несмотря на весь опыт и хладнокровие, приобретают странную вязкость и несвойственную панику.
Всему виной был подавляющий размерами флот-улей и то пси-поле, что он генерировал. Поле было абсолютно чуждое человеку, кошмарное и пугающее. Оно скребло и царапало внутри черепа Те Кахуранги сотней острых коготков. Давая защиту, психический капюшон пульсировал, в то время как сам библиарий создал мощнейшие ментальные щиты. На таком близком расстоянии от роя большинство псайкеров просто бы лишилась рассудка. Те Кахуранги и его коллеги на других судах пока держались, но и сделать ничего не могли. Чужеродная мощь разума улья подавляла их, заставляя окунуться в пучину безумия.
Корабли кархародонов перешли на непрерывной огонь, продолжая держаться на удобной дистанции. Они воспользовались всем своим арсеналом — лазерами, пушками, орудиями «Нова» и торпедами, обрушивая на врага бурлящий шквал ярости. Астартес сражались практически как в учебном тире и пока не несли потерь, но огонь казался до странного малоэффективным. Отдельные монстры разваливались на куски или взрывались, на миг вспыхивая облаками пара, но на их место из глубин роя выползали новые чудища, и не было им конца.
Те Кахуранги опасался, что несмотря на невероятные размеры уже прибывшего роя, состоящего из более чем полумиллиона крупных носителей, они видят всего лишь одно из щупалец Великого Пожирателя, малую долю изначальной армады.
Крейсера и баржи вели огонь с убийственной частотой и эффективностью. Практически не один выстрел не проходил мимо цели. Они получили невероятное преимущество, сражаться с тиранидами в космосе было куда проще, чем на поверхностях планет, но даже сейчас все их усилия выглядели жалкими потугами. Расход боеприпасов превысил все мыслимые цифры, а флот-улей продолжал лететь прежним курсом.
Те Кахуранги знал, что его влечет сигнал с Благочестия V. И пока этот сигнал не будет заглушен, Великий Пожиратель не свернет со своего пути. Так что им оставалось лишь продолжать делать то, зачем они пришли сюда и ждать, когда Третья рота выполнит свою миссию.
Глава 14
Капитан Шарр принял доклад ударного ветерана Нуритоны, который сообщал, что они попали в засаду, два брата погибли, Корди получил серьезное ранение, а Борей и Рантару вместе с людьми инквизитора остались по другую сторону обрушившегося на них завала. Шарр одобрил решение не пытаться полностью расчистить завал. Группе библиария было проще двигаться дальше, проводя свое расследование и искать другой выход на поверхность, карты города у них имелись. Отдав Нуритоне приказ вытащить из-под завала павших Фагу и Этера, после чего возвращаться на Площадь Искупления, капитан отключил вокс и сосредоточился на том, что происходило вокруг.
Он стоял на ступенях кафедрального собора «Слава Бога-Императора» и наблюдал, как братья заканчивают последние приготовления. Инквизитор затребовал информацию о причинах, по которым прервалась связь с его людьми. Первый Жнец в нескольких словах описал ситуацию и бесцеремонно оборвал контакт, невольно отметив, что Нзогву стал вести себя более смело.
Судя по донесениям, которые кархародоны перехватывали на общих частотах, восстание началось. Поначалу это были не связанные между собой волнения в различных районах города-святыни, но за ними явственно виделась единая воля и направляющая рука. Отделение Нуритоны успешно забрало тела братьев и теперь отступало под натиском тысяч паломников, часть из которых имела различное вооружение. По улицам к Площади Искупления начали стекаться толпы исступленно орущих прихожан, которые и сами уже не знали, что они, собственно говоря, хотят получить. Общий психоз все сильнее воздействовал на разумы смертных, заставляя их терять контроль, а вместе с тем и всякий страх. Оставшиеся с маршалом-клериком Брантом фратеристы утратили последние рычаги контроля над ситуацией и втянулись в войну со своими бывшими коллегами под командованием Альбертуса Зоха.
Шарр еще раз связался с Утулу и передал приказ быть готовым в любую секунду начать ритуал Пробуждения.
— Вы хотите разбудить всех трех Великих? — уточнил технодесантник.
— Да, — решился Первый Жнец.
* * *
После взрыва из глубины крипты на нас бросились генокрады. Их яростная атака могла бы быть более успешной, располагая они большими ресурсами. Два десятка тварей доставила нам определенные трудности, но их порыв мы остановили.
Рантару пострадал сильно. Заряды направленного взрыва пробили ему доспехи, нанеся множественные травмы ног, груди и живота, разорвав одно из легких и порвав трапециевидную мышцу. Он сумел остаться строю на некоторое время, помогая разделаться с ксеносами, но затем организм принудительно ввел его в искусственную кому. Брат-в-пустоте принялся бороться за жизнь, но без моей помощи он бы не справился. Я снял с него ранец и принялся лечить, используя наработки в биомантике, преобразуя псайкерскую мощь в сияющий золотистый поток, который омывал тело и заставлял естественную регенерацию работать в сверхускоренном режиме.
Вокс под землей работал отвратительно, вместо нормального общения слышался нескончаемый шум, щелчки и потрескивания. Я связался с Корди телепатически и послал серию образов, описывая ситуацию. Корди так же сильно досталось, но умирать он не собирался и согласился с моим решением не тратить время на расчищенные завала, а идти дальше. В его ответных мыслях я смог прочесть, что они вытащили погибших Фагу и Этера, чье геносемя имело важнейшую ценность.
— У вас великий дар, — уважительно заметил охраняющий нас Тибальт. Он стоял чуть дальше по коридору, пытался светить фонариком и периодически оглядывался на меня, Рантару и прислонившуюся к стене Ранник.
— Не отвлекайся, — посоветовала ему хрипло дышащий дознаватель.
Я не видел особой нужды отвечать. Закончив с братом, я склонился над женщиной, встречая ее полной боли и страха взгляд.
— Расслабьтесь, — посоветовал я, расстегивая ее куртку, под которым находился улучшенный армейский нагрудник. Он треснул и проломился по всей длине, но благодаря качеству спас женщине жизнь.
— Бог-Император! — прошептала она, закусывая губу от боли, когда я снял нагрудник, разорвав смягчающую подстежку. Под майкой проступала грудь женщины, небольшая и мускулистая. Я не обратил на нее никакого внимания, сосредоточившись на впечатляющей гематоме и сломанных ребрах.
— Придется потерпеть, дознаватель.
— Я готова, — она глубоко вздохнула и тут же выругалась от нового приступа боли.
Я положил ладонь ей на грудь и через меня потекла энергия. Благодаря псайкерскому зрению тело женщины приобрело прозрачность, я видел все капилляры, железы и кости, подсвеченные бледно-розовыми, белыми, зеленоватыми и голубыми оттенками. Среди здоровых органов виднелись темные разрывы повреждений, куда и следовало направить энергию.
Впервые лечив человека, я проводил невольные параллели между смертными и Астартес. Тела первых казались менее плотными, с ними было легче работать. Анатомия космодесантников подразумевала большую инертность, сопротивляемость и плотность.
С хрустом ребра встали на место, женщина едва сдержала очередной крик. После этого все
