Впрочем, сейчас, когда подруга гнусавила это в маску, изогнувшись немыслимым образом в попытках устоять на ногах, ее серьезность меня забавляла.
Если вбить в Гугле запрос «районы Москвы», то легко нарваться на картинку, где какой-то шутник прозвал область нашего обитания филиалом ада. Тут трудно не согласиться. Китайская зараза, все дела, полтора метра дистанции между людьми. Ну да. Отмените пару поездов метро подряд, пустите пару пригородных поездов, и полтора метра превратятся в полтора сантиметра! Я чувствовала, что еще чуть-чуть – и мне придется на ком-нибудь жениться. Только понять бы, на ком именно!
В данный момент я почти распласталась по мужчине на полторы головы меня выше, но и в бедро сзади упиралось тоже что-то… трудноопределяемое. Странно, что при всем при этом все еще сохраняла примерно вертикальное положение: стояла я на одной ноге, а вторая была зажата где-то между ботинком сидящего молодца и его кожаным портфелем. В поисках еще как минимум одной точки опоры я попробовала дотянуться до поручня, но промахнулась и мягко спланировала на широкую мужскую грудь. Теперь знала, как ощущаются щекой не то чтобы рельефные мужские мышцы. Радовало одно: мы все в масках, никогда друг друга не узнаем и не сумеем никому ничего предъявить!
– Вы же наверняка многое разучили! – кричала я подруге, выглядывая из-за удивительно свежей мужской подмышки.
– Ничего нового не было. Мы репетировали прошлые спектакли, а Кифер Бехчиным занимался. Так загонял, что тот едва на ногах стоит.
– Я, кстати, тоже, – недовольно буркнула моя «не точка опоры».
– На следующей переход на кольцо, – «утешила» я, намекая, что очень скоро нас всех вынесет в двери вместе с намертво прикрученными поручнями и сиденьями.
В театр мы из-за задержки в метро почти опаздывали, и я по этому поводу переживала. Света могла быть сколько угодно права, но после выписки я ждала двух вещей: тяжелого разговора с Ренатом и сообщения, что я разжалована в кордебалет вновь. И совсем не прогадала, так как стоило переступить порог, мне сообщили, что некую Дияру Огневу очень ждут в кабинете художественного руководителя. Оттягивать смысла не было. Грустно-похоронно пошутив и заставив подруг взволнованно переглянуться, я ушла. Понимала, что сама подставляюсь, ведь девчонки правда не понимали, из-за чего я так разнервничалась, и обязаны были однажды догадаться, но настрой был именно такой. Грустно-похоронный, в смысле.
– Ренат Эльдарович, к вам можно? – постучалась я и заглянула в приоткрытую дверь.
– Заходи, Дияра, присаживайся, – пригласил меня худрук.
Но, пройдя внутрь, я поняла, что все не так просто: около книжного шкафа Рената, прислонившись к нему, стоял Кифер. Интересно, он учился позировать перед зеркалом для того, чтобы принимать вид пугающий и восхищающий одновременно, или это врожденное? В любом случае на меня действовало безотказно.
Ну почему Ренат не мог просто передать ему краткую выжимку из нашего разговора? Почему обязательно было приглашать меня «на ковер» к бывшему? Скорее всего, таким образом Ренат пытался мне продемонстрировать тот факт, что вовсе не на моей стороне. Смешно. Будто я не поняла этого в тот миг, когда нежданно-негаданно услышала его голос в коридоре!
Едва представив, как позабавится ситуацией Кифер, услышав о моей несостоятельной личной жизни, я чуть было не вышла из кабинета обратно в коридор. А если бы спросили, что это за ребячество такое, ответила бы, что меня выдавило двукратным авторитетом.
– Доброе утро, – через силу поздоровалась я с Кифером, разумеется не получив ответа.
И садиться не стала, несмотря на приглашение, раз уж Поль стоял.
– Как самочувствие? – спросил Ренат, сверкнув линзами очков, такими же тонкими, как он сам.
– Прекрасно, – бодро ответила я, ничуть не обманываясь добродушием этого человека. Больше – нет.
Если честно, я на Мерхеева была обижена. До приезда сюда Поля в Москве было два человека, знавших мою историю: руководитель труппы и доктор Нестеров. И если перед вторым я каялась, потому что так было нужно мне, то с Мерхеевым все иначе.
Как уже говорила Бехчину, я таскалась по просмотрам, получая отказ за отказом, пока глава нашей труппы сам меня не нашел. Я думала, что это все. Хотела уже сдаться, собрать чемоданы и ехать к матери на радость Рамилю. Но Ренат дал мне еще один шанс. Последний. Правда, установил полугодовой испытательный срок со смешной оплатой и условием: контроль моего состояния под надзором психотерапевта.
Но я не жаловалась. В моей ситуации жаловаться было нелепо. Иногда в жизни случается такое, что заставляет вас пересмотреть буквально всю вашу жизнь И научиться благодарить судьбу за каждую новую возможность.
Наверное, мне следовало сразу догадаться, что приняли меня в труппу только и исключительно благодаря Савельеву. В смысле я знала, что он за меня просил, но надеялась, что в ответ на эту просьбу в Мерхееве что-то откликнулось. Сострадание, например. Нелепо, да?
Только когда в театре появился Кифер и я об этом узнала, лишь встретившись лицом к лицу, поняла, какой была дурой. Ну элементарно же предупредить было можно! Что-то вроде: «Дияра, твой прыжок полный отстой. Кстати, на следующий неделе приедет Кифер. Сделай там с собой что-нибудь, чтобы не сорваться в ту же минуту».
Я чувствовала себя преданной, да. Сколько раз мне еще нужно ступить на те же грабли, чтобы осознать: люди не понимают, что анорексия – это серьезно?
Почему ты не ешь? Ты же голодная. Это же базовая потребность организма! Что тут сложного? Бери ложку – и в рот.
Они не понимают, что от страха во рту становится так сухо, что еду приходится проглатывать, запивая водой. Только так. И от приступов паники темнеет в глазах. Вы падали в обморок от перспективы удовлетворить свою базовую потребность в еде? Я падала. И еще, начав есть в клинике, я поначалу часами рыдала потом в подушку.
И мужчина, которого я любила и который бросил меня одну в таком состоянии, всего-то-навсего приехал в Москву продолжать меня мучить. Зачем предупреждать? Ничего сверхъестественного не произошло.
Наверное, чудесно, что Ренат считал меня полностью оправившейся от петербургской драмы. Жаль только, что это было не так. Я до сих пор не могла в присутствии Поля свободно дышать. Я им задыхалась.
– Дияра, я получил расшифрованные результаты твоих анализов от доктора Нестерова. Он считает, что ты в безопасности, чему я искренне рад. Но произошедшее ввергает в недоумение. Нам бы очень хотелось знать, что случилось.
Я бросила на Поля короткий взгляд. Подозреваю, что углубиться в произошедшее задумал вовсе не Мерхеев и «нам» тут очень даже лишнее. Взгляд мой Кифер заметил, но никак не отрегировал.
– Небольшое недопонимание, в результате которого в моем бокале оказалось немного алкоголя. Это несовместимо с препаратом, который я принимаю.
Подтверждая мою догадку, Ренат взглянул на Кифера. Мол, ты доволен? Чего тебе еще надо[, хороняка]? На этот раз Поль изволил выказать раздражение. Ибо как можно не понимать таких элементарных вещей?
