— Вот что привязалась, как колючка репейная? Господин коли выяснит, что я с тобой откровенничает, устроит мне веселую жизнь.
— Он узнает, если только ты сама признаешься, — заверила я. — У меня нет причин тебя сдавать. Я даже на задиру Мирну не жаловалась. Хотя стоило.
Бран шагнул к магичке еще ближе.
— Стой, где стоишь, мальчишка! — завопила она, отчаянно топая. — Ладно-ладно, колючка!. Скажу! Только пусть твой призрак… В смысле, твой мертвый близнец держится от меня подальше.
— Он будет держаться, — пообещала я. — После того, как всё расскажешь.
Маргот покачала головой, явно желая поведать, что обо мне думает. Но сдержалась. Принялась за историю, которую я от нее ждала.
— Трон должен был Родерику достаться, — поведала она хмуро. — И только ему. По праву рождения. Он был сыном Королевы. Великой магини, но очень жестокой. И не просто сыном. Первенцем! Мать дважды замужем побывала. За отцом Родерика сначала, а потом за другим драконом, от которого родила еще одного сына — Эдгара. Младшенький был ее любимцем. Потому что оказался не драконом, а в нее пошел. Магичить умел. А это у нас гораздо ценнее. Ну, в нашем бывшем доме. В том мире.
— По-почему? — не поняла я.
— Сразу всего не объяснишь, — Маргот на миг поджала губы. — Драконы — они… Они сильные, способны подчинять города. Но многие считают их еще и зверьми. Не совсем людьми. Правили всегда маги. Драконы им верно служили. Защищали. Но у нашей Королевы была слабость к чешуйчатым. Сама знаешь их особенность. Драконья магия способна творить чудеса в постели. Вот Королева и брала в мужья тех, кто мог ублажать ее по особенному. Думала, что на детях их кровь не отразится. Считала, что ее магия доминирующая. С Эдгаром так и вышло. А с Родериком не получилось. Победила отцова кровь.
— То есть Королева — человек? В смысле, не дракониха?
Маргот прыснула со смеху.
— Ну ты и скажешь, Принцесса Тереза. Дракониха! Слово какое выдумала! Драконами бывают только мужчины. Женщины рождаются либо просто людьми, либо магичками.
— Надо же… — протянула я.
А ведь мне пару раз приходило в голову, что муженек считает меня низшим существом, раз я не могу похвастаться наличием драконьей крови. А получается, у себя дома для собственной матери он был наполовину зверем. Неподходящим сыном и наследником. В отличие от брата-мага.
— Значит, Родерик осознал, что трон ему не отдадут, и решил взять сам? — уточнила я.
— Не нужен был ему этот трон, — бросила Маргот свирепо и сплюнула на пол. — Но господин Родерик знал, что брат его — Эдвард — мерзавец. Понимал, что в его правление прольется еще больше крови, чем при их общей матери. В общем, когда та оказалась на смертном одре, Родерик решил захватить власть, пока на троне не оказался Эдвард. Только тот был к этому готов. И всё пошло прахом.
— Догадался? — предположила я.
— Нет. Господина Родерика предали. Тот, от кого точно не ждал. Точнее, та. Невеста. Никогда мне не нравилась эта девка. Было в ее глазах что-то злое. И красоваться любила. Жуть.
У меня кольнуло сердце.
Невеста…
Не просто любовница, делившая время от времени постель. Невеста. Женщина, на которой дракон планировал жениться. По собственному выбору, а не по глупому предсказанию безумного Фарадея.
Я мысленно себя отругала. Нашла о чем думать! О бывшей дракона!
Мне-то какое дело? Во-первых, скоро умирать. Во-вторых, я замуж за этого чешуйчатого вообще не стремилась. Против воли выдали. Так почему мне неприятно знать, что у него была невеста? Невеста, которая для него что-то значила?
— Что она сделала? Та девушка? — спросила я хрипло.
— Рассказала о планах Родерика брату. Во всех деталях. И когда тот начал действовать, угодил прямиком в ловушку. Таммин — так звали дрянь — решила, что с Эдгаром будет надежнее. Она во дворце королевском выросла. Дочка одного из советников Королевы. Сначала старшего брата выбрала, хотя знала, что оба к ней неровно дышат. А потом сделала ставку на младшего. Так жизнь господина Родерика и оказалась в руках мерзавца Эдгара. Мы, признаться, думали, что его казнят. Эдгар предпочел бы смерть брата, но послушался советников. Те твердили, что казнь господина Родерика не прибавит новому правителю популярности. Старшего-то брата любили в народе куда больше. Вот Эдгар и приказал его изгнать в иной мир. Вместе со слугами и нами с Фарадеем. Точнее, слугам предложил выбор: служить ему иль с господином Родериком в неизвестность отправляться. Нас-то никто не спрашивать. Да и ясно было, что не бросим мы хозяина. Многие выбрали первый вариант. Боялись жизни в другом мире. Никто ж не знал, что нас ждет. А остальные — все, кого вы тут видите — последовали за господином Родериком.
— А Эдгар не боялся, что Родерик вернется? И снова попытается отобрать трон?
— А чего ему боятся-то? Это ж билет в один конец. Двери нашего мира закрылись навсегда. Пути назад нет. Да и не нужно нам обратно. Фарадей уверен, что судьба хозяина здесь. Не в прослойке то бишь. А в вашем королевстве. И он прав, судя по всему. Раз господин Родерик женился на дочке настоящего Короля.
— А с Таммин гадкой что стало? — осведомился Бран, кривясь от отвращения. Он терпеть не мог предателей. И даже людей, которые говорили гадости за спиной.
— Когда мы покидали мир, она в невестах Эдгара ходила, — ответила Маргот и усмехнулась. Ее ухмылка не предвещала ничего хорошего. — Не думайте, что она устроилась с удобством. Это не навсегда. Фарадей видел ее будущее. Счастье ее не ждет. Бесплодной она окажется. Не сможет родить Эдгару наследника. В конце концов, он избавится от дрянной девки и возьмет новую жены. Помоложе. И плодовитую.
— А Фарадей ваш не сказал, Эдгар-то сам не заплатит? — поморщилась я.
— Увы. Он проживет долгую жизнь. И будет править в нашем старом доме до последнего дня. Но ничего не поделать. Нельзя же получить всё и сразу, верно? А теперь хватит разговоров. И только попробуйте рассказать господину о моем откровении. Прокляну.
— Вот, напугала! — Бран сложил руки на груди.
А я рассмеялась. Она серьезно?
— Я умру через десять дней. Испугало меня ваше проклятие. Как же! Оно и не прицепится.
— Ох и остры вы на язык, Принцесса Тереза.
Маргот покачала головой, но было очевидно, что ей это по нраву.
Она ушла, а я принялась мерить шагами холл, говоря не то с Браном, не то сама с собой.
— Ладно, Родерик один раз обжегся, пытаясь захватить трон. Это я могу понять. Но сейчас особо стараться не придется. В смысле, он в одиночку может подчинить всю столицу. Тут и армия никакая не нужна. Но он отказывается из чистого упрямства. Жить он, видите ли, предпочитает тут — в прослойке. Это не жизнь!
— Он тебе нравится, да? — спросил Бран. Он сначала пытался ходить за мной, но быстро передумал и просто сел на пол.
