Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
и ядерного реактора, соединение их при помощи жгутов бронированных кабелей и пучков трубопроводов для жидкого газа. А так же, установка солнечных панелей, без которых на орбитальной станции наверняка не обойтись, несмотря на наличие ядерного реактора.
Интересно, полезно и понятно — ещё бы, практически его прямая специальность! И тут таится некая закавыка: овладеть этими навыками труда ему не составит, базовая подготовка, и теоретическая и практическая имеется — а раз так, не подумать ли о другом варианте? На орбите новая специальность не будет лишней, а раз так, то не следует выбирать лёгкий путь.
Что там дальше? Номер два, «сборщик крупногабаритных конструкций». Тут тоже всё более-менее ясно. Крепить секции станции, монтировать несущие конструкции, крепить решётчатые мачты причалов и пирсов, где будут швартоваться «орбитальные лихтеры, грузовые контейнеры и пресловутые французские «космические фиакры». Дело увлекательное, интересное, кто бы спорил…
На третьем месте значится «пилот-оператор транспортно-монтажных систем» — видимо, тех самых «крабов», которыми он уже наловчился управлять на тренажёрах. Слово «пилот» всегда производило на Диму завораживающее, гипнотизирующее воздействие: сначала «крабы» и орбитальные буксиры, а там, глядишь, и что-то посерьёзнее, скажем, корабли для межорбитальных сообщений! Но нет, одёрнул он себя, так не годится: обучение пилотированию серьёзными космическими аппаратами — отдельная история, требующая совсем других знаний, навыков, даже склада ума и характера, и не факт, что он сможет когда-то это приобрести. Конечно, умение виртуозно управлять «крабом» — это полезно, но ведь он и так сможет его освоить. Лишь бы выбраться за пределы земной атмосферы — а там всё в его руках, ещё научится…
Следующий, четвёртый пункт, «контролёр-дефектоскопист внешних систем», он пропустил. Ползать по обшивке и несущим балкам с рентгеновскими, ультразвуковыми, магнитными и бог ещё знает какими датчиками-щупами в поисках трещин, каверн от ударов микрометеоритов и прохлопанных на Земле производственных дефектов? Нет, дело, конечно, нужное, но оно Диму совершенно не привлекало. А значит — пришли к тому, с чего начали?
«Вакуум-сварщик», пункт пятый. Как это в «Стажёрах», в главе «Тахмасиб. Польза инструкций»?
«…он представил, как вместе с ребятами варит щелевые конструкции в черной пустоте. Белый огонь окситана пляшет на силикетовом забрале, и он орет песни на весь эфир, придерживая локтями цилиндр смесителя, который у него всегда висит на груди, а не на спине, как требует инструкция. Так ему удобно, и ни за что его не переубедить, пока кто-нибудь с цилиндром на спине не обгонит его на инерционном шве, на продольном стыке или хотя бы на простой косоугольной распорке без троса…»
И теперь надо только дождаться послезавтра, зайти в известный кабинет и сказать…. Можно, подумал Дима даже не говорить, а просто положить на стол листок с таблицей, пятая строка которой жирно подчёркнута красным фломастером — целый из набор ему выдали вместе с прочими мелочами, полагающимися штатным сотрудникам Проекта. Это будет солидно, эффектно… да, пожалуй, именно так он и поступит.
Плоская коробочка «Электроники» на запястье требовательно пикнула. Восемнадцать-ноль-ноль, через час у группы «3-А», как и у прочих «юниоров» ужин. После ужина они соберутся в ближнем холле общежития — кто будет смотреть фильм на недавно установленном видеомагнитофоне японской корпорации JVC, кто откроет книги, засядет за шахматные доски, или просто пустится в разговоры. Пожалуй, подумал Ветров, стоит всё-таки рассказать ребятам о том, что его ожидает, не исключая выбора второй, «космической» специальности. Может, и правда, что-нибудь присоветуют?
Дима огляделся. В январе темнеет рано; город, раскинувшийся вдали, за гранитным парапетом и заледненевшей ленто Москвы-реки уже превратился в море огней, и фонари со столбов, выстроившихся вдоль тротуара, бросали на смотровую площадку конусы жёлтого света. Он надвинул поглубже капюшон «аляски» — снегопад разошёлся не на шутку, и решётчатый силуэт вышки Большого Трамплина едва проглядывал сквозь белёсую пелену — и зашагал по направлению к метро.
II
Слышали такую песенку: «Интеллигент, вставай на лыжи»? Здесь её ещё не сочинили, только ещё маячит на горизонте эпоха композитных лыж — и магазинных «POLSPORT», и дорогущих привозных «FISCHER», и суперэлитных «Salomon». Не пристрастились ещё москвичи, питерцы, новосибирцы шить из добытого невесть какими правдами и неправдами каландрированного капрона яркие анораки. Не обзавелись пока массивными, смахивающими на «испанский сапог» горнолыжными ботинками «ALPINA», моделей «Скорпион» и «Демон», отлитыми из нарядного пластика с разноцветными вставками и застёжками-клипсами; не украсили ещё свои лбы очками со сменными цветными светофильтрами. Всё это ещё впереди, хотя и не очень далеко — а здесь, пожалуй, может наступить и раньше, поскольку западных товаров в магазинах хватает, и стоить какие-нибудь французские горнолыжные ботинки будут в пересчёте на рубли уж точно меньше, чем на толкучках возле спортивных магазинов «того, другого» времени…
Воскресенье, и мы, все трое — я, мама и отец — в Москве, что за последние пару-тройку месяцев случалось нечасто. Еженедельную поездку «космических школьников» в Центр Подготовки на выходные почему-то отменили, и наша семья (безусловно, интеллигентная) последовала призыву из песни и встала на лыжи — только не горные, а беговые, выклеенные из дерева на фабрике в Закарпатье. Катаемся мы на Ленинских горах, но это нас не смущает — на террасах, тянущихся от Метромоста до склона под смотровой площадкой, проложены отличные лыжни — порой прямо по обочинам дорожек, где в весной и летом колесят велосипедисты и прогуливаются мамы с колясками. Четвёртая в нашей компании — ну конечно, Бритька! Она носится вокруг, гоняет голубей, купается в сугробах, скатывается в узкие овраги, спускающиеся к реке, и тут же выбирается обратно, таща в зубах здоровенную корягу. Добродушие у неё на морде присущее лишь породе «голден ретривер», а потому дети разных возрастов, которых тут тоже немеряно, охотно принимают её в свои игры. А собака и рада: кувыркается вместе с ними в снегу или носится взапуски по дорожкам под настороженными взглядами мамаш и бабушек. Небо прозрачно-голубое, морозец совсем лёгкий. Наваливший за ночь снег скрипит под лыжами. В отцовском рюкзачке дожидаются своего часа термос с чаем и бутерброды — и никому не придёт в голову запретить нам подняться повыше, на узкую терраску и, вытоптав там лыжами снег, развести маленький костерок из сушняка, на котором так здорово жарить наколотые на заострённые веточки сосиски. Благодать, да и только!
Верно всё же говорили то ли индусы, то ли китайцы, думал я, прожёвывая горячую, с пылу с жару, сосиску: «Если достаточно долго сидеть на берегу реки, рано или поздно мимо тебя проплывёт труп твоего
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
