Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
по непонятным причинам… У нас говорят «клюговать» ошибки в программе…
– И что?
– У Клюга программы выглядят просто жутко. Там полно «соплей», которые он даже не удосужился подчистить. Но он был гением, и его программы работают безукоризненно, хотя вас никогда не оставляют сомнения, почему же они все-таки работают. Служебные подпрограммы у него так написаны, что у меня мурашки по спине бегали, когда я с ними разбиралась. Жуть! Но по-настоящему хорошее программирование это такая редкость, что даже его недоделки выглядят лучше, чем гладкая чепуха, которую пишут большинство людей.
Подозреваю, что Осборн понял из сказанного примерно столько же, сколько и я.
– Короче, ваше мнение основано на оценке стиля программирования?
– Да. К сожалению, пройдет еще, наверно, лет десять, прежде чем подобные вещи будут считаться приемлемыми в суде, как, например, графология или дактилоскопия. Но если вы понимаете что-нибудь в программировании, вам достаточно одного взгляда. Предсмертную записку написал кто-то другой, и этот кто-то, кстати, чертовски хорош. Записка вызывала завещание как подпрограмму, и вот его-то, без сомнения, написал Клюг. Он там, можно сказать, везде наоставлял своих отпечатков. Последние пять лет он шпионил за соседями ради удовольствия, влезал в военные информационные банки, школьные записи, налоговые файлы и банковские счета. А каждый телефон в радиусе трех кварталов он превратил в подслушивающее устройство. Чудовищное любопытство…
– Он упомянул где-нибудь, зачем он это делал? – спросил Осборн.
– Я думаю, он просто рехнулся. Возможно, он был психически неуравновешен и склонен к самоубийству: все эти капсулы с наркотиками здоровья ему, конечно, не прибавляли. Он готовился к смерти, и Виктор оказался единственным, кого он счел достойным наследства. Если бы не эта записка, я бы поверила, что Клюг покончил с собой. Но он ее не писал. В этом я готова поклясться.
В конце концов мы избавились от Осборна, и я отправился домой заниматься обедом. Когда все было готово, пришла Лиза и снова с огромным аппетитом накинулась на еду.
Потом я сделал лимонад, и мы устроились в моем маленьком патио, наблюдая, как собирается вокруг нас вечер.
Проснулся я посреди ночи, весь в поту. Сел в постели, обдумывая события прошедшего дня: выводы мне совсем не понравились. Поэтому я надел халат, шлепанцы и отправился к дому Клюга.
Входная дверь снова оказалась открытой настежь, но я все равно постучал. Лиза выглянула из-за двери в гостиную.
– Виктор? Что-нибудь случилось?
– Я не уверен, – сказал я. – Можно войти?
Она кивнула, и я прошел за ней в комнату. У консоли стояла открытая банка пепси. Лиза с покрасневшими глазами уселась обратно на свою скамеечку.
– Что случилось? – спросила она и зевнула.
– Прежде всего тебе, наверно, нужно спать, – сказал я.
Она пожала плечами и кивнула.
– Да-а. Я никак не попаду в нужную фазу. И как раз сейчас у меня дневной настрой. Хотя я привыкла работать в любое время и подолгу… Однако ты пришел не для того, чтобы сказать мне об этом?
– Нет. Ты говорила, что Клюга убили?
– Предсмертную записку писал не он. Следовательно, остается убийство.
– Я долго думал, за что его могли убить. Он никогда не выходил из дома, так что, видимо, его убили за то, что он сделал здесь со своими компьютерами. А теперь ты… Честно говоря, я не знаю, что именно ты делаешь, но, похоже, ты влезаешь в те же самые дела. Что, если эти люди вернутся?
– Какие люди? – Она вскинула брови.
Я растерялся. Опасения мои недостаточно четко оформились и выглядели не очень, может быть, разумно.
– Я не знаю… Ты говорила… какие-то организации…
– Ты, видимо, заметил, как отреагировал на это Осборн. И решил, что Клюг наткнулся на какую-нибудь тайную операцию или что люди из ЦРУ убили его, когда он слишком много узнал о чем-то секретном, или…
– Я не знаю, Лиза. Но я испугался. Вдруг то же самое случится с тобой?
Она неожиданно улыбнулась:
– Спасибо, Виктор. Я не хотела признаваться при Осборне, но меня это тоже беспокоит.
– И что ты собираешься делать?
– Хочу остаться и продолжить работу. Я пыталась придумать, как можно себя обезопасить, но в конце концов решила, что тут ничего не сделаешь.
– Но что-то же можно предпринять…
– У меня есть пистолет, если ты это имеешь в виду. Но подумай сам. Клюга убрали средь бела дня. Никто не видел, чтобы кто-то входил в дом. И я спросила себя: кто может прийти в середине дня, застрелить Клюга, запрограммировать предсмертную записку и уйти, не оставив никаких следов?
– Кто-то очень опытный и способный.
– Вот именно. Настолько опытный и способный, что едва ли у меня будет какой-то шанс помешать ему, если он решит со мной разделаться.
И ее слова, и ее очевидное равнодушие к собственной судьбе меня просто потрясли. Но все же она призналась, что беспокоится.
– Тогда надо прекратить все это. Уехать отсюда.
– Ну уж нет. Я не позволю, чтобы меня гоняли туда-сюда, – ответила она, и в ее голосе я уловил жесткую нотку – решение ее было окончательным.
Я подумал о том, что мог бы еще сказать, но не стал говорить ничего.
– По крайней мере… запирай входную дверь, ладно? – закончил я смущенно.
Она рассмеялась и поцеловала меня в щеку.
– Обещаю. И я очень благодарна тебе за заботу. Очень.
Я подождал, пока она закроет за мной дверь, и, услышав щелчок замка, побрел через освещенный луной двор к своему дому. На полпути я остановился, сообразив, что мог бы предложить ей переночевать в моей второй спальне. Или остаться с ней в доме Клюга.
Но потом решил не делать этого из боязни, что она неправильно меня поймет.
Только оказавшись в постели, я понял с огорчением и некоторой долей презрения к себе, что у нее были бы все основания понять меня неправильно.
И это при том, что я ровно в два раза старше ее.
Утро я провел на огороде, планируя меню на вечер. Мне всегда нравилось готовить, но ужины с Лизой быстро стали для меня самым радостным событием суток. Более того, я уже считал их привычными или обязательными. Поэтому, когда около полудня я выглянул на улицу и увидел, что ее машины нет на месте, мне стало просто не по себе.
Я торопливо прошел к дому Клюга. Дверь опять была открыта настежь. Осмотрев дом, я так ничего и не обнаружил до тех пор, пока не наткнулся в спальне на аккуратно разложенные на полу стопки ее одежды. Все еще дрожа, я постучал в дверь Ланьеров. Открыла Бетти
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
