Я постарался убрать эти эмоции с лица и убедился, что в этот раз точно ничего не бормочу под нос. Хватит позориться…
Выдержав небольшую паузу, военный добавил:
— Мне поручено передать, что сразу несколько планетарных колоний и до десятка крупных космических станций отныне считают тебя своим почетным гражданином. Огромное количество новостных компаний готовы штурмовать лайнер и с радостью пойдут на абордаж даже федерационного крейсера лишь бы взять у тебя интервью.
— Меньше всего я сейчас хочу…
— Понимаю.
— Вы не представились, — заметил я, с радостью подмечая, что говорить стало легче, боль утихла, а мозги начали работать быстрее.
— Арсений Николаев. Генерал-полковник военной полиции.
— Ого… — невольно вырвалось у меня — Не слишком ли крупный… ой… прошу прощения. Я хотел сказать не слишком ли… м-м-м…
— Не слишком ли крупный военный чин сидит тут у кровати обычного гросса?
— Да…
— Ты теперь герой.
— Чушь. Я просто случайно оказался рядом. И я гросс, — ответил я чистую правду. — Какой у меня еще был вариант? Проигнорировать сигнал СОС?
— Многие бы так и поступили.
— Я не из таких.
— Что ж… твои принципы спасли многих на этом корабле.
— То есть я все еще нахожусь на…
— Лайнере «Гранд Че», — подтвердил генерал-полковник. — Предупреждая следующие вопросы, сразу же отвечу — ты был в коме четверо суток, пятые на исходе. ИскИн корабля «Леонардо» и ваша команда извещены о происходящем. Корабль полностью заправлен, его запасы воздуха и воды пополнены, он находится в непосредственной близости от лайнера внутри запретной зоны, установленной лично мною. Зона служит для отсекания всех любопытных и уже успевших прибыть на суперскоростных кораблях журналистов и автоматизированных сборщиков данных.
Замолчав, он вгляделся в меня, пытаясь понять, поспеваю ли я за его скоростью. Я поспешил кивнуть, и он продолжил:
— Ты получил серьезнейшие ранения в шею. Два удара ножом. Ранения смертельные. Тебя спасла быстрота опознания и оперативность штурмовиков. Еще одно ранение было в левую подмышку, били наспех, но со знанием дела. Следующее по серьезности ранения — правый бок. Остальное не в счет — никакой опасности для жизни. Честно говоря, медики и аппаратура ранение в правый бок также оценили, как относительно неопасное. Но все оказалось не так — именно рана в правом боку едва не прикончила тебя, Тим.
— Открылось кровотечение? — предположил я, вспоминая, как резко выдернул из бока блестящую странную штуку.
— Ого… а ты догадлив. Или оно началось раньше, и ты уже пытался его остановить? Хотя если верить имеющимся у меня данным, внутри раны нет следов тампонирования или…
— Нет. Я не пытался. Но сделал большую глупость, когда выдернул эту… штуку из раны.
— Штуку, — повторил военный. — Что ж… вполне подходящее название для такого оружия.
— Вы видели его?! Я все не мог понять, чем же меня ранило…
— Видели, — кивнул генерал-полковник. — Поэтому я тут и сижу, Тим — такой высокий военный чин. Я видел эту штуку всего несколько секунд — на достаточно отчетливых видеозаписях твоих боевых похождений. Да, мы изъяли твои камеры и накопитель данных. И мы их тебе не вернем. Никогда, — он подчеркнул это слово интонацией и добавил: — Но ты получишь достойную компенсацию.
— Но…
— Почему мы не вернем твое имущество?
— Да.
— По той же причине, по которой ты прямо сейчас подпишешь согласие о пожизненном неразглашении, — он едва заметно улыбнулся. — Ты никому и никогда ничего не расскажешь о черных быстрых тенях и их стальном универсальном оружии, что может становиться чем-то вроде когтей, боевого диска и даже способно превращать часть себя в подобие метательных дротиков с мощным электрозарядом. Этот дротик не просто пробил в тебе дырку, Тим. Куда хуже — непонятным нам способом он превратил твою плоть и часть органов в нечто… это даже не описать. Внешне все цело и даже не затронуто, но на самом деле там тысячи мельчайших кровоточащих отверстий на расстоянии десятка сантиметров вокруг области поражения. Еще до последней стычки со смертниками у лифта ты уже умирал от сильнейшего внутреннего кровотечения. Мы едва вытащили тебя… но у тебя пошел системный отказ внутренних органов… В общем, за твою жизнь боролись лучшие врачи. Но ты никому и никогда не расскажешь об этом, Тим Градский. Более того, чтобы прояснить все предельно ясно, я добавлю следующее, хотя потом никогда не признаю, что говорил нечто подобное, — на этот раз он подался вперед и тихо произнес: — Я ценю подобную храбрость и принципиальность, гросс Тим Градский. И только поэтому я использовал все свое влияние и заверил вышестоящих в твоей понятливости, преданности Федерации и умении держать язык за зубами. Будь иначе… и мне пришлось бы сообщить прессе о том, что мы не сумели тебя спасти. А ты сам оказался бы где-нибудь в одной из отдаленных колоний на обледенелом планетоиде без связи со вселенной — с другим именем и, возможно, подправленной памятью.
— За что?! — поразился я и попытался приподняться на локтях.
— За то, что увидел то, о чем пока нельзя рассказывать никому. Расскажи мне кто о подобном — и я бы рассмеялся. Но твои записи подлинны… и то, что на них записано, уже круто изменило жизнь всем увидевшим их оперативникам. Их ждет срочный перевод. И все они — как и я — уже подписали те же самые подписки о неразглашении. С нами все ясно. Но вот с тобой… тебе еще предстоит, возможно, самая важная беседа в твоей жизни, Тим. Она решит твою жизнь… и даже стоящая за тобой Лига Гроссов в случае чего не сможет тебе помочь.
— Да к чему все это? Я никак не могу понять… Ну увидел я тех черных странных киборгов. Они были настолько секретны? Но… хотя мелькнула у меня мысль, что это не киборги вовсе, а…
— А? — генерал-полковник приподнял бровь.
— Ну… почему-то подумалось, что они не… не из наших.
— Судя по тому, что я видел, Тим… они не из наших, — скупо улыбнулся военный следователь, активируя до этого лежащий на его коленях планшет в защитном чехле. — Нет смысла скрывать это от тебя — тебе предстоит беседа с тем, кто заставит тебя вспомнить все до мельчайших деталей. Не сейчас так позже ты бы и сам все понял.
— Погодите… так я видел…
— Ты ничего не видел, Тим, — улыбнулся генерал-полковник, протягивая мне планшет, — Ничего, кроме напавших на «Гранд Че» смертников.
— Вы сказали про самую важную беседу. Беседу с кем?
— О… Не так быстро, Тим. Сначала нас всех ждет путешествие до ближайшего по координатам Прыгуна. Он перебросит нас практически в соседнюю систему, после чего опять
