Книга Айнон. Люди песка - Томас Бейлинсон

– А как его обучают и долго ли длится обучение?

– Сначала кандидата в шаманы подвергают "истязаниям". Это для того, чтобы его душа покинула тело и улетела в потусторонний мир. Этот момент – самый важный во время "рождения" нового шамана. Он означает, что душа шамана заключила с духами договор. Только после этого он может учиться камлать в бубен. Считается, что в момент камлания в бубен, шаман словно видит со стороны собственную душу. Но чаще всего такое случается только дважды в жизни. Первый раз – во время его духовного рождения и второй – в момент смерти, но если шаман поистине велик, то такое случается гораздо чаще.

После обряда рождения, шаман отныне и навсегда должен жить в согласии с волей могущественных духов и духов наших предков-шаманов.

Затем начинается обучение игре на бубне. В процессе этого обучения, шаману первый раз удаётся увидеть духов. Ритуалы шамана довольно изнурительны. Во время работы шаман теряет много сил и даже теряет в весе. Поэтому шаману, помимо обычных подарков, всегда приносят еду и воду. Причём подарки могут быть разными по ценности, в зависимости от проводимого обряда и богатства просящего. Но самое главное в том, что наши шаманы никогда не берут за свою работу золото.

Считается, что во время танца и камлания в бубен, душа шамана покидает тело и путешествует по другим мирам – поднимается на небо в верхний мир и спускается под землю в нижний мир. С ростом опыта, наши шаманы становятся менее зависимыми от внешних вспомогательных средств, они развивают способность входить в измененные состояния и оставаться там без помощи камлания в бубен и других средств.

– Каких именно средств? – снова полюбопытствовал Вэон.

– Почти все шаманы используют в своих ритуалах природные вещества. Поскольку призраки духов видны в скользящем, как бы плавающем состоянии, шаманы пытаются приспособиться к их теням. Они курят траву или едят грибы. С их помощью шаманы также облегчают себе невыносимую боль в момент отделения внешней души от оболочки тела. А ещё, духи не только помогают шаману в его обрядах, но и передают ему знания. Поэтому шаманы – это хранители наших знаний.

– Ты очень много знаешь о шаманах.

– Ещё бы я не знал о них много, – оскалился Ширгат, – Я уже говорил тебе, что я учился на шамана. Так вот, я полностью родился в "рубашке", прошёл обучение и должен был стать следующим шаманом нашего клана. Но вместо этого я пойду рядом с эльфом убивать врагов орков.

– Я устал повторять тебе, что я не эльф.

– Ты что-нибудь понял о наших шаманах, эльф? – проигнорировал слова Вэона Ширгат.

– Я понял главное, что шаманская работа связана с первобытной магией. Однако, разница заключается в том, что наша магия направлена на искусственные изменения волей и силой мага, в то время как шаман опирается на природные силы. Шаман – это некий проводник природных сил.

– Ты умный эльф, – оскалил клыки в улыбке орк, – Пошли, я покажу тебе крепость.

Через день, две с половиной тысячи воинов орков, походным маршем выступили из крепости.

Вэон впервые видел орков на марше. Они шли налегке, держа своих мощных лошадей с доспехами на поводу. С орками оставались лишь бердыши, с которыми они почти никогда не расставались. С армией орков шло больше тридцати огромных горных троллей, которых с любопытством разглядывала Аниэль.

На её вопрос, Ширгат охотно ответил, что толстокожие, волосатые тролли очень устойчивы к магии и издавна, в войнах, орки часто использовали их в первых рядах против магов.

Тролли несли огромные железные шары, скованные между собой двухметровыми цепями и Ширгат объяснил Вэону, что тролли раскручивают их и метают с огромной силой снося перед собой целые ряды пехоты нарушая таким образом строй. За троллями в ряды пехоты как таран врубаются степные орки, а завершают дело горные орки, которые хоть и чуть меньше ростом, но не менее свирепы в бою. Причём орки не пользуются луками, степные орки предпочитают метать боевые топоры, а горные орки прекрасно метают короткие, специально утяжелённые дротики с гранёными наконечниками. Упав с высоты, такой дротик способен пробить стальной щит вместе с самим противником навылет.

Орки шли спешным маршем, почти не делая остановок в пути, на подходе к Брондхольму они издалека услышали шум битвы. Армия орков остановилась. Орочьи шаманы, потрясая большими бубнами, окуривали воинов сушёными пучками куста ормены, дающим ярость в бою и благословляли воинов на битву. Старший шаман орков застучал в свой бубен и громко, нараспев, стал читать, за ним повторяли остальные шаманы.

– Все Духи, услышьте меня. Духи стихий, Духи природы, Духи всех четырёх сторон света, Духи наших предков, Духи всех животных. Мы чтим, благодарим и не забываем вас!

Вы, обступившие меня спереди и сзади, справа и слева, поверх меня и ниже меня. Везде и всегда сопровождающие нас. Вижу, почитаю и благодарю всех вас!

Будьте добры, чтобы выслушать меня, Будьте добры, чтобы помочь мне и воинству орков в этой войне.

Шаманы затихли.

– Ргарррх, Ргарррх, Ргарррх! – взревела армия орков.

Глава 23.

Под покровом ночи к грубо отёсанной каменной стене главного стана халдов, осторожно приблизился человек, укутанный в плащ. Ни один из халдов, стоящих на постах, не заметил его. Несколько часовых, стоящих на двух больших башнях, даже не смотрели в сторону ущелья, которое вело к широким воротам, стоящим между двумя каменными башнями из грубого, нетёсаного камня, выдающимися вперёд.

На больших площадках, венчающих каждую из башен, находился дракон с шаманом и несколько часовых халдов. Сидя на драконах, шаманы дремали и лишь изредка, очнувшись от дремоты, сонно оглядывали местность перед башнями.

Никто и никогда, за всю историю мира, не брал приступом и даже не подходил близко к стану халдов. Поэтому охрана стана была скорее данью многовековым традициям.

Подвластные хардам драконы были гораздо лучшими часовыми, чем их хозяева халды. Драконы, гораздо лучше, чем халды, видели в темноте и повинуясь воле своих хозяев, халдских шаманов, не спали. Драконы внимательно оглядывали ущелье и подступы к стене и воротам. Но чуткие драконы не видели идущего человека, который, совсем не таясь, перешёл ущелье и приблизился к стенам хардского стана.

Незамеченный драконами, человек легко перебрался через невысокую, в два человеческих роста, стену и крадучись пошёл вдоль неё.

Немного пройдя в сторону от ворот, человек отошёл от стены и направился к большому каменному зданию, отчётливо