был налет. Селяне убили несколько солдат из мести, попытались что-то запалить, чтобы выкурить их из дома, но огонь так и не разгорелся, а патроны кончились. Глупые крестьяне, получив отпор, в панике бегут. Так это должно было выглядеть для легионеров. Главное — изобразить панику, и я почему-то сомневался, что у местных жителей развиты актерские способности. Ошибался — крики «бежим», «отступаем», перемежаемые забористой руганью, услышал даже я, хотя находился значительно дальше, чем те, для кого они были предназначены. При этом демонстрация испуга каким-то образом не переросла в настоящую панику — наши бежали, но бежали одной группой. Как по мне — очень соблазнительно. Выскочить и контратаковать, расплачиваясь за свой испуг, мстя за потери. Показать тупым вилланам, кто здесь хозяин. Похоже, Освободители Ишпаны подумали так же.
Перестрелка возобновилась, зазвучали азартные крики. План вступал в самую решающую фазу. Я с тревогой вглядывался в поворот улицы. Если Доменико опоздает, нам придется кисло. Машина появилась внезапно, причем локомобиль уже катился задом наперед. С учетом заднего колеса меньшего, чем нужно размера, Доменико вел машину просто мастерски — она почти не рыскала из стороны в сторону. На борт меня практически закинули Неро и Никс: сам я возился бы значительно дольше. Едва успел встать к пулемету, когда показались наши, и бежали они изо всех сил. Следом из клубов дыма, подбадривая себя руганью начали выскакивать легионеры. Время от времени то один, то другой останавливались, поднимали винтовки, стреляли, и бежали дальше. Ремус взглянул на меня с сомнением — наши и противник шли на одной линии, высоты кузова и расстояния между бегущими и догоняющими не хватало, чтобы точно не зацепить своих. Пару секунд я промедлил, но долго тянуть было нельзя. Солдаты стреляют на ходу, крестьяне — те, у кого еще остались патроны, пытаются отстреливаться, но не очень результативно. Сейчас легионеры увидят пулемет и начнут разбегаться.
— Ложись! — заорал я изо всех сил, молясь всем богам, чтобы ребята сообразили, и закрутил ручку, плавно поводя стволом от края до края улицы.
Сработало. Помогло то, что среди бегущих были наши ребята, и они знали весь план. Упали сами, и повалили тех, кто замешкался. А вот солдаты на мой крик внимания не обратили — с чего бы? Они ведь почти догнали обнаглевших колонов[14]. Еще немного, и можно было бы вдоволь поквитаться за неприятные минуты страха, за вонючий дым, за то, что посмели сопротивляться хозяевам жизни. Очередь хлестнула как кнут. Убежать смогли всего десять человек — их потом выследили по одному местные. Говорят, умерли те легионеры нелегко. Нам пока что гоняться за этим десятком времени не было: пока не опомнились, нужно быстрее зачистить дом старосты. Вряд ли они все решили отправиться в погоню — руководство наверняка осталось на месте.
— Дружище, еще не все, — я заглянул в окошко к Доменико. — Разворачивайся, и поехали дальше. Нужно закончить с оставшимися. Хорошо бы в плен взять.
— Как скажешь, брат, я уже заскучал! — оглянулся кузен, и пораженно охнул: — По тебе что, табун коней пробежался?!
— Нет, но потоптали основательно, — криво ухмыльнулся я. Как-то уже забыл, какое жалкое зрелище сейчас представляет собой моя физиономия. — Потом расскажу.
Сено так и не загорелось, но тлел теперь одновременно весь стог. Пришлось заматывать лицо мокрыми платками, потому что без них в горле першило, легкие рвал кашель. Похоже, перестарались мы — не знаю, как местные жители станут избавляться от вони, когда все закончится. Хотя что я, у них будут другие заботы. например, похоронить всех убитых. Легионеры хорошо повеселились, и если бы при их появлении Рубио не скомандовал бежать и прятаться, Освободители могли и всю деревню вырезать.
Спешили мы, как оказалось, напрасно. Пока локомобиль, преодолевая задымление пробирался к дому старосты, старик справился сам. Не без помощи Керы. В доме действительно остались только командиры — капитан и два лейтенанта, с парой рядовых для охраны. Рубио несколькими выстрелами отогнал их от окон, в дом проскользнула богиня, а дальше было совсем несложно. Кере, в отличие от солдат, дым не мешал, так что она без особых усилий оторвала головы солдатам, а командиров просто оглушила. Подъехав к дому мы с Доменико как раз застали ее за вытаскиванием на «свежий» воздух последнего из пленных. Увидев нас, девушка радостно помахала подстреленной рукой, отчего повязка, и без того державшаяся на честном слове, слетела, и по руке заструилась кровь.
Глава 14
Староста поселка тоже остался в живых. У него убили одну из двух дочек, и изнасиловали жену. Вторая дочь успела убежать. Теперь староста смотрел на связанных командиров таким взглядом, что становилось очевидно: оставлять их наедине нельзя. Он, вообще-то по другому вопросу зашел, но в присутствии квирита Юста пленные стали значительно сговорчивее. Странно — ни Кера, ни я их не напугали, а вот этот еще недавно презираемый ими колон вызывал ужас. Особенно после того, как Кера, тщательно прицелившись, воткнула капитану в печать пару иголок. Уж не знаю, что именно она этим добилась, но наглость у всех троих пленных резко поуменьшилась. Впрочем, главное нам сообщили сразу, как только пришли в себя, в надежде что мы испугаемся, сдадимся, и будем покорно ждать наказания. Наказывать нас будут оставшиеся две центурии той манипулы, к которой принадлежат те прекрасные парни, которые остались в этой безымянной деревеньке, а для того, чтобы им не было страшно их поддержит артиллерийская батарея в составе трех полевых орудий и двух картечниц. Дальнейший опрос только добавил деталей, и ни одной вдохновляющей среди них не было. Когда вопросов больше не осталось, мы с Рубио вышли, оставив старосту наедине с пленными — он очень просил, а мы не нашли причин отказывать.
— Что думаешь? — спросил старик, когда мы остались вдвоем.
— Уходить надо. И местных уводить, всех. Чем быстрее, тем лучше. Их слишком много, задавят.
Старик посмотрел на меня тяжелым взглядом, и сокрушенно покачал головой.
— Ты ведь понимаешь, что мы не уйдем с таким балластом?
— А что ты предлагаешь? — разозлился я. — Уйти без них? Соберем своих, скажем спасибо ребята, было весело, но пора и честь знать? Дальше справляйтесь сами?
— Да, ты все правильно понял, — старик был необычно серьезен, и от этого было только более тошно. — Я уже говорил тебе, только ты не запомнил. Тяжелые решения, от которых блевать хочется. Иногда без них не обойтись. Простой выбор. Стать мертвым героем, или остаться живой крысой, у которой еще есть шанс
