в деревню.
«Зеленая прическа,
Девическая грудь,
О, тонкая березка,
Что загляделась в пруд?»
После 1917 года она отдала свой дом и переехала в другую усадьбу, за рекой, эту усадьбу тоже отобрали. Но Лидия Кашина не эмигрировала, как Анна Онегина.
«”Скажите,
Вам больно Анна,
За ваш хуторской разор?”
Но как-то печально и странно
Она опустила свой взор».
В год окончания Сергеем сельской школы отмечалось 100-летие со дня рождения Гоголя. Каждый выпускник получил по четыре книжки Гоголя.
После семейного совета, на который пришел и священник, отец Иван, Сергей с матерью поехали в Спас-Клепики, определили Сергея в учительскую школу.
Спешно заканчиваются реставрационные и подновительные работы в Константинове. Ремонтируется фасад церкви, восстанавливается роспись. Кашинский дом с мезонином и сельская: школа готовятся принять экскурсантов, для литературно-мемориального музея-заповедника наступают горячие деньки – 100-летие со дня рождения поэта.
Спас-Клепики
По преданию, на которое ссылаются краеведы, название села Спас-Клепики связано с братьями-разбойниками Клепиковыми и церковью Спаса, построенной то ли самими разбойниками, то ли в честь их поимки и избавления от них.
В 1881 году в селе. согласно переписи. значилось 454 человека обоего пола. Расположенное на Московско-Саратовском тракте село становится крупным торговым местом с красивыми, украшенными резьбой купеческими домами. Из промышленных предприятий была основанная в 1870 году ватная фабрика.
Спас-Клепиковская учительская школа была в теперешнем понимании интернатом. В двухэтажном здании жили и учителя и ученики. Здесь же в доме были классы для занятий.
Сменив многих предшественников, в этом доме в 1985 голу открылся музей, вернее отдел музея-заповедника С. А. Есенина в Константинове.
До Клепиков (село было переименовано в I920 году и стало городом) легко можно теперь доехать автобусом от Рязани, Есенину же приходилось, наверное, ездить лошадью или узкоколейкой, теперь заброшенной. По дороге – Солотча с монастырем, в котором Сергей, возможно, бывал с бабушкой по матери, Натальей Евтеевной, женщиной крoткой и набожной.
«Край ты мой заброшенный,
Край ты мой пустырь,
Сенокос некошенный,
Лес да монастырь».
А дальше по дороге – Криуши.
«Но люди – все грешные души.
У многих глаза – что клыки.
С соседней деревни Криуши
Косились на нас мужики».
В Клепиках нашел я музей быстро, жители про музей знали. Нa улице Свердлова (почему не Есенина?) за оградой стояло знакомое по путеводителю двухэтажное здание, а рядом еще одноэтажный деревянный дом – церковно-приходская школа, бывшая.
Сотрудники музея показали мне, единственному в это раннее время посетителю, экспозицию музея.
Любимый учитель Сергея по русскому языку и литературе, Евгений Михайлович Хитров, жил на первом этаже: кабинет, гостиная, столовая и кухня с печью с двумя затопами – на первом этаже и на втором, где жил учитель Гусев и священник.
В мемориальном классе Есенина стоят парты, учительская кафедра, шкафы с чучелами птиц, большие напольные счеты. Нa стене – портреты поэтов Жуковского и Некрасова, слева от классной доски – икона.
На стенде фотографии, свидетельство об окончании Есениным Спас-Клепиковской учительской школы.
В комнате общежития – три металлических кровати, сундучок, портрет Есенина.
Будущие учителя изучали около 12 предметов, например, на понедельник такое расписание: русская история, русский язык, география, геометрия, закон божий.
Нравы в учительской школе были такие, что, хоть и был Сергей бойким парнем, но хотел школу бросить, да дома уговорили вернуться. Потом привык, стал веселым и жизнерадостным, писал стихи.
Особенно усердно занимался литературой, много читал. По воспоминаниям Е. М. Хитрова, у него не было более жадного слушателя при чтении в классе «Евгения Онегина» и «Бориса Годунова».
И еще был у Сергея хороший друг – Гриша Панфилов. На фото 1911 года Сергей рядом с Гришей, a фoтoграфии выпускников 1912 года, когда закончил школу Сергей, нет – класс, наверное, был недружный.
Гриша прожил недолго – он был болен чахоткой, Ему не довелось порадоваться за друга, когда вышла первая книга стихов Есенина «Радуница». Но «Доброму старому учителю Евгению Михайловичу Хитрову…» Есенин эту книгу послал. И когда летом 1925 года приезжал в последний раз в Константиново, снова присылал поклон.
«Я снова здесь, в семье родной,
Мой край, задумчивый и нежный.
Кудрявый сумрак за рекой
Рукою машет белоснежной…
Над куполом церковных глав
Тень от зари упала ниже.
О други игрищ и забав,
Уж я вас больше не увижу!».
Как трудно оторваться от есенинских строк.
Сентябрь 1995 г. Фото из архива автора.
Дом Есениных в селе Константинове
Братья Баташовы
В 1759 году Андрей и Иван, сыновья тульского заводчика Родиона Ивановича Баташова, построили с позволения Берг-коллегии на реке Гусь чугунолитейный завод. Это был второй завод, первый – на реке Унже, впадающей, как и Гусь, в Оку. Братья скупали земли и деревни вместе с крепостными, строили заводы. В 1783 году решили разделиться. Гусевский завод достался старшему – Андрею.
После раздела имущества братья, теперь еще и «восстановленные» в дворянских правах, продолжали свое дело. К концу XVIII века, как сообщается в Рязанской энциклопедии, им принадлежало 13 действующих заводов. В 1800 году на долю Баташовых приходилось 1123 тысячи пудов чугуна из 9788 тысяч пудов чугуна, выплавляемого в России, или 11,6 процента. По выплавке чугуна заводы Баташовых были на третьем месте после Демидовых и Яковлевых.
Но это статистика более позднего времени, а в те годы, после раздела, Андрей переехал из Выксы, что в муромских землях, где они жили с братом при Выксунском заводе, в село Веркутец при Гусевском заводе, где и выстроил свою усадьбу, «дом каменный, о двух этажах, с флигелями при нем и прочими многими службами, садом и в саду беседками и ранжереями».
Существуют легенды об образе жизни и страшных тайнах «жестокого феодала» Андрея Родионовича Баташова, в подземельях которого якобы чеканились деньги и сгинуло потом без следа 300 рабочих. Один из современников оставил колоритное описание портретного облика Андрея Родионовича: «Строгие черты полного бритого лица с коротко остриженною головою так и выдвигаются с холста; как живые смотрят эти большие круглые глаза из-под нахмуренного, с глубокой поперечною складкою большого лба».
Андрей Родионович умер в 1799 году, не оставив завещания. Хозяином в усадьбе, выжив мачеху (вторую жену Андрея Родионовича), становится старший сын, тоже Андрей. При нем, как считают историки, и была начата постройка Троице-Никольской церкви. Архитектор неизвестен, но есть предположение, что это был проект В. И. Баженова.
Наследники судились, умирали, хозяйство разваливалось. В 1821 году была даже
