ебли.
На пути мне несколько раз попадались скауты или гонцы, которые опознавая меня как боевого мага, отвечали на мои вопросы.
На фронте ситуация была патовая. Натиск оборотней был уже нетот, да и их племена уже успели разосраться между собой, но и наши силы были небесконечны. Абсолютно каждый солдат был не единожды ранен на этой войне, все былиуставшими и не желали ничего кроме мира.
Сейчас четкой линии обороны попросту не существовала.
Различные группировки солдат и оборотней просто играли в салки, регулярно уничтожаядруг друга. Наверняка, будь передо мной карта и позиции сил, я бы поняла линиюповедения наших командующих, но для обычного солдата все перемешалось междусобой, и даже гонцы уже не понимали, где кто стоит и что обороняет.
В итоге я добрался до небольшой крепости, где засел некогда немалочисленныйполк, от которого осталось лишь пара батальонов пехоты. Часовые меня нетронули, а первый же попавшийся на пути лейтенант, увидев мой браслет, безвопросов сопроводил меня к генералу.
Старый ублюдок вел себя, как будто ничего и не случилось, ион сделал для меня огромное одолжение. Правда заметив горящий мелкий камешек намоем браслете, он слегка нахмурился. Однако даже так, ни оправданий, ни хотя бывежливого как дела.
С одной стороны, и его можно понять. Видно, что те восемьмесяцев, что я развивалась в тиши, тут произошло столько всего, что он спервадаже с трудом узнал меня. Человеку было ни до сантиментов.
Сначала он хотел приставить меня куда-то там к кому там впомощники, но я довольно жестко настояла, чтобы мне дали статус свободнойохотницы, которая неподотчетна никому.
Правда опять же, согласно уставу, в военное время свободныйохотник был обязан показывать приемлемый результат. То, что в мирное время считалосьпрестижем, сейчас было не в чести у командующих.
Все дело было в мажорах. Разные сынки аристократов, требовали для себя эту должность, а их папы заранее покупали на рынке длясынков кучу клыков, чтобы те могли показывать, что прям бегают по лесам и мочатоборотней без передышки, хотя сами в это время скорее всего были в борделях, подальшеот фронта.
Ну и само собой, когда после войны, придет время получатьнаграды от короля, ребятки смогут поближе встать у кормушки. К честибольшинства аристократов, таких людей тут откровенно презирали, и многиеслужили на совесть за родину и честь чего-то там или кого-то там.
Когда я говорю многие, я имею введу примерно процентов восемьдесят, но остальные двадцать так отличались, что казалось будто бы все аристократытакие же мрази. Но это было далеко не так, и эта каста в чем-то сохранила всебе рыцарский дух.
Но мне нужно было показать, что я чего-то стою на самомделе. Вдруг начальство оценит мое рвение и не поскупится на награды. Насколькоя понимала, земли мне не дадут, хотя в списках наград это было чуть ли не самаяжеланная и довольно частая награда.
Однако учитывая то, что я игрок, плюс еще и уже гнилая, тоесть жизни мне осталось не много, королевство может подарить какие-нибудьрасходники, вроде дорогостоящих зелий, или же маленького домика в каком-нибудьгороде в центре, поближе к столице.
В таком случае, по идее, я быстренько сдохну, а домик достанетсякак награда следующему бедолаге, который проявит себя на следующей войне. С землейтакое не выйдет, так как для развития крупного хозяйства, нужно чтобы хозяеванесколько поколений не менялись, постепенно развивая инфраструктуру, чтобы вказну шло больше налогов.
Но мне, даже маленький домик в хорошем месте отлично быподошло. Правда, чтобы получить хоть что-то придется довольно сильно поднапрячься.
Многое зависело от командира свободного охотника. Ведь тут не было Лаирскихсистемных игрушек, а все подвиги записывались командиром.
Не имея никаких причин для задержки, и примерно зная в какойстороне находится враг, я пошла делать джага-джага глупым шавкам, ведь мненужны были их головы, для получения максимальной выгоды от этой войны.
Долго искать противника не пришлось. Двое разведчиковшарились вокруг лагеря, разнюхивая что-то. Недолго думая, сняла головы с плечобеих, двумя разрезами.
Головы, или чаще клыки, сдавались помощнику куратора по свободнымохотникам. В принципе для бюрократии, одна сплошная головная боль, но в мирах ссистемой, где один игрок может вытворять разные подвиги, это было неплохой идеей, создать такую структуру с этими самыми свободными охотниками.
Правда на пути к этому самому помощнику, произошел довольноинтересный для меня казус. Внучек генерала чем-то провинился перед дедом, ичистил какой-то фрукт вроде нашей картошки у полевой кухни.
Так вот, заметив меня, он, как всегда, начал глазамипожирать мою ладную фигурку, и я в общем то приняла это как должное. Однако, когда его взгляд упал на мой браслет, особенно на светящийся камешек, символизирующий одно закрытое пятно, в его взгляде промелькнуло отвращение.
Не знаю почему, но я очень хорошо умела читать эмоции по лицам, и не пропустила это момент. Я давно смирилась со своим полом, и в принципе мнебыло более чем комфортно жить в этом теле. Но до этого момента, я не замечала усебя таких бабских заскоков насчет внешности и всего остального, а тут прямкольнуло в сердце.
Меня обуяли печаль и злость, так что прям пульс подскочил.
Захотелось то ли отрубить голову этому утырку, то ли хорошенько трахнуть его, чтобы он знал, что с моим телом все ок. Но я не позволила чувствам взять вверх, просто пройдя мимо этого ушлепка, не обратив внимания на него.
Чувак, который принимал клыки или прочие доказательства, удивился свежим головам оборотней, и без всяких вопросов сделал у себя пометки, за которыми я внимательно следила. Все-таки тыловик есть тыловик, и этитоварищи мастера, не дописать, недодать, даже если сами не имели никакогонавара.
Вот и сейчас, сделав запись в журнале, о принятии двухбошек, этот шустряк забыл написать имя принесшего. Наверняка за хорошие бабкипотом напишет имя какого-то аристократа.
Мой меч в ту же секунду оказался у его головы. Я наклониласьпоближе к этой крысе, и очень вежливо, попросила прямо сейчас дописать в журналемое имя, чтобы потом не забыть. Пока я ласково шептала, смотря прямо в егоглаза, мой меч был довольно в плотном контакте с его шеей, и даже кожа чутьповредилась, и выступило пол капли крови.
Паренек оказался умным, и не стал быковать. Более того, онвырезал правую часть журнала, из специально указанного места, поставил печать идал мне. То есть тут еще и предусматривались чеки, о чем я не знала.
В любом случае, очень даже полезная штука. Правда этоткозлина опять обманул меня, так как поставил на моем чеке печать от полевого госпиталя.
Хоть тут и была довольно сложная бюрократия, но с по сравнению с
