Дельфина обернулась. Эмма чуть замешкалась, продолжая смотреть на леди Эдон. Но в следующий миг ее взгляд застыл на нем.
Он стоял в нескольких шагах, спиной к ней, и разговаривал с женщиной, постукивающей веером по его руке. Эмма узнала его по линии скул, по оттенку кожи, которая даже в сырой серой Англии оставалась золотистой, по тому, как у нее дрогнуло все внутри.
Это был шок, ноги словно льдом сковало. Эмма перевела дыхание. Испытание, наконец, настигло ее. Это не имеет значения… не должно иметь. Теперь ей казалось, что эта встреча была неизбежной.
– Вы должны навестить меня и мою кузину, – тараторила Дельфина. – Мы поможем вам выбрать цветы. Я так люблю такие события!
– Но возможно, ваша кузина их не любит, – вставил лорд Локвуд. – Осмелюсь заметить, что эта перспектива ее, похоже, настораживает, не так ли, мисс Мартин?
Он услышал ее имя? Поэтому его плечи напряглись? Дама с веером отшатнулась от него. Что отразилось на его лице? Он поворачивается сюда. Она этого не вынесет. Убежит. Бросится вон.
Нет. Он этого не заслуживает.
В ее памяти вспыхнуло видение: миссис Кидделл расправляет плечи перед лицом плохих новостей. Поразительное достоинство. Тогда Эмму это восхитило.
Она выпрямилась. Она не чувствовала ничего, она была бесстрастна. Но когда он оказался лицом к ней, все рухнуло: ее мозг воспринимал только цветные пятна, хаотично растекавшиеся и сжимавшиеся. Решимость в его глазах. Изумление – в ее. Его глаза даже зеленее, чем она помнила. «Я вернусь за тобой».
Он смотрел… смотрел так, словно и не надеялся когда-нибудь ее увидеть, казалось, ему вот-вот станет дурно.
А она думала, что он проигнорирует ее.
Эмма засмеялась. Это был тихий нервный звук. Рука Локвуда тревожно сжала ее локоть.
– Вы в порядке, мисс Мартин?
– Все хорошо, – сказала она, поворачиваясь к группе гостей.
Это правда. Слава Богу, она в порядке. Ледяной шок, ужасный миг, когда вдруг нечем стало дышать, – и это все. Намного лучше, чем те варианты, которые она проигрывала в своем воображении. Только одна маленькая проблема: она не могла говорить. Ее язык словно налился свинцом. Эмма попыталась улыбнуться, но губы ее не слушались.
– Джулиан, – позвала леди Эдон, – ну иди же сюда.
Теперь их представят друг другу. Лорд Локвуд сейчас скажет: «Мисс Мартин, это герцог Оберн». И Эмма ответит: «Очень приятно, ваша светлость», – как будто между ними ничего никогда не было. Он явно все забыл… Но почему баронесса назвала его по имени?
– Наверное, перспектива брака его расстроила, сказала Дельфина. – Это часто бывает.
Бог не может быть таким жестоким.
Он внезапно двинулся и в два шага оказался рядом с ней. Схватив за запястье, он так резко повернул ее к себе, что зашелестели юбки.
– Эмма, – сказал он. Его рука двинулась вверх, к ее плечу. Леди Эдон задохнулась, Дельфина что-то изумленно пролепетала.
– Джул, что… – начал было лорд Локвуд. Рука Джулиана остановилась у изгиба ее шеи.
– Ты здесь, – прошептал он. – Это ты.
Эмма задрожала. Или это его рука дрожит?
– Да.
Нет. Все неправильно. Она репетировала совсем другую сцену. Предполагалось, что он станет игнорировать ее. Что они сделают вид, будто не знают друг друга.
Его рука напряглась. Но Эмма не чувствовала боли. Она услышала его долгий выдох.
– Господи… Эмма. Что… как?..
– Джулиан, – шагнул вперед Локвуд. – Джулиан, отпусти ее.
– Джулиан, ты устраиваешь сцену, – прошипела леди Эдон.
Замешательство Эммы становилось все очевиднее. Глаза Джулиана не отрывались от нее. Она взглянула поверх его плеча. Люди вокруг смотрят и перешептываются. Ее платье все-таки очень открытое. Декольте прикрыто косынкой. А рукава такие длинные. Мало мест, где можно коснуться ее кожи. Разве что впадинка у основания шеи, там, где сходились ключицы. Рука Джулиана распласталась по ее плечу, и большой палец лег в эту впадинку, словно проверяя пульс. Так, будто он имел на это право.
Это отрезвило Эмму.
– Катись ко всем чертям! – проговорила она. – Убери руки.
Локвуд стиснул запястье Джулиана и с усилием отвел его руку.
– Оберн! Ради всего святого!
– Давно ты здесь? – Его глаза горели.
Эмме хотелось его ударить. Ее охватила нервная дрожь.
– Не больше часа, – сказала она, – а теперь ухожу. – Она повернулась, и Джулиан, подавшись вперед, поймал ее руку.
– Черт побери!
Она выдернула руку.
– Если ты еще раз прикоснешься ко мне…
Локвуд выступил вперед, и Джулиан издал гортанный звук.
– Хорошо, – спокойно сказал Локвуд. – Давайте перейдем в мой кабинет. Там всe обсудим.
– Да, я многое хотела бы обсудить, – сказала леди Эдон. – Но возможно, не с вами.
Обсудить? Усевшись в кружок и потягивая шампанское?
– Нет. – Эмма повернулась к Джулиану. – Уйди. – И шагнула в толпу.
Комната кружилась перед ее глазами, словно она слишком много выпила, хотя в действительности Эмма лишь пригубила шампанское. Как он посмел коснуться ее! В этом нелепом доме она найдет место, где можно будет грохнуть кулаком в стену, а потом соскребет со своего горла его прикосновение. Эмма проталкивалась сквозь толпу гостей, не замечая, кого и куда она толкнула. Вслед ей летели недовольные восклицания. Ее это не волновало. Пусть кричат.
– Локвуд, – с трудом выговорил Джулиан, – отпусти или я тебе руку сломаю.
Он быстро смешался с толпой. Эмму найти было нетрудно. За ней шлейфом тянулся хаос. Разлитое шампанское. Хруст стекла под ногами. Жалобы гостей. Джулиан следовал за нею и появился в музыкальном салоне как раз в тот момент, когда она выходила сквозь дальние двери в сад. Подходящее место.
Однако это не Дели. Неделю стояла отвратительная погода, после недавних штормов ночь была холодной и мрачной. Когда он спускался к лужайке, сильный ветер швырнул в кроны деревьев пригоршни дождя. Джулиан остановился, напряженно прислушиваясь. Если бы они не столкнулись здесь, он все равно нашел бы ее.
Эта мысль на миг проникла в его затуманенное сознание. Нашел бы!
Что-то зашелестело в старых кустах, привлекая внимание. Джулиан двинулся на звук, медленно и бесшумно.
Эмма сидела за живой изгородью на краю мраморного фонтана, поставив на колено бутылку шампанского. Большой палец кружился вокруг горлышка. Подняв тяжелую бутыль, она сделала большой глоток. Это что-то новое, смутно отметил Джулиан. Пить из бутылки. Такого ему видеть не доводилось. Как небрежно она это делает.
