возьмём Адомах. Рядом с ним расположен целый посёлок кузнецов. Он поступает в твоё распоряжение, вместе с живущими там людьми,– по мере понимания масштаба запланированного предприятия Жорди впал в задумчивость, прикидывая объём предстоящих работ, — Ты можешь также использовать знания всех наших персов. И хочу дать один совет. Не пытайся сделать всё сам. Найди толковых помощников, раздели среди них обязанности, и требуй выполнения работ. А вот за результат я спрошу с тебя и не потерплю никаких отговорок. Если ко мне нет больше вопросов, то далее согласовывай всё с Бураном. Он предупреждён и прекрасно понимает необходимость собственного производства металла.
Угу. А ещё обозник устроил мне самый настоящий скандал, ведь я повесил на него организацию строительства мастерской по производству телег, бумаги и ещё несколько предприятий. Ну, нет у меня времени самому заниматься подобными вещами. Моё участие ограничивается поиском толковых исполнителей, передача скудных знаний по данному предмету, почерпнутых в XXI веке, и всё. Понятно, что я помогаю с внедрением грамотного управления, разделения труда и прочими мелочами, хорошо облегчающими производственный процесс. Только большая часть прогрессивных задач пущена на самотёк и зависят от удачи. А как ещё быть, если мне надо содержать и тренировать армию, буквально создавая её с нуля. Добавьте к этому подковёрную борьбу, ведь надо умасливать часть куманской верхушки, обещая её всяческие ништяки. Кое-кого, наоборот, пришлось запугать, обозначив перспективы потери влияния и в перспективе головы. И это только начало.
Глава 13
— Ничего страшного, Бернардо. Это ещё не холода, а только середина осени. Вот когда мы выдвинемся в сторону Руси, начнутся настоящие морозы. И чем дальше на север, тем они будут сильнее. Говорят, что в середине зимы там птицы замерзают в полёте, — в ответ на мои слова ломбардец испуганно поёжился.
Братва улыбалась подтруниваниям над итальянцем и его внешнему виду. Он был похож на нахохлившегося воробья, распустившего перья, увеличившись в объёме. Так как фортификатор надел вместо халата самую настоящую шубу, а войлочную шапку заменил малахаем. Его шея и лицо был обмотаны тёплым шарфом, из-под которого на мир взирали усталые глаза. Выглядело это действительно забавно. Кстати, шарф — это моё изобретение, моментально оценённое местными. Нет, разнообразные шали и тканевые платки здесь известны. А вот до добротной шерстяной вещи, пока не додумались. И ведь овец вроде хватает. Но специальные тонкорунные породы в половецких степях пока не выращивают. Поэтому рано рассчитывать на оренбургский пуховый платок. Смех смехом, но зимой в степи — весьма нужная вещь. В той же юрте не помешает обмотать поясницу.
Но мне удалось найти мастериц, умеющих вязать. Сложнее было с материалом, но при помощи тёти Элсин решили и данную проблему. В итоге, к зависти окружающих, когда похолодало, я вытащил из сумки девайс, которым обмотал шею. Правда, позже пришлось отдать запасной шарфик Бернардо. Фортификатор нужен мне живой и здоровый, поэтому на благое дело не жалко. Ещё я попросил сшить себе парку по типу одежды оленеводов. Портнихам пришлось помучаться, ведь мне в этой куртке ещё и воевать, но первый блин удался. По приезде меня будет ждать несколько комплектов, которые надо раздать соратникам. Они и так смотрят на меня косо. Шучу, но парни и даже Бурче откровенно завидуют. Чуть позже у меня в планах производство валенок. Оказывается, пока такой обуви нет и в помине. Вернее, есть обувка, похожая на пимы[32]. А ещё здесь носят высокие носки, надеваемые под сапоги. Зимой даже в туркменских степях холодно, чего говорить о более северных широтах. Потому народ утепляется, как умеет.
Вот так, мешая войну с прогрессорством, я и живу. Только мне пока не до новых видов обуви или выплавки стали. Я и итальянца с собой потащил, потому что перед куманской армией может встать весьма сложная задача. Речь о генуэзской крепости, недавно выросшей на берегу Дона. Торгаши с Апеннин давно пытались укрепиться в Северном Причерноморье. Но до недавних пор у них была одна крупная колония в Солдае, платившая дань крымским половцам. Там обосновались венецианцы, пытавшиеся выдавить всех конкурентов. У них могло получиться, если бы не вездесущий Субэдэй, разрушивший город. А вот небольшая фактория в устье Дона никого не интересовала. Постепенно там вырос городок, а далее произошёл удивительный казус. Венецианцы объединились с генуэзцами и построили полноценную крепость.
Вот её мы и рассматривали с небольшого холма, расположенного на правом берегу Дона. С нашей же стороны располагался временный лагерь итальянцев, не побоявшихся переплыть реку. По идее навигация уже закончилась, но некоторые смельчаки ещё снуют не только по Дону, но даже вдоль морских берегов. Кстати, таких вот авантюристов захватили мои люди три недели назад. В одном из рейдов Тархану откровенно повезло, и мы заполучили ценный приз в виде десятка ладей. Просто удалось удачно прихватить торговцев на берегу. Только не всё так просто с данными товарищами. Среди них находились вожди бродников с семьями, спасавшиеся бегством. А ещё это были не торговцы, а самые настоящие работорговцы, перевозившие живой товар в Тану. Кстати, три купеческих корабля итальянцев так и не ушли в Константинополь, потому что ждали одного человека. Он сейчас находится у нас. Нам вообще повезло с этой небольшой эскадрой. Несколько лидеров водных крыс, их немалое имущество и просто освобождённые рабы, несказанно меня порадовали.
Главным же призом являлся упомянутый молодой человек, весьма неприятный на вид. Но мне с ним детей не крестить. Звали его Лука Тьеполо и происходил он из весьма известного в Венеции семейства. Потому и переговорщики не стало кочевряжиться, а корабли не ушли на юг. Видать, возвращаться без этого поддонка, лично пытавшего полон, глава каравана не может. С политической точки зрения пленники — мощный актив и козырь в предстоящих переговорах. Только как же хочется посадить уродов на кол! Вы бы видели измождённых словен и половцев, захваченных для перепродажи на рабском рынке Константинополя. Про участь некоторых женщин лучше не вспоминать. Страшно подумать, сколько людей и в особенности детей, было просто убито в процессе выбраковки.
Так, надо успокоиться. Нельзя фонтанировать эмоциями перед венецианцами. Ограда импровизированного лагеря как раз раздвинулась, и нас приглашали въехать внутрь. Но дураков здесь нет. Даю отмашку своим людям и в составе пяти всадников спускаюсь с холма. Даже Карабаш проникся серьёзностью момента и уже не пытался кусать других коней или ноги ругающегося Карча.
Кроме упомянутого Медведя, со мной на переговоры выдвинулись Буга, также отличающийся нечеловеческой силой и Айтуген,
