Я взяла таблер, в надежде отвлечься, но бесполезно. Я отшвырнула гаджет на кровать и схватилась за голову.
Ну неужели нельзя оставить меня в покое?
Если Воланд знает, что не может дать мне то, чего я хочу, то зачем все эти поцелуи, сказки, ужины и взгляды? Он не дурак, прекрасно понимает, что секс на одну ночь меня не устроит, так зачем было обнадёживать? Да, в моём доме я сама поддалась, да и потом тоже, но мне двадцать три. Всего лишь! И это моя первая влюблённость…
В сравнении с его семидесятилетним опытом — пшик, и он должен отдавать себе в этом отчёт, но нет. Сначала он полуживой залезает ко мне в комнату, потом приезжает в институт, шлёт сообщения, привозит в свой дом, заботится, приглашает на ужин, сбегает с него же и под финал скрывается в спальне с давней подружкой! Потрясающая история! Буду внукам на старости лет рассказывать!
Ещё и этот… пр-ремьер-министр, чтоб его!
— Называй меня по имени, — передразнила я и отвернулась к окну.
Да я даже в самом страшном сне представить не могла, что он полезет ко мне с поцелуями! Не надо мне такого счастья! Я со своими-то проблемами разобраться не могу и приставания Ренделла вообще не к месту… Надеюсь, что это была какая-нибудь проверка в его духе, иначе с трудом представляю как мы продолжим совместно работать. Хотя что присутствие президента, что премьер-министра при работе со сферой мне, вообще, без надобности.
В дверь постучали и я была слишком зла, чтобы бояться.
— Что ещё? — я рывком распахнула дверь.
— Триана, всё в порядке? — опешила Эверли.
— Простите, я сегодня не лучший собеседник, — честно предупредила я, пропуская её внутрь.
— Я догадалась, — она с досадой поджала губы, — довели бедную девочку, изверги!
Я решила что мне послышалось, но нет.
— Энар Ренделл велел принести вам какао по моему личному рецепту, мотивируя это тем, что у вас плохое настроение, но, уж простите, вы не похожи на эту стерву Аранию, — я от такой характеристики поперхнулась воздухом. — Та только и ищет возможность как бы вцепиться поглубже в энара Вагнера, а вы милая и хорошая девочка. А, значит, расстроил вас кто-то из этих мальчишек, считающих себя всезнающими! — потрясающе верные выводы при отсутствии фактов. Я не уставала поражаться этой мудрой женщине. — Так что кроме какао я принесла вам моё фирменное печенье.
Она подняла крышку с подноса и я уловила потрясающий аромат домашней выпечки и шоколада. Эверли поскромничала — кроме печенья здесь были и вафли, и блинчики, и творог в хрустальной креманке, а какао было разлито в две голубые чашки с желтым орнаментом, красивее которых я ещё не видела.
— Эверли, — поражённо выдохнула я, разом забыв все свои неприятности, — вы волшебница!
— Ну что вы, пустяки, — она отмахнулась, но я видела как ей приятно.
— Составите мне компанию? — того, что она принесла, хватило бы на четверых.
— С удовольствием, если вы обещаете всё съесть. — Мы устроились за столом.
— Честное слово, ароматы божественны, но столько в меня при всём желании не влезет, — призналась я, приступая к завтраку. Вторую чашку я отдала ей, не обращая внимания на отговорки.
— Могу я поинтересоваться, что случилось? — спросила Эверли, когда я утолила первый голод.
— Я не уверена, что могу об этом рассказывать. — Не врала ни единым словом. — В последние дни столько всего перемешалось, что я перестала понимать, что вокруг меня происходит.
Она помолчала, глядя в окно, но, когда заговорила, смогла меня удивить:
— И энар Вагнер, и энар Ренделл, несмотря на возраст, по сути своей, ещё такие мальчишки, и всё для них игры и забавы. Вот только первый играет страной, а второй людьми. И иногда они увлекаются, забывая, что неосторожным словом могут покалечить чью-то судьбу, — она вздохнула. — Триана, вы оказались здесь ради собственной безопасности, но вы ребёнок, а эти два интригана принимают вас за равную, и я даже не знаю хорошо это или плохо для вас… и для них.
— Я заставила вас насторожиться, простите пожилую триа, но я очень хочу чтобы вы трое вышли из сложившейся ситуации без потерь.
— А это возможно? — я вспомнила Воланда и Аранию, и горечь в моём голосе нельзя было не заметить.
— Всё возможно, — она ободряюще похлопала меня по руке, казалось, догадавшись о чём я подумала. — И не придавайте слишком уж много значения пустякам.
Ужасно захотелось уточнить что именно она таковым считает — приставания Ренделла или измену Воланда?
— Спасибо за совет, но не уверена, что смогу ему последовать.
Она неодобрительно покачала головой, но комментировать не стала и заканчивала завтрак я в уютном молчании. Также не говоря ни слова, она забрала поднос, не слушая мои возражения, и пошла к двери.
— Вы замечательная девушка, — тепло улыбнулась напоследок Эверли, — не сдавайтесь!
Своевременное замечание, особенно, с учётом последних событий.
Вообще, стоило бы начать переживать за последствия своего удара, но желания не было. Ренделл сам виноват и мне всё равно, что он думает по этому поводу. Он прекрасно знал об отношениях между мной и Воландом, и я не знаю что должно быть у него в голове, чтобы попытаться сделать то, на что решился он.
Кстати, Эверли ведь всё-таки медик, надо бы при случае попросить у неё что-нибудь для нервов. Если мои будни будут протекать в подобном режиме, я с ума сойду. Ещё неплохо бы попросить у Воланда или Ренделла загрузить в таблер карту местных лабиринтов, не все мои охранники любезны как первый номер, но даже мысль об этом заставляла нервно прикусить губу — ни того, ни другого я видеть больше не хочу.
И Адри. Кажется что он, как и всегда, единственный мужчина в моей жизни, которому я могу доверять целиком и полностью. Даже если он скажет прыгнуть с крыши, я не задумываясь это сделаю. И понятно, что, пытаясь меня найти, он нарушает присягу, но в данных условиях мне нужен хотя бы какой-то контакт с братом. Буквально пара фраз, но и они спасут меня от банальной истерики. Дав ему ещё сутки, я отложила слёзы до более подходящего момента, тем более, что подходило время обеда.
Именно в этот момент меня предпочитали вызывать к сфере. Я не ошиблась и меня повели по знакомому пути.
Всей душой надеясь, что не увижу ни президента, ни его соратника, я осознала как ошибалась. Они оба ждали меня у сферы, и вид у них оказался примечательный.
Больше всего меня впечатляла гематома на половину лица у Ренделла и я затормозила, опешив. Сложно назвать синяком фиолетово-красную опухоль на всю правую половину лица, и раз её не вылечила капсула, значило, что ударили премьер-министра банальнейшим образом — рукой.
Благодаря Адри мне приходилось видеть разные синяки. Если удары наносились в перчатке, типа такой, как у моих охранников, повреждения были больше направлены внутрь, чтобы наверняка. И как раз они с лёгкостью вылечивались в медотсеках, но в обычных студенческих драках били всегда кулаком, без лишних заморочек, и вот с этими синяками приходилось сложнее. Но Адри повезло — у него была я.
