Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
буше.
– Теперь я их вспомнила. – Алисса подходит к гомункулу, протягивая руку, как будто к незнакомой собаке.
– Эй, не надо. Они ядовитые.
– Для людей. – Алисса приседает, и гомункул прикасается к ее руке. Он издает типичные для своего вида мяукающие звуки, но, похоже, не боится. – А ты знаешь, что они практически бессмертны? Они справляются с любой инфекцией и умирают, только если их убить.
Ядовитая слизь, похоже, не причиняет Алиссе никакого вреда. Гомункул подходит ближе и трется об ее плечо щекой. На ткани остается влажное пятно, и Аминат понимает, что от гомункула нужно держаться подальше.
– Вы смотрите на этот купол и видите животное – гигантское, полезное для вашего общества, доброжелательное, но все-таки животное. А я вижу машину. Мы придумали ее, разочаровавшись в механизмах терраформирования. Вместо того чтобы менять окружающую среду, мы изменяем организмы и поселяемся в них. В вас.
– И как у вас с этим успехи? На других планетах? – спрашивает Аминат.
– Не знаю. Об этом данных нет.
– Ты была первой, и что-то пошло не так, да? – Аминат останавливается. – Может, мне стоит тебя просто пристрелить? А то похоже, что иначе вы нас всех убьете.
– Может и стоит. – Алисса гладит гомункула. – Но разве я вам не нужна для… экспериментов?
– Эксперименты можно и над твоим трупом провести. Раньше у человечества такое неплохо получалось. Кое-какие из наших самых лучших лекарств были разработаны благодаря работе с трупами.
– Ты же понимаешь, что я не желаю вам зла, верно? Мне нравятся люди.
– Просто следуй за мной, чтобы я отвела тебя куда надо. – Аминат ускоряется.
Чуть погодя она оглядывается и видит, что Алисса идет в полуярде от нее, а в двух шагах позади семенит на крошечных ножках гомункул. А еще на ее шею и плечи вернулись насекомые.
– Превосходно, – говорит Аминат.
Около четырех часов дня они устраивают привал. Она пытается связаться с Олалеканом, и эта попытка запускает автоматическое скачивание на ее телефон видеофайла и приложения. Аминат надевает очки и воспроизводит файл. Он низкого качества и черно-белый; Аминат видит лабораторию и рабочее место Олалекана, снятое откуда-то сверху. Она вспоминает, где расположена эта камера, и тут Олалекан поднимает взгляд прямо на нее. Его рубашка вся в пятнах пота, а лицо блестит. Он не улыбается.
– Босс, я не знаю, дойдет ли это до вас. Они снаружи, пытаются пробиться внутрь. Я заблокировал вход, но они упорные, так что дверь долго не продержится. Это солдаты, я проверил их ИД. Они расстреляли техперсонал, уничтожили или украли все записи, которые смогли отыскать, и теперь ищут меня. Связи с Матерью нет, но я ее нашел. Ее держат в особняке мэра – люди Жака, а не эти ребята. Я отправил вам файл. Если его запустить, можно поджарить свой чип. Вам придется это сделать, иначе вас выследят. Попытайтесь найти Мать; она будет знать что делать. – Слышен скрежет двери и жалоба электроники. – Для меня уже слишком поздно.
Олалекан падает на ближайшую к нему консоль, и сквозь туман низкого разрешения Аминат различает пулевую рану. Его бьют по голове, и он замирает. Кровь похожа на темный мед.
«Ебаные ублюдки из нигерийской армии».
По слезам на руке Аминат понимает, что плачет. Она отключает линзы, вытирает глаза и снова надевает очки. Гомункул нежится на солнце у ног Алиссы. Та разглядывает его с любопытством ученой.
Аминат видит приложение, светящееся рядом с видеофайлом. Если она поджарит свой чип, ее телефон перестанет работать, а пистолет – стрелять, и она потеряет доступ к деньгам. Послав протокол нахуй, она звонит Кааро.
– Привет.
– Боже, как хорошо слышать твой голос, – говорит Аминат. Она едва не начинает плакать снова.
– Что стряслось, милая? Олалекан сказал, что тебе пришлось работать в ночную смену.
– Он умер, Кааро.
– Что?
Она рассказывает ему, рассказывает все, что, как ей кажется, не засекречено, в том числе и о смерти Эфе, и о роли, которую сама в ней сыграла.
– Будь готов, любимый, я иду за тобой. Никуда не выходи. Тут безумие. Я тебя защищу, слышишь? Мне только нужно добраться до дома, и… возможно, у меня не будет телефона.
– Можно я предложу другой вариант?
– Давай.
– Может, это мне за тобой прийти? Или приехать?
– Малыш, я не знаю, не следит ли кто-нибудь за домом. Я хочу, чтобы ты вел себя естественно, как будто все в порядке.
– Ясно. Ясно. Мне грозит опасность?
– Нет. Не знаю. Не бойся, я спешу. Достань из сейфа свой пистолет и заряди.
– Я не люблю пушки.
– Просто сделай это, Кааро; сделай, потому что я тебя попросила.
– Ну ладно, попробую. Аминат, не уничтожай свой чип. Замаскируй его.
– Я не знаю, как…
– У меня есть один знакомый. Мне нужно сделать пару звонков. – Он замолкает. – У тебя изменился голос. Ты в порядке?
– Я… Мне пришлось… Кааро, я убила нескольких солдат.
– Мне жаль, что они вынудили тебя это сделать, милая.
Он утешает ее. Аминат не запоминает его слов, но справляется Кааро быстро, а потом говорит, что любит ее, и отключается, чтобы отыскать этого своего знакомого.
Она подходит к Алиссе, прислонившейся к ограничителю въезда.
– Что дальше?
– Продолжаем идти. Мой парень – он раньше был преступником – придумает, как нам решить проблему с чипами.
Люди пялятся, когда они проходят мимо. Некоторые впервые видят гомункула. Некоторые знают о ксенофауне очень мало и думают, что гомункул – это обезображенный человек. Аминат не нравится их внимание, и она говорит об этом Алиссе.
Прежде чем она получает ответ, земля начинает дрожать и колебаться, ломая бетон и асфальт. Повсюду валятся на землю люди, а те, кто устоял на ногах, разбегаются в разные стороны. Слышится раскатистый рокот, набирающий силу. Землетрясение?
Алисса, похоже, не боится; гомункул берет с нее пример. Их окружают трещины, ветвящиеся, точно молнии; Аминат перепрыгивает с одного островка на другой, крича Алиссе, чтобы та укрылась в здании.
Земля разверзается, и наружу вырывается скатка, разбрасывая во все стороны камни и куски асфальта. Аминат прикрывается руками. Скатка наполовину высовывается из ямы и сучит многочисленными конечностями, как гигантская многоножка. Обладающих длинными сегментированными бронированными телами, порой достигающими двадцати пяти футов в длину, скаток прозвали так потому, что, несмотря на свой устрашающий вид, они, в отличие от остальной ксенофауны, робки и легко пугаются. А испугавшись, сворачиваются в спираль и не двигаются до тех пор, пока не решат, что опасность миновала. К сожалению, из-за своих привычек и гигантских размеров они часто становятся причиной разрушений. Раньше Аминат видела
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
