вдоль первичного канала, — сообщил Скалагрим. — Востро уверил меня, что при поддержке с воздуха мы доберемся до второго перекрестка за час, может, даже меньше. А ты?
— На позиции, — сказал Арриан и бросил быстрый взгляд на Гелиона. Тот кивнул. — Сообщи мне, когда доберешься до перекрестка. Гелион уверен, что отсюда мы сможем прикрыть вас огнем, если потребуется. Что-нибудь слышно от Савоны?
— Вступила в бой. Враги знают, что мы здесь.
— Хорошо. В этом и суть. — Арриан отключил связь. Он моргнул, и по дисплею шлема разошлась трехмерная модель города. Расположение Савоны, как и Скалагрима, было подсвечено по отношению к его отряду.
Стратегия Фабия была достаточно простой. Три разных по численности отряда вступали в бой с противником на близкой дистанции или обстреливали его. Штурмовые корабли обеспечивали возможность быстрой переброски или поддержку с воздуха. Их задачей было не столько защитить город, сколько внести смятение в ряды друкари, отвлечь на себя их силы, которые в противном случае атаковали бы кладку снаружи. Ксеносы достаточно быстро придут в себя, после чего перегруппируются или отступят.
— Нашей главной заботой будут эти их самолеты, — протянул Гелион. Он вглядывался в клок неба, едва видневшийся за нагромождением платформ. — Ведь противопоставить им нечего.
— Друкари — падальщики, — фыркнул Арриан. — Жаждущие большой добычи с минимумом усилий. Они не станут рисковать ценным снаряжением, если не будут уверены, что преимущество на их стороне. Думаю, ксеносы начнут общее наступление, едва поймут, с чем столкнулись.
— А если не начнут?
Арриан ответил не сразу. Он уже видел вдали летящие на воздушных волнах изящные суда. Пчелиный гул приближался. Он повернулся к Гелиону.
— Тогда тебе придется приложить чуть больше усилий, чтобы оправдать свое имя, Гаситель Звезд.
— Для меня это станет удовольствием, Пес Войны, — поднял лазерную пушку Гелион.
Сквозь прицел болтера Беллеф смотрел, как волна отродий обрушивается на укрепления врат. Пока он наблюдал за схваткой внизу, встроенные в шлем системы выделяли, изолировали и приближали потенциальные цели. Нападавшие были людьми, во всяком случае прежде. Вероятно, это были пленники, захваченные при предыдущих налетах. Теперь они превратились в уродливые пародии на людей, рассеченные и сшитые заново, а потом закованные в примитивную броню. Накачанные химикатами тела тварей бугрились от мышц. Их были сотни. Даже тысячи. Попадались и гештальты, четвероногие монстры, сшитые из двух или трех тел. Были и просто люди, истощенные до изнеможения и бежавшие прямо на пули, умоляя о милосердной смерти.
Боевые сервиторы не слушали их стенания и не страшились. В конце концов, на свой лад они тоже являлись чудовищами. Штурмовые пушки извергали смерть, а металлический град стреляных гильз падал во дворик под их огневыми позициями в такт ритмичному стаккато.
— Скоро их барабаны опустеют, — заметила присевшая рядом Майшана, не отводя взгляда от прицела длинноствольного лазерного ружья. — А их хозяев все еще не видно.
— Они здесь, — сказал Беллеф. — Эти твари лишь скот. Пушечное мясо.
— Но надежное.
— О надежности судят после боя. — Он открыл канал связи. — Балка, докладывай.
— Из бокового прохода только что появились четыре их антигравитационных барка. С ними летят… какие-то твари.
— Летят твари? Друкари?
— А у друкари бывают крылья?
— Иногда.
— Тогда возможно. Их немного, может быть, пятьдесят. А вот барки вооружены до зубов. Мы можем вывести один из строя, пока они нас не за…
— Нет. Еще рано. Удерживайте позицию, пока я не отдам приказ. Он переключился на другую частоту. — Салиан? Докладывай.
Салиан был заместителем Варекса. Он принял на себя его обязанности, пока господин не мог говорить. Этот легионер бесил Беллефа меньше, чем Варекс, но все равно раздражал, ведь был известным клеветником и страстным любителем рисовать посредственные сцены охоты.
— Мы на позиции, уличный поэт.
— А Варекс?
— Держать оружие сможет, стрелять тоже.
— А больше и не надо. Продолжайте удерживать позицию. — Он отключил связь и посмотрел на Майшану. — Сними рулевого ведущего рейдера, когда те доберутся до самой узкой точки прохода.
Простая, но действенная тактика. Останови ведущую машину — остановишь всю колонну.
— Это можно. — Гончая похлопала по стволу ружья. — А что насчет замыкающего рейдера?
— Мы ведь хотим, чтобы они сбежали, помнишь? — укорил ее Беллеф.
— Так чем займешься ты сам?
— Разберусь с теми, кому не хватит ума сбежать.
Глава 10. ЗАПАДНЯ
С экранов сыпались искры, рабы пытались погасить пожар. Удар излучателя пришелся лишь по касательной, однако «Клятва барона» сама по себе находилась в прискорбном состоянии, и даже по оценкам Гексахира ее защитные системы не выдерживали никакой критики. Впрочем, гемункул был не столько обеспокоен обстрелом, сколько раздражен постоянно отвлекавшими его невольниками и членами экипажа, что суетились вокруг, пытаясь наспех провести полевой ремонт.
— Это совершенно неприемлемо! — высокопарно возмущался Пешиг. Он ударил кулаком по подлокотнику трона. — Да мне стоит казнить каждого десятого за такой балаган! — Он вновь стукнул кулаком. Лицо архонта скривилось в капризной гримасе. — Только представь это, Гексахир. Мой корабль ободрали примитивные орбитальные орудия мон-кеев. Как я теперь покажусь на публике? Да надо мной даже рабы на улицах станут смеяться!
— Да, весьма занятно, что их орбитальные защитные системы настроили так, чтобы противостоять нашей обычной тактике, во всяком случае попытаться, пусть и без успеха, — протянул Гексахир, повернувшись к Олеандру. — А что думаешь об этом ты?
— Повезло им, — проворчал бывший апотекарий. Невольник, как и всегда, нависал над Гексахиром, стоя сзади и скрестив руки за спиной. Лица не было видно под маской, но время от времени его массивное тело дергалось. Никто, кроме другого гемункула, этого бы не заметил. Возможно, это было от боли. Или предвкушения. Зная пристрастия раба — возможно, и того и другого.
— Да ты сам в это не веришь, — рассмеялся Гексахир. — Нет. Единственный возможный вывод — их предупредили. А как проходит сам налет?
— Плохо, — рявкнул архонт. — Зенитки сбили один из моих бомбардировщиков, Гексахир. А эти треклятые самолеты дорого стоят.
— Я куплю тебе новый, — рассеянно ответил гемункул. — Пока же будь любезен включить тактические и стратегические дисплеи.
— И какие?
— Да все. Что-то не так. Я это костями чую.
— Было бы замечательно узнать это до начала рейда.
Гексахир не обращал внимания на брюзжание архонта. Важнее было то, что на планете находился Фабий. Он был в этом уверен. Теперь гемункул вернется в Комморру, торжествуя — конечно, ничем не выдавая своего триумфа, но все равно наслаждаясь победой. Так он вновь упрочит контроль над ковеном и раз и навсегда сотрет все свидетельства о своей величайшей ошибке.
Эта мысль заставила его вновь обратить внимание на включающиеся дисплеи.
