многих ребят, похитил тебя и после этого я должен отпустить тебя обратно?! Он посягнул на МОЁ, понимаешь?! И должен понести ответственность!
– Дима, – Вася прижалась к нему и продолжила, – я не говорю, что ты должен будешь его простить и отпустить. Меня всё также надо будет спасать, но я прошу лишь дать мне немного времени. Доверься мне, пожалуйста, – с одной стороны она знала, что он прислушается к ней, потому что был по-своему мудрым человеком, но с другой стороны она боялась того, что видела. Его реакцию, его взгляд, не говоря уже о словах.
Дима кипел от злости и негодования. Отпустить её в лапы другого альфы он просто не мог. Знать, что еще несколько дней она будет там, что этот ублюдок может что-то с ней сделать… Для него подобное было недопустимо. Но больше всего злило то, что она сама стремилась туда вернуться, пусть даже из-за альтруистических побуждений, но легче от этого не становилось. А ещё он боялся. Боялся того необъяснимого чувства, которое появилось, когда они смогли восстановить свою связь целиком. Дима даже на секунду не хотел пропускать мысль, что то, чего он больше всего боялся, всё же произошло. Альфа думал, что хуже быть не может, но не нет, вот получите, пожалуйста. Он обнял свою омегу в ответ, услышав её слова.
– Мне страшно, Дима. Страшно туда возвращаться, страшно снова оставлять тебя и быть на расстоянии. Это больно. Но я должна… Чтобы невинный ребёнок смог расти без всей этой ненависти, понимаешь? Если это не остановить, то это будет продолжаться вечно. Это перекинется на следующие поколения вперёд. Мне совесть не позволит оставить всё так, как есть. Но и остаться в стороне я не могу. Только зная, что ты рядом и сможешь вытащить меня оттуда в любой момент, у меня получится… только так я смогу справиться.
– Ты же понимаешь, что надолго я не смогу тебя отпустить? – прижимая её к себе ещё сильнее, спросил он.
Васька кивнула.
– И что мы всегда будем поблизости и будем наблюдать?
Васька снова кивнула и сильнее прижалась к своему альфе.
– Я люблю тебя, – прошептала девушка. – Дима, мне было так плохо и больно в дали от тебя. Что же тебе пришлось пережить…
– Как и я тебя. Ты самое дорогое, что у меня есть, Вась. И я не хочу снова тебя терять, – в ответ. – Пресвятые помидоры, ты ещё беспокоишься о том, каково было мне… – усмехнулся он. – Рядом со мной хотя бы были родные и друзья, стая. А вот ты, моя малышка, была совсем одна. И это я должен спрашивать, как ты смогла справиться.
– Мне помогали мысли и вера в то, что мы обязательно увидимся, а ещё стремление использовать любую возможность, чтобы сбежать.
– Мой храбрый волчонок, – поцеловал её в макушку.
– Дима, там кругом растёт аконит. Вы должны быть осторожны, не подходите слишком близко.
– Хорошо.
– И вам лучше быть в альтер форме рядом с ним, так безопаснее.
– Хорошо.
– Дима! Ты меня вообще слушаешь?!
– Хорошо, – сам же Дима просто ловил каждый момент близости со своей Парой и ушёл в нирвану, если так можно сказать.
– Дима! – воскликнула Васька и пихнула его в бок.
– А, эй! Ты чего?
– Ты меня не случаешь!
– Слушаю я тебя.
– Да? Тогда, что последнее я сказала?
– Вась, – серьёзным тоном начал Дима, и она сразу замолчала, пристально глядя в его глаза. – Я очень нуждаюсь в тебе, больше чем в кислороде, если честно. Нуждаюсь в том, чтобы видеть тебя, быть с тобой рядом, чтобы, сидя подле тебя, я мог нежно гладить твои пальчики, – на этом моменте он взял её за руку и поцеловал каждый пальчик. – Чтобы я мог говорить с тобой о чём угодно или просто молчать. Хочу дышать твоим запахом, перебирать пальцами твои мягкие волосы, прижимать тебя к себе и целовать, укрывать от любой опасности. Я хочу каждый день говорить тебе о том, как сильно я полюбил тебя. И очень надеюсь, что всё это ты понимаешь и без слов. И также смею лелеять надежду на то, что всё это взаимно.
Она смотрела на него и плакала. Василиса не верила, что такие чувства бывают, но глядя на Диму, понимала, что он реален, как и его чувства. Она чувствовала, что в ней вместе с этим пробуждается тепло.
– Дима, ты многое изменил в моей жизни, даже то, что тебя не касалось. Я сколько себя помню, не ценила то, что было в моей жизни и всё время пеклась только о себе любимой, – с усмешкой сказала она. – Но ты показал мне, что в этом мире есть более важные вещи. Жизни дорогих мне людей также дороги. Я ценю тебя больше всего на свете и без тебя нет и меня, понимаешь? Ты стал смыслом моей жизни, который я выбрала сама. И никогда не отступлюсь от своего решения. Ведь то, о чём я даже мечтать не смела – сбылось. И всё благодаря тебе. Ты подарил мне покой и любовь…
—
– Ты уверен, что всё пройдёт гладко? – спросил Жека.
– Нет.
– Тогда почему?
– Я верю ей.
– Вера верой, но это Игнатов.
– Да. Он позволил ей уйти, прекрасно осознавая, что она свяжется со мной и что я приду сюда.
– Зачем ему всё это? Игнатов прекрасно знает, чем для него обернётся всё, что он сделал.
– Он пошёл на этот шаг осознанно.
– Неужели он правда думает, что сможет спасти своего сына с помощью Васьки?
– Васька считает, что да. И я ей верю. Такой решительности в её глазах я ещё не видел.
– Поэтому и отпустил.
– Да.
Жека похлопал его по плечу и пошёл к остальным ребятам, чтобы проверить готовность. А Дима смотрел, как его омега уходит глубоко в лес, отдаляясь от него всё дальше. Альфа снова чувствовал эту тянущую боль от расставания с Парой, но сейчас это было не так болезненно, как раньше. Сейчас он знал где она и мог находиться поблизости. И всё же, где-то глубоко внутри сидел гнилой червяк, который словно нашёптывал ненавистные слова, от которых хотелось рвать и метать. Он словно бы издевался, напевая, что его омега уходит в лапы другому альфе и кто знает, чем они там будут заниматься. Злость и гнетущая ревность переполняли его. Каких усилий ему стоило оставаться на месте и довериться своей омеге, одному богу известно. Но он должен постараться ради неё.
—
Мужчина стоял на крыльце дома и
