противник возобновил атаку.
...В узкой траншее дрожит земля от разрывов неприятельских снарядов. Командир батареи старший лейтенант Молодецкий готовится к отражению атаки гитлеровских танков.
— Товарищ старший лейтенант, — докладывает разведчик Мартынов. — В районе «треугольной рощи» сосредоточиваются до роты пехоты и пять танков.
— Хорошо. Продолжайте наблюдение!
В руках у офицера поблескивает циркуль. Его острие ложится на хордоугломер. Вот данные готовы. Дружные залпы раздаются с огневой позиции. Снаряды накрывают рощу. Два танка и самоходка врага охвачены пламенем. Остальные разворачиваются и поспешно уходят.
Вскоре разведчики засекли четырехорудийную батарею немцев, занимавшую огневую позицию западнее рощи «треугольник».
Сержант Мартынов и рядовой Самохвалов пристроились на дереве, откуда хорошо просматривалась глубина обороны противника. Под градом осколков и пуль они вели наблюдение и передавали командиру батареи приблизительные координаты. Старший лейтенант Молодецкий быстро подготовил исходные данные для стрельбы, передал их на огневую позицию и тут же подал команду: «Огонь!» Стрельба оказалась настолько точной, что вражеская батарея была уничтожена, не успев сделать ни одного выстрела. Перед самыми сумерками батарея Молодецкого сожгла еще и шестиствольную минометную батарею немцев, израсходовав при этом всего 32 снаряда.
В полосе 69-й стрелковой дивизии в результате нашего огневого воздействия гитлеровцы начали атаку часом позже, чем в полосе 193-й дивизии, и попали под огонь артиллерии всего корпуса. Одновременного удара у противника не получилось. Но несмотря на это, он не отказался от намерения сбросить части корпуса с плацдарма.
После короткого удара артиллерии и авиации по нашей первой позиции лавина фашистских танков ринулась в атаку. Завязался кровопролитный бой. В этот напряженный период командиры полков бригады не ожидали моих команд, а самостоятельно, инициативно, сообразуясь с обстановкой, увязывали свой огонь с действиями пехоты и других родов войск.
И все-таки гитлеровцам удалось прорвать нашу первую позицию на стыке двух полков 69-й стрелковой дивизии и продвинуться на два-три километра. Одновременно они подтянули вторые эшелоны с целью развить успех и расширить участок прорыва. Бой шел теперь на всей глубине — от переднего края до огневых позиций артиллерии.
Батарея капитана Зыкова из 1300-го артиллерийского полка подпустила фашистские танки на дальность прямого выстрела, внезапно открыла огонь и сразу же подожгла несколько машин. Орудийные расчеты сержантов Вренкова, Черкунова, Ахметова и Туликова действовали на редкость слаженно.
Комсорг полка старший сержант Николай Запрегаев перебегал от одного орудия к другому, личным примером воодушевляя воинов расчетов. Немецкие танкисты сосредоточили огонь по батарее. Но в это время на флангах дивизиона начали развертываться и с ходу открывать огонь батареи 20-й истребительно-противотанковой бригады полковника А. И. Копелева. В небе появились наши «илы», а вскоре в атаку пошли танки. Они двигались развернутым строем, обходя огневые позиции артиллеристов и стреляя на ходу.
Вскоре гитлеровцы отошли на исходные позиции. На поле боя остались десятки подбитых фашистских танков.
Но около шести часов вечера противник предпринял последнюю отчаянную попытку. Под прикрытием авиации и артиллерии он перешел в атаку. Часа через два ценой больших потерь немцам удалось захватить первую траншею в полосе обороны 69-й стрелковой дивизии. Несколько заходов сделала авиация врага. От разрывов бомб и снарядов у нас были разрушены многие ячейки в траншеях, появились убитые и раненые. Однако защитники наревского плацдарма держались стойко. Большого успеха противник и на этот раз не добился. Лишь нашей 58-й бригадой за одни сутки было подбито и сожжено 12 танков и много другой боевой техники врага, уничтожено более 400 немецких солдат и офицеров.
Итак, в течение недели противник предпринимал яростные атаки, пытаясь нащупать слабое звено в нашей обороне и сбросить нас с плацдарма.
На войне случайности крайне редки. Побеждает тот, кто сильней, кто владеет инициативой, умеет быстро разгадать замысел противника, навязать ему свою волю и заставить действовать без необходимой подготовки и в невыгодных для него условиях.
В результате ожесточенных оборонительных боев войска 65-й армии не только остановили фашистские дивизии против наревского плацдарма, но и нанесли им серьезное поражение. За отвагу и воинское умение, проявленные в этих боях, большая группа солдат, сержантов и офицеров нашей бригады была награждена орденами и медалями.
В сражениях на наревском плацдарме политработники дивизий, бригад и полков все время находились в боевых порядках своих подразделений, там, где решалась судьба боя. В перерывах между жаркими схватками с врагом велись беседы, проходил прием в партию.
В батарее капитана Калуцкого, например, в эти дни вступили в партию лейтенант М. Я. Комашко, сержант П. Т. Кириллин, в комсомол — разведчик М. С. Анкудинов. Партийные и комсомольский билеты им вручил на наблюдательном пункте батареи исполняющий обязанности начальника политотдела бригады майор Иван Фотиевич Камкин. В этот период мне пришлось дать много рекомендаций вступающим в ряды КПСС, и ни в одном из них я не ошибся.
В своей деятельности политработники опирались на партийные организации батарей, которые насчитывали по 15–20 человек. Коммунисты во всем показывали личный пример, разъясняли бойцам политику нашей партии, справедливые цели Великой Отечественной войны.
Польские рабочие и крестьяне встречали нас с радостью. Заявление Советского правительства о том, что наши войска пришли в Польшу с единственной целью — разгромить фашистов и этим помочь польскому народу восстановить независимость страны, — подавляющее большинство поляков встретило с большим удовлетворением. Однако были и такие, которые прислушивались к клеветнической пропаганде польского реакционного центра в Лондоне, враждебно настроенного против Советского Союза. На это обстоятельство и обратили внимание солдат начальник политотдела М. И. Никифоров, заместители командиров полков по политчасти Ф. С. Кочетков, Г. М. Халитов, И. Ф. Камкин и все политработники бригады.
Замечательным воспитателем был майор Г. М. Халитов. Смотришь на него, когда он беседует с солдатами и офицерами, и чувствуешь его глубокий, искренний интерес к людям, их судьбам, запросам, желание помочь им во всем. Меня всегда привлекала в Гансе
