Лекс остановился, посмотрел на меня, точно одурманенный, но в итоге встряхнулся.
— Но есть комната, — проговорил, касаясь своими губами моих, стиснул талию так, будто собираюсь прогнать его прочь, но он не намерен отпускать. — Там же можно?
— Лучше не надо, — выдохнула с сожалением.
— Что? — Лекс сердито сдвинул брови. — Это в договоре так написано?
— Договор ни при чем, Романов. Скоро три. Она придет с проверкой, я же предупреждала.
— Вот змеюка.
— До трех нам хватит времени?
— Шутишь? Нет!
— Пусти, — я дернулась. — Дай слезть, а то стол сломаю. Чувствую себя слонихой с этой мебелью, хотя во мне всего-то 58 килограммов.
Он послушался и разжал объятия. Осторожно спустилась на пол. С жалостью глянула на наши разбросанные вещи. Надо бы их убрать, а то помнутся.
— Цепочка есть? — спросил Лекс, приглаживая живописно взлохмаченные моими руками волосы, раздумывая над чем-то.
— Какая цепочка?
— На двери.
— А! Есть.
Хорошая мысль. Так эта мадам хотя бы не войдет в самый пикантный момент.
Романов быстро чмокнул меня в губы:
— Иди в постель. А я скоро.
Я улыбнулась и, собрав наши вещи, отправилась туда, куда и велели.
… - Я так скучал. И написал про тебя новую песню.
Мы лежали в обнимку, разомлевшие, до краев переполненные удовлетворением, лицами друг к другу. Никак не могли насмотреться, перестать касаться, ласкать, ошалело улыбаться. Размеренно тикали часы, за окном продолжал сыпать снег, но в нашем раю время словно остановилось, суета растворилась, оставив нас наедине, богами этих мгновений.
— А я-то как скучала! Когда увидела тебя сегодня, не знала, то ли умереть от радости, то ли под землю провалиться от вины и раскаяния. И ты изменился…
Погладила светло улыбавшегося Лекса по щеке, зарылась в волосы на макушке, пропуская их сквозь пальцы.
— Мне нравится новая прическа, — нежно клюнула в нос.
— Твой уход стал для меня ударом. — Его рука, скользнувшая на мою талию, дрогнула, инстинктивно крепко стиснула.
— Подумал: пора что-то делать, шевелиться, сменить имидж музыканта-неудачника, разбогатеть и отбить тебя у того старикана, — тихо рассмеялся.
— Да не такой уж он старик, — посчитала нужным заметить. — Оу… Лекс…
Повалив меня на спину, Романов выцеловывал дорожку к груди. Обхватил губами сосок, раздразнил его языком, заставив меня выгнуться и еще раз простонать его имя. Ладонь накрыла мою промежность, возвращая покалывающее, тяжелое желание.
Вот же ревнивец…
Из марева очередной прелюдии нас вырвал резкий и нетерпеливый звонок в дверь. Еще один и еще.
— Хозяйка? — Раздосадованный Лекс посмотрел на меня.
— Ага.
Я убрала свои бедра с его, подтянулась к подушкам и села. Обшарила глазами комнату в поисках пледа или покрывала. Куда бросила их?
— Марина? — Донеслось от двери после щелчка замка. — Ты зачем на цепочку закрылась?
Я покраснела и закрыла рот ладонью. Отвечать не хотелось.
— Да она маньячка. Настойчивая, — рассерженным шепотом ругался тоже севший Лекс.
— Блин, боюсь, она теперь меня выгонит, — притиснулась к нему, обеими руками обхватив за плечо.
— Перебирайся ко мне. Тем более, что у меня осталась куча твоих вещей.
Входная дверь задергалась. Мы опять услышали:
— Марина? Ты здесь? Открой мне.
— Честно признаюсь, к тебе совсем не хочу, — скривилась я.
— Да уже вижу сам по твоему прекрасному личику. Но вообще… Как смотришь на то, чтобы мы купили квартиру. Не элитную недвижимость, конечно, но на приличное жилье хватит, — шептал Лекс, ласково перебирая мои растрепанные пряди.
— Да к черту это элитное, — заглянула в любимые глаза. — Главное — чтобы были ты, спальня и никаких-никаких безумных квартирных хозяек.
Эпилог
Июльское солнце играло в листве, пускало по площадке озорных солнечных зайчиков и иногда било в глаза возившимся в песочнице детям. Поглядывая на малышей, я отвечала на комментарии под своими постами. Большинство подписчиков задавали вопросы по делу или благодарили за контент.
Сторис с советами по уходу за кожей, ногтями и волосами, обустройству дома, с собственными рецептами блюд начала делать почти три года назад. Взялась от скуки, желая попробовать какой-то новый формат. Теперь у меня чуть больше 80 тысяч подписчиков, и поступает приличное количество предложений о размещении рекламы. Все рекомендуемое неизменно проверяю лично и только потом размещаю сообщения, обязательно делюсь своим опытом использования.
В копирайтинге и переводах за годы стала настоящим профи. Пришлось все-таки устроиться к Артему менеджером по рекламе, чтобы хоть как-то легализовать доход, но график не изменила. Работала из дома, тем более еще и обстоятельства добавились… И не более четырех-пяти часов в день, ибо на мне еще и поддержание огня в домашнем очаге висело.
«Чем занимаешься?» — пришло сообщение от мужа.
«Гуляем с Савой», — ответила.
«Так все же вытащила упрямца на улицу?»
«Ой, будто ты его не знаешь. Ему лишь бы повредничать. А потом — золотой ребенок».
«Ну отлично. Приеду вечером. Ждешь ведь?»
«А нужно?» — улыбнулась, набрав вопрос.
«Нужно. Потому что любишь».
«Значит, жду».
«Люблю тебя. Пока!»
Улыбаясь, нашла взглядом сына. Тот, насупившись, смотрел, как Алиса, дочка Тани, которая читала электронную книгу на соседней скамейке, пытается запустить песочную мельницу.
— Да не так, — не выдержал мой четырехлетний отпрыск. — Не будет она крутиться. Песок сырой. Дай сюда, покажу.
Алиса заревела, не желая расставаться с игрушкой, и мы с Татьяной поспешили на помощь детям. Через пять минут, уладив конфликт, обе вернулись к своим делам.
Мы с Романовым поженились в июне. Скромное торжество, дюжина гостей, свадебный ужин на палубе теплохода. Артем, разумеется, тоже был приглашен и прибыл с новой подружкой. Кстати, они через год последовали нашему примеру и расписались. Она милая девушка, бывшая фотомодель.
Жук теперь владелец сети из пяти магазинов, Лекс помогает управлять ими, а еще и ухитряется выкраивать время на группу и выступления.
